21 день. Страница 42

Хотя мой телефон утверждает, что с момента экстренного вызова прошло всего пятнадцать минут, кажется, миновала целая вечность, прежде чем я наконец слышу звук двигателя. Раздвигая ветки, осматриваюсь, прежде чем выйти на дорогу. Чувствую себя беззащитной и уязвимой, как будто добровольно сдаюсь нападающему. Но у меня нет выбора. По телефону я описала место встречи в общих чертах, и если я не хочу, чтобы патрульная машина меня пропустила, мне нужно привлечь внимание.

Дрожа от холода, но больше от страха, занимаю позицию на краю дороги. В этот момент за поворотом справа от меня вижу свет фар. Конечно, вряд ли первая же машина будет полицейской, но мне плевать. Главное, чтобы между мной и Филом было как можно больше километров. Если водитель подвезет меня, я смогу снова связаться с полицией, не выходя из безопасного салона.

Делаю глубокий вдох и выхожу на дорогу с поднятыми руками.

— Стоп! — кричу я изо всех сил, хотя человек за рулем меня не слышит.

Машина тормозит, и я отступаю к обочине. Это мини-вэн, слава богу, не «ауди» Фила.

Иду к машине, и пассажирская дверь открывается. Я автоматически ускоряю шаг. Сначала хочу подойти со стороны водителя и хотя бы вкратце объяснить свою ситуацию, но потом решаю сделать это, когда буду в безопасности.

Свет фар бьет в глаза, и я моргаю. Хватаюсь за ручку и сажусь. Закрываю за собой дверь и поворачиваюсь к своему спасителю.

Непростительная ошибка. В тот момент, когда я замечаю черную одежду и лыжные очки, раздается слабый щелчок. Моя рука тянется к двери, но я понимаю, что это бесполезное усилие — все замки все разом активированы. Я в ловушке.

Прижимаюсь к двери. Мысли скачут галопом. Как Фил узнал, что я жду помощи именно здесь? С тем же успехом я могла пройти через лес к соседнему поселку — тогда бы он меня не нашел.

Ах черт, все дело в телефоне! Я же не выключила его, не вынула батарею. Думаю, ему не составило труда разыскать меня — он давно уже располагает всеми данными. А я-то, идиотка, думала, что мне повезло иметь при себе мобильник!

Широко раскрыв глаза, смотрю на лыжные очки, закрывающие лицо.

Преследователь наклоняется ко мне.

Нужно кричать, отбиваться, защищаться. Но я не могу — меня парализовал ужас. Глупо было надеяться. Что бы я ни делала, он всегда на шаг впереди. Я не могу дать адекватный отпор. Бороться бесполезно.

Фил закрывает мне рот и нос вонючей тряпкой. Разум велит задержать дыхание, не поддаваться опьяняющему запаху, но я слишком слаба, чтобы сопротивляться.

— Ты заплатишь за все, что сделала, — ровно шепчет он, и жгучая боль наполняет мои легкие. — Заплатишь сполна. Будешь страдать… ты это заслужила.

И я делаю вдох, смиряясь с судьбой.

Никаких шансов…

— Смерть пришла, — шепчет человек в очках, и я с головокружительной скоростью соскальзываю в темноту.

19

Первое, что я замечаю, когда просыпаюсь, — странный рокот, источник которого не могу определить. Веки настолько отяжелели, что невозможно открыть глаза, а во рту до того сухо, будто я наелась песка. Отчаянно пытаюсь прийти в себя. Тут опасно. Я в опасности. Мысль ускользает, прежде чем я успеваю ее уловить. Знаю, что нельзя терять контроль над собой, но беспамятство тянет за собой, давит тяжелым грузом. Я слишком устала, слишком измучена, слишком бессильна, чтобы дать отпор.

Бесконечно устала…

Я охотно погружаюсь назад в черноту.

Когда я в следующий раз прихожу в себя, чувствую себя немного лучше. Я все еще слышу рокот, который через несколько минут опознаю как звук двигателя. Щека упирается в твердую поверхность, которая слегка вибрирует. С огромным усилием открываю глаза, но вокруг все та же темнота. Я в грузовом отсеке? Опираюсь ладонями о пол и пытаюсь встать. Тут же меня охватывает волна тошноты.

Не так быстро, Лу, дорогуша.

Мучительная боль пульсирует в висках, горло першит, во рту мерзкий привкус. Лихорадочно вспоминаю, что произошло.

Письмо… Видеозвонок от Бекки. Кевин — он же Фил. Побег через лес. Звонок в полицию. Машина на дороге. Вонючая тряпка. Будешь страдать. Чернота.

Медленно, словно из вязкой мглы, ко мне возвращаются воспоминания. Делаю несколько глубоких вдохов и осторожно сажусь. Борюсь с тошнотой, медленно поворачиваю голову. Тут не совсем темно. Дневной свет пробивается через узкую щель в дверях, и если я встану, то смогу разглядеть хотя бы очертания окрестностей.

Моя тюрьма размером примерно четыре на три фута, со стенами из голого металла и дощатым полом. В углу валяется бесформенная куча, и я, присмотревшись, понимаю, что это одеяла, в другом — небольшой походный туалет. Хоть какой-то призрак комфорта… Что, Фил планирует запереть меня здесь на длительный период времени?

На длительный период? Нулевой день наступил? Или нет? Сколько я провалялась без сознания?

Я тяжело сглатываю, убираю со лба спутанные пряди и худо-бедно концентрируюсь.

Ясное дело, я в машине. Возможно, это рабочий фургон Фила. На свою беду, я ни разу толком не обращала внимания, на чем он приезжает. Мини-вэн? Идиотка, знала бы, ни за что не забралась бы в эту чертову мышеловку добровольно. А Фил… Он, возможно, предвидел мой побег и бросил свою личную «ауди» у меня перед домом, притупив мою бдительность.

Упираюсь в стену руками и с трудом принимаю стоячее положение. Я настолько слаба, что на очередном ухабе, когда машина подпрыгивает вверх, падаю на пол и ударяюсь затылком. Подавляю стон и на ощупь пробираюсь к задней части кузова — к двери, где есть щель. Нужно хотя бы попробовать понять, где сейчас едет этот чертов фургон.

Какой-то скрежет заставляет меня замереть и прислушаться. В течение следующих нескольких минут я ничего не слышу, кроме ровного рокотания двигателя. Продолжаю ползком продвигаться к двери. Что-то скрежещет снова. Я тут не одна? — приходит в голову пугающая мысль. В панике осматриваюсь. Да нет, кому тут быть кроме меня!

Новый подскок на ухабе. Меня ведет в сторону, и я сильно ударяюсь локтем. Боль пронзает мою голень, когда я приземляюсь на разбитое колено. Слезы наворачиваются на глаза, и стон на этот раз не получается сдержать. Все шишки, ссадины и синяки, заработанные мною в лесу, напоминают о себе с новой силой, и мне требуются некоторое время и усилие для того, чтобы просто нормально вдохнуть.

После того как первая волна боли стихает, я наклоняюсь, чтобы осмотреть свою лодыжку. Только сейчас замечаю металлическую скобу на щиколотке. Напрягший меня скрежет издавала цепь, тянущаяся от моей ноги к вмонтированному в пол звену. Бессмысленно пытаюсь сдернуть цепь. Увы, она прочна, а замок, скрепляющий скобу на мне, выглядит на все сто гребаных процентов добротно.

Все напрасно… Мое похищение было спланировано заранее, это становится все более очевидным. Единственное, чего Фил не сумел рассчитать, так это времени.

Интересно, как долго он собирался притворяться добрым самаритянином, не разоблачи его Бекки? И я даже позволила ему спать в своей комнате! Надо ж быть такой наивной и доверчивой дурой. Уверена, Фил и сам был в шоке от моей беспечности.

Проползаю в угол, где свалены одеяла, яростно раскидываю их. Под ними ничего. В биотуалете тоже ничего особенного углядеть не могу — ну, кроме того, что само его присутствие здесь настораживает.

Прощупываю переборку, за которой сидит водитель, затем боковые стенки. Вскоре мне кажется, что я изучила здесь каждую щель. Но до дверей в торце я не могу добраться — не пускает цепь. Стараюсь запрещать себе негативные мысли — конечно, положеньице у меня безвыходное, но стоит признаться себе в этом, и неминуема паническая атака. Так что стараюсь дышать спокойно и мыслить по возможности последовательно.