Сладострастие. Книга 2 (ЛП). Страница 15

—Нет! —Он хватает меня за шею, смешивая свое дыхание с моим. — Этого не будет.

Он прижимает меня к своей груди и усиливает хватку на моей попе, прижимаясь ко мне, захватывая мой рот яростным поцелуем, от которого мои губы горят, и поднимает меня на край стола.

Куртка летит в сторону, не отрываясь от моих губ, его хватка и отчаяние настолько сильны, что я боюсь, что мы оба действительно загоримся. Он опускает бретельки платья и яростно мнет мои груди, пока его рот прижимается к моей шее.

Его ласки напоминают мне о том, как сильно я скучаю по его объятиям. Нежность и простота Братта никогда не смогут сравниться с жгучей страстью Кристофера Моргана. Хоть как больно мне это признавать, но никогда не будет человека, который будет так же сильно любить меня, как он.

Его запах опьяняет меня, его поцелуи сводят с ума, а его близость лишает меня всякой ясности мыслей, когда он начинает целовать мою шею.

—Эй, я...

Он прижимается к моим грудям, сосет и кусает мои соски. Он не обращает внимания на мои слова, наоборот, запускает руку под платье, ласкает тонкий эластичный материал моих трусиков и оттягивает ткань, смазывая пальцы моей влагой.

Флаг моей армии падает на пол, когда он входит, выходит и подносит пальцы ко рту. Возбуждение, чертово возбуждение! Это то, что зажигает меня, этот голодный и жаждущий взгляд, который заставляет тебя чувствовать себя крайне желанной.

Он снова входит с выверенными движениями, и мне невозможно сдержать стон, который вырывается из моих губ. Отчаянное дыхание, отражение возбужденного и горящего тела.

—Ты мокрая. —Он обнимает меня за талию и прячет лицо в моей шее. —Черт... детка, мокрая и восхитительная.

Он касается моего клитора, и это вызывает волну жара, которая с скоростью света опускается к моему промежности, моя спина выгибается, и я задыхаюсь от возбуждения, вызванного его круговыми движениями. Я не могу больше выносить столько ощущений и...

—Ты можешь быть его девушкой, женой, любовницей или кем угодно. Он может иметь твою любовь, твои ласки и твое тело. —Продолжай трогать меня, продлевая это потрясающее ощущение, бросая меня в пламя изысканного желания. Моя киска сжимается, мой канал тает и...

—Хватит...

— Ты можешь получить твое время, заботу и внимание, — продолжает он, — но твои оргазмы всегда будут принадлежать мне, поняла? — Он не перестает трогать меня. — Я единственный, кто может так возбудить тебя, Рэйчел Джеймс; растопить, сделать жаждущей и отчаявшейся...

Я взрываюсь от приятного оргазма, который захватывает мое тело его пальцами, пока я откидываю голову назад, позволяя ему снова прижаться к моим грудям.

Мне уже все равно, пусть весь мир сгорит, мне плевать. Я вижу звезды, планеты и созвездия. Он вытаскивает руку, снимает с меня трусики и кладет их в карман. Затем он берет мое лицо, чтобы поцеловать, и я не сопротивляюсь, только запускаю руки в его волосы и притягиваю его к себе, принимая в рот его язык.

Мои пальцы ищут его ремень, потому что я хочу освободить эрекцию, которая скрывается и прыгает перед моими глазами, когда я оттягиваю ткань боксеров.

Я знала, что как только он коснется меня, все будет кончено. Избегать своих чувств к нему — все равно что бежать от цунами, прячась в хижине, что бесполезно, потому что оно все равно настигнет и сметет все, потому что броня, которая защищает тебя, не достаточно прочная.

Он забирается между моих бедер с полуоткрытым ртом, толкая мои бедра и вставляя в меня свой член, черт возьми! Я чувствую, как моя киска расширяется, как она сосет и цепляется за все, что может. Его вторжение — это бесконечное количество бабочек, танцующих на моей коже, и я дышу, принимая удары и толчки, которые заставляют его потеть.

—Я скучал по тебе, детка, — рычит он, трахая меня на столе.

Я обнимаю его и позволяю ему грубо входить в меня, пока кожа на бедрах не начинает болеть от его рук, которые двигаются вперед-назад, входя и выходя, позволяя тому, что может убить меня и воскресить, не знаю сколько раз, проникнуть в меня.

Звуки, которые вырываются из его горла, убивают последние остатки возбуждения. Наши лбы потеют под интенсивным натиском наших тел, каждый поцелуй, толчок и ласка даются резко и страстно. Новая волна оргазма поднимается с еще большей силой, и я готовлю свое тело к ней, потому что это ощущение похоже на путешествие в Страну чудес. Я чувствую, что касаюсь его, чувствую его и...

Он спускает меня со стола, оставляя спиной к себе. Поднимает мое платье и теряет руки в моих волосах.

— Боже! — кричу я, когда он наносит мне первый удар с силой молнии; его толчки становятся настойчивыми, его дыхание становится сильным и неровным, пока он с криками плоти врезается в меня, отдавая мне все, что у него есть.

Желудок болит от жестокого трения о край стола. Он тянет меня за волосы, снова наносит удар и заставляет мышцы промежности жадно сжиматься вокруг него.

Все исчезает, мой разум опустошается, когда оргазм захватывает все мое существо, мои ногти скользят по столу в поисках опоры, пока я стону его имя по слогам.

Он опускает лицо на мою шею, я чувствую биение его бешеного сердца, а теплая влага из моей киски убеждает меня, что он кончил, или что мы кончили одновременно.

Я не уверена, как это было, мой мозг покинул подвал, дом и, возможно, Лондон.

—Рэйчел! — зовет меня женский голос.

Я внезапно прихожу в себя, как будто на меня вылили ведро холодной воды, я сглатываю слюну, а Кристофер не шевелится.

—Уйди — шепчу я только для нас двоих.

Он выходит из меня, поправляя мое платье.

— Я не приму упреков и претензий от кого бы то ни было, — предупреждает он, застегивая брюки.

Я пытаюсь привести себя в порядок, прежде чем выйти к людям, и Луиза ждет меня в ярости с связкой ключей в руке. Она смотрит на Кристофера, который не проявляет ни малейшего смущения.

—Уходи, — рычит она, раздраженная. — С Льюисами все вышло из-под контроля.

Я беру куртку со стола и спешу на улицу. - Что я наделала?, — упрекаю я себя в душе. Вечеринка в самом разгаре, и Луиза следует за мной по танцполу.

Я чувствую себя грязной и мне хочется блевать. Неужели я действительно пойду к Братту, изнасилованная и без трусиков? В моей голове крутится то, что только что произошло... - Какая шлюха» и, кроме шлюхи, трусливая. Слезы наворачиваются на глаза, я не знаю, что делать с этой заварушкой, она меня ошеломляет, расстраивает и сбивает с толку.

Я пытаюсь вернуться и сталкиваюсь с подругой.

- Я не могу! — признаюсь я, чтобы она отошла. - Я хочу домой!

Она вытаскивает меня в сад.

- Проблемы нужно решать, а не убегать от них.

Она указывает на Льюисов, и я замечаю, что они продолжают спорить. Ссоры с ними становятся все хуже, то одно, то другое... Луиза снова толкает меня и ведет к киоску.

- Я не приму тебя как члена этой семьи, — это первое, что я слышу от Сабрины.

Хосет замечает мое присутствие, и все обращают на меня внимание.

— Присоединилась беспринципная карьеристка, — рычит Марта. — Твои манипуляции сработали. Поздравляю!

— Мама! — вмешивается Братт.

— Оставь ее, — говорю я, — пусть выпустит пар; если ей так легче, пусть делает это всю ночь, если хочет.

— Я терпела, что она была твоей девушкой, — продолжает она, — что ты был для нее идиотом, удовлетворяющим все ее прихоти, что она сравнивала себя с Сабриной, думая, что однажды станет такой же или даже лучше нее, но я не позволю тебе надеть на нее кольцо и взять фамилию Льюис.

—Решения Братта — не наша проблема, — вмешивается Джосет. — Если он ее выбрал, мы не можем это оспаривать.

—Я не поддержу его брак с манипулятивной сукой! — кричит Сабрина.

Луиза делает шаг вперед и берет ее за руку, чтобы она отступила.

—Сука, твоя мать! — сердито бросает она. — Рейчел не проявляет к тебе неуважение и...

— Заткнись, Баннер! — отвечает она. — Ты из того же теста!

— Хватит! — вмешивается Братт. — Я никого не просил разрешения и достаточно взрослый, чтобы знать, чего я хочу, а чего нет.