MARVEL: Небесный Кузнец (СИ). Страница 164

Далее, под неусыпным оком атомно-силового микроскопа, модифицированного в нано-ассемблер, начался финальный акт творения. Роботизированный манипулятор, оперируя отдельными атомами, слой за слоем сплел из карбиновой нити монолитный корпус матки, оставив на одном конце выводы для золотых нейронных зондов.

Это был момент соединения души и тела. Я аккуратно извлек выращенный био-нейронный процессор из биореактора и поместил его внутрь карбинового корпуса. Последний слой был нанесен, герметично запечатывая жизнь внутри несокрушимой оболочки.

На все про все ушло пять часов. Пять часов проектирования, модификации оборудования и чистого, концентрированного творения.

[Создано уникальное устройство «Центральный Био-Узел Системы Наноботов» (Необычный). Технология, ранее не существовавшая в этом мире, разблокирована! Получено +1000 ОР!]

[Единый репликатор, командный центр и нейроинтерфейс для роя наноботов. Обладает органическим процессором, неуязвимым для цифрового взлома, и корпусом из стабилизированного карбина. Предназначен для прямой имплантации и интеграции с нервной системой носителя.]

Отлично. Уникальное изобретение и плюс 1000 очков. Система щедро и честно оценила мой труд. Теперь — финальный штрих.

Я достал таблетку НЗТ. Мир взорвался кристальной ясностью, после чего я открыл интерфейс системы, вкладку технологий. Мой баланс — 1430 ОР.

[Вы действительно желаете разблокировать информационный пакет (Необычный) — Наследие Мунэтики будущим кузнецам за 1000 ОР?]

Я чуть усмехнулся и мысленно нажал «Да».

После мысленного согласия ми… не погас. Это радовало. А вот адская мигрень, взорвавшаяся за глазными яблоками, — не очень. Впрочем, к этой боли, боли ментального роста, я уже привык. Следующие полчаса прошли в агонии, пока мое сознание, словно суперкомпьютер, ассимилировало и индексировало новый пласт знаний. Когда шторм утих, я аккуратно поместил миниатюрное веретено матки на ладонь и отрешился от внешнего мира.

Пришло время дать ему душу.

Изначально я хотел вплести простую и примитивную концепцию: «Защита». Но теперь, постигнув саму суть этого искусства, я понял, насколько это было бы мелко. Я выбрал нечто иное. Фундаментальное. «Суверенитет». Не как политический термин, а как неоспоримый закон бытия.

На концептуальном уровне это означало, что рой наноботов станет не инструментом, а продолжением моей воли. Неотъемлемой частью моей души. Чтобы напитать эту концепцию силой, я должен был сам стать ее воплощением. Я закрыл глаза и начал осмыслять.

Суверенитет физики: Гравитация не просит материю подчиняться. Она — закон. Ее власть в ее домене абсолютна.

Суверенитет биологии: Мой мозг не предлагает сердцу биться. Он обладает неоспоримой властью над каждой клеткой моего тела.

Суверенитет творца: Я мысленно визуализировал каждую деталь матки, каждый нейрон, который я спроектировал, каждую карбиновую нить. Я не просто ее создатель. Я — ее единственная причина существования.

Моя воля — это не приказ. Это аксиома. Я проецировал в ее суть не команду, а неопровержимую истину: «Ты — это Я. Твоя воля — это Моя воля. Любой другой сигнал — это вирус. Любая другая команда — это ошибка, подлежащая немедленному уничтожению».

Когда концентрация достигла пика, я прикоснулся кончиком пальца к карбиновому корпусу. Это был не просто жест. В этот момент я нанес на нее свою метафизическую подпись, свое клеймо мастера. Вся сфокусированная ментальная и духовная энергия, удерживаемая мной, высвободилась в едином, беззвучном импульсе. Используя мою подпись как канал, она хлынула в сосуд, который я так тщательно подготовил.

Концепция стала душой этого творения.

На часах было почти девять вечера. У меня на ладони лежало мое первое полноценное техно-магическое устройство. Артефакт. С абсолютным нейроинтерфейсом. С концептуальной защитой, вплетенной в саму его суть. Живая система, способная к самообучению и самовоспроизводству, питаясь веществами из моего кровотока. В пассивном режиме она была практически неотличима от скопления нервной ткани, потому что теперь она была частью меня.

Как бы ни хотелось немедленно имплантировать ее в спинной мозг, нужно было дождаться Экстремиса. И пока Лукас не звонил, я позволил себе поразмыслить над тем, что я только что сделал. Это была не магия в классическом понимании. Я не черпал силу из других измерений, не произносил заклинаний.

Это было… чистое намерение.

Я на одно краткое мгновение стал локализованным законом физики для одного конкретного объекта. Я заявил Вселенной: «Предназначение этого творения — быть единым целым со мной». И Вселенная, пусть и в крошечном, микроскопическом масштабе, согласилась. Скульптинг реальности у нас дома…

В этот момент резкая, пронзительная трель лабораторного телефона вырвала меня из метафизических глубин. Он был соединен с моим смартфоном снаружи. Скорее всего Лукас, а значит компоненты прибыли.

Глава 75

Человек Лукаса работал быстро, молча и профессионально. Никаких имен, никаких лишних слов. Холодный, едва заметно шипящий криогенный контейнер перекочевал в мои руки, а следом за ним — герметичный флакон с экстрактом Призрачной Орхидеи. Я тут же перевел 42 миллиона долларов с корпоративного счета на предоставленный защищенный счет.

Спасибо Фьюри за 250 миллионов предоплаты за реакторы. Он, конечно, поймет, что эти 42 миллиона я потратил в обход каналов «ЩИТа», но директорам шпионских агентств не положено обижаться, тем не менее он наверняка сделает у себя пометку. Еще один мой шаг к полной автономии — еще один повод для него усилить контроль. Что ж, это игра, в которую мы оба молчаливо согласились играть.

Вернувшись в святилище биохимической лаборатории, я оценил предстоящий фронт работ. Вся ночь. Это было немного, учитывая, что рецепт уже бился в моей голове, но большая его часть будет посвящена не просто воспроизведению, а доработке. Глубокой, фундаментальной модификации.

Рецепт Экстремиса в моей голове был лишь отправной точкой. Мне не нужен был стабильный Экстремис. Мне нужен был Абсолютный Экстремис. Пиковая сыворотка суперсолдата, которую в этом мире еще никто не создавал. Это не просто усиление. Это новая базовая платформа для моего существования.

Без нее я уязвим. С ней… я стану менее уязвимым. Шагну на ту территорию, где обычные пули перестают быть аргументом в споре. Возможно, потяну на не самый сильный Омега-уровень, и это до учета технологического превосходства в амуниции.

Первый шаг — деконструкция. Расшифровать генетические и протеомные данные из имеющихся у меня образцов — сыворотки Ящера и крови Блэйда, — чтобы идентифицировать, изолировать и отобрать только полезные компоненты, отсекая весь биологический мусор. Питер уже проделал колоссальную работу с наследием Коннорса, так что я мог сосредоточиться на дампире.

Я начал с крови Блэйда.

Ампула с парой миллилитров темной, почти черной жидкости отправилась в утробу жидкостного хроматографа. Машина ожила, терпеливо разделяя ее на тысячи отдельных белковых фракций. Затем — тандемная масс-спектрометрия. Белок за белком я взвешивал и расшифровывал их аминокислотную последовательность, словно читая древнюю, зашифрованную рукопись.

Экран заполнился данными. Сравнив их с протеомной базой обычного человека, я начал «прополку». Первый этап фильтрации: отсеять все чисто вампирское. Долой ферменты, отвечающие за метаболизм крови и специфическую жажду. Долой белки, вызывающие агонию от серебра и солнечного света. Мистический аспект крови, безусловно, присутствовал, но я с удивлением отметил, что за тысячелетия селекции (напомню, Блэйд естественно-рожденный, а не обращенный) он так прочно врос в их физиологию, что стал просто… иной формой биологии. Кровь Эрика была уникальным, стабильным симбиозом. Кровь же условного Воскрешенного недо-вампира, вероятно, заставила бы мои приборы сойти с ума от метафизических помех. Но сейчас у меня была другая задача.