Первый БПЛА Второй Мировой (СИ). Страница 11

— Не очень, — уклончиво произнёс Николай и, будто сменив тему, спросил: — А куда, собственно, вы… то есть ты, теперь собираешься направляться?

— Известно куда — к нашим, куда ж ещё, — с усилием выдохнул Кудрявцев.

— Но ты же совсем слаб. Тебе нужно отдохнуть и ногу подлечить. У тебя кровью вся штанина испачкана, явно не комара прихлопнул!

— Ничего, — прокряхтел Сергей, подошёл к ели и залез под её низкие ветви, прячась от ветра. — Сейчас чуть отдохну, и пойдём дальше.

— Гм, ты ж только-только отдыхал…

— Чёта опять притомился… видать не отдохнул…

Голос помолчал, а потом вдруг встревожено воскликнул:

— Да у тебя жар! На тепловизоре температура тела почти тридцать девять с половиной. Сергей! Слушай меня! Пока есть силы, срочно снимай сапог и вытаскивай осколок или чем там тебя ранило.

Кудрявцев и сам уже понял, что терпеть больше нельзя. Сапог был тяжёлый, портянка вся пропиталась кровью, и, как оказалось, промокла насквозь. Младший лейтенант стянул обувь, вылил из голенища натёкшую внутрь тёмную густую жидкость, потом размотал портянку. Нога тягуче пульсировала мучительными вспышками, кожа горела.

— Молодец! — сказал голос. — Давай занимайся, а я сейчас тебе лекарства привезу!

Дрон рванул вверх и исчез за деревьями. Сергей остался один. Он достал из вещмешка нож, зажал тряпицу зубами и, не медля, начал доставать металл. Боль пришла сразу — резкая, ослепляющая, будто раскалённое железо вонзили в плоть. Впрочем, почему «будто»? Именно так и было. Мир перед глазами дрогнул, пошатнулся и сузился до одной цели: вытащить любой ценой, иначе — смерть. Временами казалось, что всё вокруг растворилось — остался только он, нож и боль, пульсирующая в висках.

Сколько раз он терял сознание, он не помнил. Может, один, может, десять. В какой-то момент пальцы сжали что-то твёрдое и он, наконец, сумел извлечь осколок. Кровь потекла сильнее, но боль отступила.

И когда последний кусок металла был вытащен, в небе вновь зажужжал знакомый звук. Беспилотник вернулся, завис над ним и скинул небольшой свёрток, аккуратно перевязанный прозрачной липкой лентой.

— Тут медикаменты и вода, — пояснил голос. — Открывай скорее, я скажу, что делать.

Сергей посмотрел на непонятную упаковку. Бумага была белая, гладкая, будто из какого-то неизвестного материала. Осторожно поддел ножом край. Внутри оказалась прозрачная лёгкая бутылка с водой, нарезанная колбаса, ломтик сыра, хлеб. А рядом — бинт, пузырёк с зелёнкой и два бумажных кулька: один с таблетками, другой с белой мазью.

Он поднял взгляд, ожидая объяснений.

— Мазь с антибактериальным составом, — спокойно произнёс голос. — Помогает при глубоких ранах, ускоряет заживление и не даёт начаться заражению. Таблетки — обезболивающее и противовоспалительное. А порошок — это стрептоцид. Он остановит кровотечение и не даст ране загноиться. Ну, про бинт ты и сам знаешь, про зелёнку тоже.

Кудрявцев молча кивнул, хотя не был уверен, что понял хоть половину сказанного.

Силы уходили. Он боролся с дремотой, с тем липким ощущением слабости, которое подкрадывалось к телу.

— Сергей! Не спать! — резко приказал голос. — Сначала выпей таблетки и обработай рану!

— А вдруг это всё отравленное… — прошептал младший лейтенант, больше по привычке, чем из настоящего недоверия.

— Не говори ерунды! — раздражённо произнёс Николай. — Если бы я хотел тебя убить, зачем бы помогал? Ты же видел, что я этот свёрток сбросил. Дрон этой модели поднимает до пяти килограммов. Будь я врагом, при желании мог бы просто уронить не свёрток, а какой-нибудь камень на тебя с большой высоты, и всё. На этом бы твои приключения закончились. Так что не глупи, а лечись!

Сергей усмехнулся, навалившаяся усталость путала мысли. В словах незнакомца был резон, да и выбора не оставалось. Воды у него не было уже давно, бинты закончились ещё при перевязке капитана Самохвалова.

Он открыл бутылку и жадно выпил половину. Вода была холодная, с лёгким привкусом металла, но вкуснее он не пил, кажется, ничего в жизни. Потом под руководством голоса, бубнящего из дрона, проглотил таблетки, запил их ещё одним глотком жидкости. Как ни хотелось опустошить сосуд до конца, он всё же сумел пересилить себя, плеснул немного на рану, промывая поражённое место, а потом присыпал его порошком из кулька, намазал привезённой мазью и туго перевязал бинтом. Руки дрожали, но он всё сделал аккуратно, хоть и почти машинально.

Когда закончил, откинулся к стволу ели, тяжело дыша. Сил не осталось вовсе. Голос сверху что-то говорил, но слова тонули в гуле крови в ушах. А потом всё потемнело, мир качнулся, поплыл и растворился.

Последнее, что младший лейтенант успел запомнить, перед тем как провалиться в небытие, это та жадность с которой он опустошил газированной воду из бутылки, которая почти ничего не весила.

Глава 4

Место под солнцем

Видя, что заряд батареи подходит к концу — а ведь, когда я летал за медикаментами, пришлось поставить не полностью заряженный блок, — я поднял беспилотник над верхушками сосен и направил его к базе. Воздух был густой и утренне-серый. Иногда ветер толкал корпус дрона, ненамного сбивая его с курса, и на мониторе перед глазами картинка слегка подрагивала.

Когда на дисплее показался знакомый овраг, сбросил высоту, вывел машину на глиссаду и аккуратно посадил прямо рядом с дверью. Винты остановились, и тишина вдруг показалась слишком напряжённой. Вновь поднял дрон и осмотрел ближайшую территорию с помощью тепловизора — ничего. Всё было тихо и спокойно. Выдохнул, совершил посадку, снял гарнитуру и машинально потянулся к пистолету, лежавшему рядом. Привычка уже выработалась — выходя из бункера, я теперь всегда держал оружие наготове. Не стоило забывать, что вокруг — фронт, пусть и временно отдалённый. Здесь любая тень могла оказаться врагом. Открыл тяжёлую дверь, вышел наружу. Несколько секунд прислушивался, но кроме далёкого гула ветра ничего другого слышно не было. Быстро подхватил беспилотник, вернулся в бункер и, заперев за собой дверь, облегчённо опёрся на неё спиной. Нервы у меня были на пределе.

Занёс аппарат в отсек, снял батарею и поставил её на зарядку. Светодиоды мигнули зелёным, потом замерли. Теперь оставалось ждать. Я надеялся, что Сергей переживёт эту ночь, а таблетки и мазь сделают своё дело. Если он выкарабкается — появится шанс наладить с ним контакт.

Но пока нужно было заняться другим.

Подошёл к столу, включил основной компьютер и уставился в экран. Сейчас мне больше всего требовалась информация. Я должен был понять, где именно нахожусь, что происходит вокруг, и, главное, какой сейчас точный временной срез.

Открыл архивы, внутренние базы, что сумел найти на дисках. Папки с проектами, техническими схемами, отчётами, моделями, чертежами — всё было. Но стоило ввести «1942», как поиск показывал ноль результатов. Исторических данных просто не существовало. Похоже, компьютеры изначально были изолированы от интернета и подключались лишь к внутренней сети предприятия.

Полчаса я бродил по меню от файлов к файлам, но всё было тщетно. Тогда вспомнил, что кроме электроники есть и старомодные вещи — бумажные книги.

«В одной из комнат отдыха же есть библиотека», — пришла в голову мысль я и, встав, направился туда.

Надежды оказалось больше, чем пользы. На полках — детективы, техническая беллетристика, журналы по строительству, кроссворды, пара старых альманахов и несколько томов краткой истории России. Открыл их и, найдя нужный период, прочитал о том, что и так знал — важные события этой войны. Доступная информация оказалась крайне скупой и, в общем, ничего полезного про апрель и грядущий май 1942 года не сообщалось. Там вообще после битвы за Москву следом шла битва за Сталинград, которая начнётся летом сорок второго. Поискал по полкам ещё что-нибудь полезное и очень скоро понял, что ни одной нормальной карты или справочника по истории ВОВ, который мог бы мне помочь, тут нет.