Сладострастие. Книга 2 (ЛП). Страница 80

Меня поднимают и выводят с территории.

За этим домом стоит еще один, тоже каменный, четырехэтажный. Открывают двери и заталкивают меня в помещение, полное женщин и мужчин.

Слезы подступают к горлу, когда я вижу, в каких ужасных условиях они живут. На них кричат, их бьют и избивают, а другие борются с антонеграми, которые лапают их, чтобы проверить действие препарата покорности.

Их оскорбляют, потому что они выглядят потерянными, как зомби, лишенные сознания и разума.

— Ты видела рай, — говорит Алессандро, стоя рядом со мной. — Теперь мы посмотрим на ад.

Худшее находится в комнатах, используемых в таких местах в качестве камер, то есть в комнатах, где запирают бунтарок. Запах рвоты невыносим, повсюду фекалии и моча, а женщины ползают с руками на головах, умоляя о наркотиках.

Они выкрикивают имя Алессандро, как мессию: - Господи, пощади, - Господи, немного, пожалуйста. - Они бледны, истощены и слабы.

—Не обращай внимания на новичков.

Меня берут за лицо и заставляют смотреть на группу, лежащую в углу. Три потерянные женщины кричат, другая судорожно дергается, из ее рта течет пена, а еще одна в отчаянии царапает себя.

—Так заканчивают те, кто не слушается и пытается нам противоречить, — говорит мне Алессандро.

Я закрываю глаза, потому что не хочу больше смотреть на то, что они делают, это слишком жестоко. Это люди, а не животные для экспериментов.

- Забавно наблюдать, как они становятся своими собственными врагами из-за абстиненции. Как только ты становишься наркоманом, ты заканчиваешь так, пленником своего собственного страха и нищеты. Вот что делает наркотик, который вы так тщательно исследовали, — объясняет он.

Смирись, марионетка, и не позволяй жертве убежать от преступника.

Он тянет руку в карман, и я узнаю шприц, который был у его брата, когда он впервые сделал мне укол. Сердце бьется как сумасшедшее, я не хочу, чтобы эта дрянь снова попала в мой организм. Я отступаю, хотя мужчины, стоящие за нами, не дают мне выйти.

—Не помешает доза, которая заставит тебя развязать язык.

Они берут меня за руки, и паника снова сжимает желудок.

—Нет!

Он быстро достает шприц и втыкает его мне в руку, веки тяжелеют, пока он опустошает его в моих венах. Все кружится, когда реальность постепенно исчезает.

Мои конечности не весят ничего, я теряю способность двигаться, и моя голова перескакивает с одной сцены на другую среди галлюцинаций, которые заставляют меня плакать во сне.

Я вижу, как меня насилуют, вижу Гарри, просящего меня о помощи, умоляющего не дать ему умереть. Я вижу, как моя семья в опасности, как ее преследуют, как мои сестры сидят в клетках, как мои родители кричат мое имя... Кристофер... Мертвый полковник и тысячи гробов с телами людей, которых я люблю.

— Каковы планы полковника? — спрашивают они. Голос звучит отдаленно. — Почему он вернулся в армию? Что он собирается делать?

Пот бежит по спине, голова так тяжела, что я чувствую, что не могу ее держать.

— Отвечай! — Крик пронзает мне барабанные перепонки. — Какие дальнейшие действия после нападения в Герреро? Какие планы на будущее у лондонского командования?

— О чем ты говоришь? — Я чувствую, что язык не слушается меня.

Меня хватают за волосы, и лицо Алессандро Маскерано искажается передо мной.

— Какие дальнейшие действия после нападения в Герреро? — повторяет он. — Каковы дальнейшие планы полковника?

Образ его трупа в гробу пронзает меня изнутри. Я снова впадаю в панику и начинаю неконтролируемо рыдать. Это реально? Я не знаю, я только плачу и рыдаю, глядя на этот грязный гроб.

— Это бесполезно, — говорят они. — Мы уже два часа над ней, а она не произнесла ни слова.

— Фиорелла! — снова кричат они. — Унеси ее и дай ей еще одну дозу. Мне не нужны скандалы в полночь.

Я позволяю им схватить меня и утащить неизвестно куда, а слезы не перестают течь, потому что я все еще вижу ужасные вещи, которые не могу выбросить из головы.

—Сеньорита! —Она откидывают волосы с моего лица, голос звучит отдаленно. —Посмотри на меня!

Я отшатываюсь в ужасе, когда меня оставляют на кровати.

— Я не причиню тебе вреда. — Сквозь слезы я узнаю женщину с обожженным лицом. — Вы должны меня выслушать, пожалуйста.

Она собирается сделать мне укол, и я пытаюсь найти какой-нибудь выход.

— В вашем расследовании, — говорит она, оглядываясь по сторонам, — вы нашли что-нибудь об этой девочке?

Она показывает мне фотографию, и я отталкиваю ее.

— Уйди.

— Вы под воздействием наркотиков, ничего из того, что вы себе представляете, не является реальностью, — говорит она мне медленно. — Успокойтесь, я не причиню вам вреда.

Я закрываю уши.

—Вы агент FEMF, —настаивает он. — Вы должны были видеть эту девочку во время расследования. Посмотрите на фотографию, пожалуйста!

—Отпустите меня!

Дверь открывается, я прячу голову в подушки. Я хочу исчезнуть, я хочу умереть.

—Оставь ее в покое. —Я узнаю голос Изабель.

— Все, что вы видели, — ложь, — шепчет девочка, прежде чем встать.

— Ты дала ей дозу? — спрашивает Изабель.

— Да, — отвечают они, прежде чем закрыть дверь.

Они выключают свет, а я обнимаю подушку, мне трудно отличить реальность от вымысла, потому что каждый раз, когда я закрываю глаза, в моей голове проносятся бесконечные трагические картины.

- Ничего из того, что я видела, не является реальностью, — говорю я себе. Я вспоминаю слова девушки, не знаю, кто она, но ее утверждение — единственная надежда, которая у меня есть. Психотропное средство теряет свое действие, лишая меня сил. Они входят, чтобы проверить, я не открываю глаза, потому что, если они заметят, что в моем организме нет наркотика, они дадут мне еще.

Я должна бежать, но как? Если кто-нибудь увидит, как я сбегаю, они воспользуются этим, чтобы разнести мне голову; Брэндон, Алессандро, Изабель и Строуала ждут этого момента.

Даже думать больно, а угроза Антони по-прежнему висит над головой, что усиливает панику. У меня есть только один выход, и, хотя он мне противен, это единственный шанс.

76

ЛИМИТ

Кристофер

17 октября 2017

Лондон, Англия

Я сжигаю весь мир и не могу найти ни черта. Уже пять дней прошло, я в таком отчаянии, что даже спать не могу. Пойманные мне не нужны, а информация, которую они мне дали, бесполезна. Она все еще у них в заложниках... Я чувствую, как внутри меня все горит, когда я об этом вспоминаю.

Антони умеет скрываться, это одна из его сильных сторон, ведь он держит Италию у своих ног, и поэтому его скрывают те же власти.

То, что я должен вернуться в Лондон, не способствует осуществлению моих планов. Я не должен сидеть в этом чертовом офисе, я должен вешать людей в обмен на информацию. Вмешательство Совета ограничивает мои действия, они заставили меня вернуться в Лондон, и я даже не знаю, почему.

—Вас ждут в зале заседаний, полковник, — сообщает Лоуренс из-за двери.

Я набираюсь терпения, надеюсь, что встреча будет короткой, так как мне нужно убираться отсюда как можно скорее. Я не настроен слушать мнения кучки стариков.

Крупные руководители FEMF расселись вокруг большого стола. Стул министра пуст, что странно, потому что я первым хотел увидеть его. Марта и Джосет Льюис стоят рядом с Риком Джеймсом, подбадривая его. Лицо бывшего генерала отражает тот ад, в котором мы все живем. Присутствуют также представители внутренних дел.

— Полковник, — приветствует меня Олимпия Мюллер.

Она вторая после министра. Когда его нет, она принимает решения и контролирует ситуацию. Я занимаю свое место.

—Прежде чем перейти к обсуждению вопросов, позвольте поблагодарить вас за проделанную в последние дни работу, —продолжает она. —Мы не сомневаемся в таланте, унаследованном вами от вашего отца.