MARVEL: Небесный Кузнец (СИ). Страница 46

Меньше чем за полчаса у него в руках был готовый инъектор. Он проверил его на другой лабораторной крысе. Эффект был идентичным. Питер молча наблюдал, как мышцы грызуна раздуваются, а затем возвращаются в норму. После чего он медленно сел за лабораторный стол и обхватил голову руками.

— Пиздец…

— Согласен, — веско подтвердил я. — И это ты еще Снадобье Интеллекта не видел.

Прежде чем он успел что-то спросить, я продолжил: — Но это следующий уровень. Сейчас у меня для тебя есть конкретная задача.

Я протянул ему другой лист, на котором подробно изложил рецепт «Зелья Зверя». Несколько минут Питер молча изучал его, и тишина в его голове явно отсутствовала.

— Я вижу… — наконец произнес он. — Активатор, син-эпинефриновый комплекс. Классический катехоламиновый шторм. Он перегружает бета-адренорецепторы. Отсюда и побочные эффекты, которые ты описал: тахикардия, риск аритмии, гипертонический криз. Это не стимулятор, а удар кувалдой по нервной системе.

— Ты гений, тебе виднее, — согласился я. — Мне нужно, чтобы ты убрал эти побочки. Создал чистый продукт, который можно будет идеально использовать совместно со Стимулятором Мышц.

— Это… это работа не на один месяц, Джон! — воскликнул он. — Нужно смоделировать активные компоненты, рассчитать сотни аналогов для стабилизатора, провести симуляции, синтезировать десятки вариантов для тестов! Это целая диссертация, а не задачка на субботу!

— Стоп-стоп-стоп! — остановил я его поток научной речи. — Мы справимся за сегодня. Ты забыл, о чем я говорил? Ты еще не видел и, тем более, не чувствовал эффект Снадобья Интеллекта. Поверь, оно не просто добавит тебе пунктов IQ. Оно ускоряет синаптические связи, обостряет интуицию и позволяет видеть все возможные решения одновременно. Те месяцы исследований, о которых ты говоришь… ты проведешь их в своей голове за пару часов.

Я видел, что он сомневается. Но он уже стал свидетелем невозможного. После недолгих раздумий он кивнул.

— Но если ничего не получится…

— Получится, — уверенно сказал я. — Я еду сейчас к поставщику за редкими ингредиентами. Когда вернусь, все будет в твоем распоряжении. Под баффом интеллекта.

Диалог был завершен. Время приближалось к пяти, и я поехал на встречу. Мне и самому было интересно, насколько гениальнее станет Питер. И не совершаю ли я ошибку, ввязывая его в это?

Ладно, прочь сомнения. В идеале, нужно будет не просто сделать стимуляторы совместимыми, а совместить их оба в один препарат. В еще большем идеале… Как-то перманентно закрепить эффект Снадобья Интеллекта, или хотя бы его ослабленной версии, чтобы не перегрузить процессор. Хм, еще ряд задач для моего нового гениального партнера.

Глава 23

Встреча с Лукасом прошла в лучших традициях шпионских фильмов. Дальний столик в полупустом кафе, два идентичных свертка, быстрый обмен без лишних слов и зрительного контакта. Я передал ему деньги, он мне — бесценные ингредиенты. Уже на обратном пути в университет мне позвонил Питер и взволнованным голосом попросил докупить ряд специфических химикатов, которых не оказалось в свободном доступе в лаборатории. «Сугубо на всякий случай», — добавил он. Мне было несложно.

Вернувшись в лабораторию к шести вечера, я протянул ему коробку с покупками. Внутрь я предусмотрительно положил небольшой флакон.

— Снадобье Интеллекта. Пей. Эффект длится несколько часов.

Питер посмотрел на флакон, потом на меня.

— А ты? Не будешь принимать? Мы же вроде как вместе будем работать.

— А смысл? — я пожал плечами. — Оно не создает знания из ниоткуда, а значительно улучшает базис. Условно, если твой мозг — это пятиэтажный дом, то со снадобьем он станет элитным двадцатиэтажным пентхаусом. Но фундамент останется тот же. А в нейробиохимии мой фундамент — это ничто. Я буквально ни бум-бум.

— Но… ты же как-то создал стимулятор мышц? И это снадобье тоже… — сейчас Питер смотрел на флакон с явным подозрением.

— Я просто идеально следовал готовому рецепту. Откуда они у меня — не скажу. Но в дальнейшем их станет больше, и это будут не только временные стимуляторы, — я надеюсь.

— Можно… можно я хотя бы на мыши его испытаю? Я тебе верю и все такое, но…

— «Доверяй, но проверяй», — я закончил за него с усмешкой. — Конечно, можешь. Дай каплю мышке. Посмотрим, как быстро она защитит диссертацию по квантовой физике.

Последующие события заняли меньше десяти минут, но они перевернули мир Питера Паркера. Он поместил в сложный многоуровневый лабиринт обычную лабораторную мышь. Та нерешительно двинулась вперед. Затем Питер дал ей одну каплю Снадобья. Мышь на секунду замерла, а потом сорвалась с места. Она не бежала хаотично. Она двигалась с невероятной скоростью и точностью, ни разу не свернув в тупик, мгновенно находя единственно верный путь, который был отложен в её памяти, и сейчас благодаря снадобью, она смогла это знание использовать.

— Это… новый рекорд! — шокировано выдохнул Питер, недоверчиво глядя на секундомер. — Возможно, новый рекорд среди всех лабораторий США!

Мышь в финишной камере молча взирала на нас своими черными глазами-бусинками, уплетая заслуженный сыр.

— Теперь ты начинаешь понимать, почему все это должно оставаться в секрете? — серьезно спросил я. — Стоит кому-то наверху узнать о существовании чего-то подобного, и участь этой лабораторной мыши покажется нам обоим милостью.

— Я… я понимаю, — поспешно заверил меня Питер. Он взял в руки флакон и, больше не раздумывая, осушил его одним глотком.

— Эффект проявляется почти сразу, но пик мозговой активности наступит примерно через полчаса. Сейчас твой мозг, можно сказать, разгоняется.

— Д-да… я чувствую… — Питер замер, его глаза расширились. — Столько идей… потоки данных… Рецепт твоего «Зелья Зверя»… Господи, он же грубый и неэффективный! Это не рецепт, это биохимическая «кувалда»!

Это было первое, что он сказал, вновь пробежавшись глазами по листу. Его голос изменился, стал более четким, уверенным, быстрым.

— Так, активное вещество, алкалоид аконитин… он принудительно открывает натриевые каналы в нейронах, вызывая хаотичную деполяризацию. Создатель рецепта думал, что это «высвобождает инстинкты», но по сути здесь просто создается огромный нейронный «шум»! Сигналы от префронтальной коры — центра логики и страха — просто тонут в этом хаосе!

— Я приблизительно понял, — кивнул я, стараясь успевать за его мыслью.

— Да, если грубо, это не обострение инстинктов, а подавление аналитики через нейротоксический шок! Отсюда и огромная нагрузка на всю нервную систему и когнитивные «отходняки» после.

— Значит, дело не только в стимуляторе… — пробормотал я.

— Именно! Но, справедливости ради, он еще хуже! Это классический неселективный агонист адренорецепторов. Он бьет по всем рецепторам сразу: альфа-1 — сужение сосудов, дикое давление. Бета-1 — учащение и усиление сердцебиения, прямой путь к аритмии и инфаркту. Бета-2 — расширение бронхов, что полезно, но этот эффект тонет в общем негативе! Это аварийная перегрузка всей сердечно-сосудистой системы!

— Пиздец… А что с ядом паука? Он тоже подливает масла в огонь?

— Хм, а вот он — самое интересное, — Питер на секунду задумался, и я видел, как в его глазах проносятся сотни вариантов. — Яд этого вида содержит сложные пептиды. Моя гипотеза: один из них действует как шаперон — «молекула-нянька». Он связывается с алкалоидами аконита, позволяя им легче преодолевать гематоэнцефалический барьер и, что важнее, частично блокирует их воздействие на натриевые каналы именно в сердечной мышце! — увидев, что я немного поплыл, Питер быстро упростил. — В общем, без этого яда зелье было бы мгновенно летальным. Это не катализатор, а примитивный, грубый буфер безопасности.

— И каков твой итоговый вердикт?

Питер посмотрел на меня, и в его глазах горел огонь гения, столкнувшегося с невозможной, но увлекательной задачей.

— Это не наука! Этот рецепт — попытка отравить организм ровно настолько, чтобы он впал в состояние боевого безумия, но не умер. Грубо, примитивно… Я… — он сделал глубокий вдох. — Я могу лучше. Да. Сейчас я понимаю, что действительно могу.