Королева скандала. Страница 5

Видимо,(Кто-то из полицейских включил мощные лампы, и место происшествия осветилось жутким ярким светом. Пространство вокруг сразу сделалось неприятным, замкнутым со всех сторон. Рад грубых бетонных опор разделял два противоположных направления проезжей части. Стены были из текстурированного бетона в ямочку, потолок оказался черным от выхлопных газов, коптивших его десятилетиями.

Рэйчел увидела Алекса возле искореженной машины, и ещпоказалось, что он разговаривает с принцессой. Возможно, пострадавшей женщине стало бы чуточку спокойнее от звуков родной английской речи. Алекс привык общаться с известными людьми по работе. Слишком многие ходили перед звездами на цыпочках в благоговейном страхе, но он всегда говорил начистоту, и знаменитости, видимо, это ценили.

Полицейские отгоняли папарацци к выходу тоннеля. Один из них упирался и спорил, отказываясь отдать камеру. Рэйчел отправилась обратно к такси, где за рулем уже сидел водитель. Она надеялась, что Алекс тоже придет сюда, потому что ей очень не хотелось, чтобы полицейские причислили его к этой стае.

Как по заказу, появился Алекс с мрачным выражением лица. Он открыл дверь такси, сел и сообщил:

— Она всё еще в этой мясорубке. Крышу срезают.

— Que se passe-t-il? [4] — вклинился в беседу водитель.

Алекс объяснил ему по-французски.

— Кто там еще в машине? — спросила Рэйчел. — Господи, это ведь не ее сыновья?

Алекс стиснул колено Рэйчел.

— Нет, там Доди аль-Файед, телохранитель и их водитель. Доди и водитель погибли.

Летом газеты пестрели новостями о том, что принцесса встречается с аль-Файедом — сыном египетского бизнесмена, владельца универмага «Хэрродс». Весть о его смерти шокировала Рэйчел. Она уже открыла рот, чтобы спросить, откуда Алекс узнал об этом, но не смогла пересилить себя. Ей было невыносимо слышать ужасные подробности.

Машины и мотоциклы начали освобождать тоннель. К такси подошел полицейский, и Алекс вышел, оставив дверь открытой, чтобы поговорить с ним. Рэйчел слышала, как полицейский спрашивал их имена, и видела, как он записывает их в блокнот. Алекс объяснил, что они здесь в отпуске, но завтра уже улетают домой, и сообщил название и адрес отеля. Полицейский спросил, смогут ли они зайти в штаб криминальной полиции на набережной Ор-февр, прежде чем уедут, и настаивал на том, что они должны дать показания, хотя даже не видели, как произошла авария.

Водитель развернулся и выехал из тоннеля в обратном направлении. Рэйчел глянула на часы: был почти час ночи. Они простояли в тоннеле около получаса. Машина «скорой помощи» оставалась на прежнем месте. Это значило, что Диану еще не вытащили из разбитого автомобиля. Она, наверное, уже закоченела там.

— Ты переводил для принцессы? Как она?

Алекс покачал головой:

— Врач достаточно хорошо знает английский. Похоже, у нее разбита голова и, возможно, сломана нога.

— И сердце тоже разбито, если, конечно, у них с Доди было все серьезно. Она будет в шоке.

Весь остаток пути до отеля они проехали молча, держась за руки, а оказавшись в номере, Алекс сразу же включил телевизор. На каждом канале показывали, как Диану увозят на «скорой помощи» в больницу Питье-Сальпетриер, где, как утверждал комментатор, принцессу уже ждут лучшие специалисты. Рэйчел скинула туфли на шпильках, весь вечер сдавливавшие ей ноги, и слушала новости, пока смывала в ванной макияж и чистила зубы. Потом переоделась в шелковое платье в стиле тридцатых годов.

Вернувшись в спальню, она обнаружила, что Алекс вертит в руках какой-то маленький серебристый предмет. Он протянул руку и показал вещицу Рэйчел:

— Это выпало из машины, когда врач осматривал Диану. Никто не заметил, поэтому я подобрал его.

Рэйчел взяла то, что лежало на ладони Алекса. Это было крошечное сердечко, на одной стороне которого было выгравировано число XVII, а на другой — буква «J». Ощутимый вес и беловатый оттенок металла говорили о том, что это скорее платина, чем серебро.

— Как ты думаешь, это ее? — спросила она.

— Других женщин в машине не было, — пожал плечами Алекс.

Рэйчел продолжала внимательно рассматривать сердечко.

— Лучше отдай это полицейским, когда придем завтра в участок, — сказала она, и Алекс кивнул:

— Да, отдам.

На экране телевизора показывали машину «скорой помощи», въезжающую на территорию больницы.

Рэйчел откинулась на подушку и закрыла глаза. Она до сих пор ощущала запах бензина. Что за странная ночь: сначала предложение, а потом этот ужас. Все произошедшее произвело на Рэйчел эффект разорвавшейся бомбы.

Глава 5

Париж. 31 августа 1997 года

— Просыпайся, Рэйчел!

Она медленно приходила в себя после глубокого сна. Алекс гладил ее по плечу.

— Она умерла, — проговорил он, и слова будто застревали у него в горле. На заднем фоне Рэйчел слышала французскую речь. По телевизору диктор излагал факты с оттенком грусти в голосе.

Кто умер? Рэйчел посмотрела на часы, стоявшие возле кровати. Шесть утра. События предыдущих нескольких часов сверкнули у нее в голове, и она посмотрела на Алекса:

— Ты имеешь в виду Диану?

Он кивнул в ответ, не отрывая взгляда от экрана.

Нереальность происходящего заставила Рэйчел встряхнуться и сесть на кровати.

— Но почему? Ты ведь сказал, она разговаривала в машине.

По телевизору транслировали пресс-конференцию. Выступал человек, и подпись на французском сообщала, что это сэр Майкл Джей — посол Соединенного Королевства Великобритании во Франции. Он говорил по-английски: «Смерть принцессы Дианы Уэльской повергла нас в сильнейший шок и большое горе». Перевод его слов на французский шел в ввде бегущей строки внизу экрана. Врач пояснил, что у принцессы были сильнейшие повреждения внутренних органов и, несмотря на то что ее привели в сознание на месте и прооперировали, как только она была доставлена в больницу, спасти ее было уже нельзя.

— Просто не верится, — дрожащим голосом пробормотал Алекс.

Рэйчел обратила внимание, что он не раздевался и не ложился в постель.

— Бедная, — проговорила она едва слышно. — Все эти фотографы снимали, как она умирает. Абсурд какой-то.

По телевизору кто-то что-то рассказывал на французском, и Алекс стал слушать.

— Ее телохранитель жив, но серьезно пострадал. А насчет двоих других — водителя и Доди аль-Файеда — я был прав. Они оба погибли.

Бегущая строка подтвердила слова Алекса.

— Господи, бедные ее мальчики! — воскликнула Рэйчел. Она потихоньку начала осознавать последствия произошедшего. — Сообщил ли им кто-нибудь?

Рэйчел не помнила, сколько лет было сыновьям Дианы. Должно быть, подростки, немногим больше одиннадцати.

Алекс слушал ее только краем уха. Все его внимание было направлено на экран.

— Ведущий новостей сказал, что принц Чарльз и королева уже знают, а мальчикам всё расскажут утром. — Слова опять застревали у него в горле. Его собственная мать умерла, когда ему было двенадцать, и он по сей день ощущал отголоски того ужасного события, ранившего его душу.

Рэйчел обняла Алекса и погладила по спине, а он повернулся к ней совершенно потрясенный:

— Не понимаю, почему они не смогли спасти ее. Что, черт подери, они делали?!

Рэйчел непонимающе покачала головой. Женщина на пару лет младше ее самой, мать. Трагедии, подобные этой, происходят постоянно, но не с известными всему миру личностями. Люди из поколения родителей Рэйчел рассказывали, что могли вспомнить, чем они занимались, когда услышали новость о том, что застрелили Джона Ф. Кеннеди. Трагедия с Дианой определенно должна была стать особой меткой для их с Алексом сверстников, и она, Рэйчел, была на месте событий.

— Ты слышал, что она сказала в машине? Она понимала, насколько серьезно изувечена?

— Сам я не слышал, — ответил Алекс, — но один из фотографов рассказал, что она повернулась посмотреть, как там Доди, и вскрикнула: «Боже мой!» А потом она сказала: «Оставьте меня в покое», — когда кто-то из них попытался помочь. Это все, что я знаю.