Госпожа преподаватель и Белый Феникс (СИ). Страница 10

***

Книга угрожающе зашелестела пожелтевшими страницами, и первая струя магической чёрно-фиолетовой слизи ударила куда-то поверх дверного косяка.

— Цып-цып, хорошая… — ласково пропел господин Враль. Библиотекарь бесшумно подкрался коричневому томику, лежащему на полу между двумя стеллажами. Медленно, стараясь не спугнуть, он протянул руки в чёрных резиновых перчатках.

Его ухищрения оказались безрезультатны. Книга зло зашипела, засветилась, собираясь с силами, и плюнула очередным зарядом магической слизи. Библиотекарь увернулся. Тёмно-фиолетовая субстанция пролетела прямёхонько над моей головой и с чавканьем угодила в соседний стеллаж.

— Что у вас творится? — я испуганно вытаращила глаза, переведя ошалелый взгляд с капающей слизи на господина Враля.

От неожиданности тот подскочил на месте и резко обернулся в мою сторону. Улучив момент, книга злорадно зашелестела, запрыгала через библиотечный зал и забилась под соседний стеллаж, откуда издала звук разъярённого кота.

Библиотекарь демонстративно закатил глаза и упёр руки в бока.

— Я потратил всё утро, пытаясь вернуть эту чертовку на место! — проворчал он и почему-то обиделся. — Некоторые книги просто невозможны! Живут, как им вздумается, и даже не намерены соблюдать элементарные правила приличия!

Помолчав, Враль огляделся по сторонам, поднял палец и потряс им, будто его осенила гениальная идея. Потом торопливо скрылся в подсобке и через несколько секунд вернулся со шваброй. Лицо выражало воинствующую решимость, а сам библиотекарь напоминал рыцаря времён короля Фридрига Сердечного. Вот только вместо лат у него были резиновый фартук и перчатки, вместо шлема — толстенные очки на пол-лица, а руки сжимали швабру как копьё.

Сказать, что я была в изумлении, ничего не сказать. Ну понятно, что мир, в котором магия стала едва ли не главной движущей силой, способен на чудеса. Но увидеть библиотекаря, гоняющегося со шваброй за книгой… Даже знаменитый цирк Дюль-Сель не мог похвастаться подобными номерами. А это, уж поверьте на слово, было ещё то представление.

— Э-эм… А что это за книга? — пытаясь сгладить неловкость, поинтересовалась я. — Ну та… которая сбежала.

— Эта? — Враль указал шваброй на стеллаж и угрожающе помахал древком. — О! Это редчайший и противнейший фолиант всех времён. «Эротические похождения Карла Густава, великого интригана и любовника королевы Элоизы Сильской», написанная самим Карлом Густавом.

— О как! — только и всего смогла выдавить я, не совладав с удивлённо вытянувшимся лицом. В голове никак не укладывалось, как литература подобного содержания могла оказаться в студенческой библиотеке.

Похоже, и сама книга не ожидала, что её так назовут. Из-под стеллажа показался тёмно-коричневый уголок, но тотчас спрятался обратно.

— Кажется, фолиант с вами не согласен, — уголки рта поползли вниз, и я вытянула шею, указывая подбородком стеллаж.

Хлопнув себя по лбу раскрытой ладонью, Враль сбивчиво пробормотал: «О, простите» и, встав на колени, принялся елозить шваброй под стеллажом. Оттуда послышалось гневный шелест и посыпались золотисто-фиолетовые искры. Однако в этот раз библиотекарю не удалось увернуться. Магический заряд попал точно в лицо.

— Вот же хэлэрское отродье! — выругался Враль и бросил швабру. Поднявшись с колен, он сдёрнул очки и продемонстрировал мне. — Вот, видите, в каких условиях приходится работать? А говорят, что библиотекарь — самая безопасная профессия. Ха! Как бы не так! Простите великодушно, госпожа де Вальдан. Мне срочно нужно умыться, иначе покроюсь язвами. Не спускайте глаз с этой чертовки! Иначе она понатворит дел.

С этими словами он молниеносно исчез за шторкой в подсобке.

Я же растерянно оглядела опустевшее помещение. Стало так тихо, что было слышно, как с улицы доносится шелест листвы и крики студентов, выбравшихся после занятий на согретую весенним солнцем академическую лужайку.

Враль не возвращался, и чем дольше его не было, тем неувереннее я себя чувствовала. Будешь чувствовать себя легко и непринуждённо, когда даже книги способны внезапно напасть. Сразу возник вопрос: а учебники архонского языка такие же бешеные, как эротические похождения королевского интригана?

Под стеллажом было тихо. Не придумав ничего лучше, я бесшумно подошла к нему и, присев на корточки, негромко постучала ногтями по паркету.

— Э-эй, красавица, — тихонько позвала я книгу.

В ответ послышалось угрожающее шипение.

— Всё-всё, не трогаю я тебя, — я тотчас убрала руку и села рядом на пол. — Я просто посижу. Похоже, ты здорово попала в библиотекаря, и мне придётся ждать до Святых Исходов, пока он вернётся.

Из-под стеллажа донёсся презрительный шелест.

— Считаешь, что он это заслужил, да?

Снова шелест. Только не угрожающий, а какой-то обиженный.

— Заставляет стоят молчком на полке? — вслух предположила я. Если бы кто-то увидел мой разговор, то явно решил, что я малость тронулась умом. — Наверняка даже забывает протирать от пыли, верно? А ты так и стоишь, забытая всеми. Ни студенты, ни преподаватели не обращают на тебя внимания. А ведь в тебе, должно быть, спрятан целый мир, которым хотелось бы делиться. Вот только не с кем. Что и говорить, если даже библиотекарь вспомнил о тебе, когда ты решила наконец-то отправиться в самостоятельное путешествие, чтобы найти своего читателя.

В ответ тишина. Уже хорошо. Хотя бы не придётся отмываться от магической слизи.

— Я вот тоже хотела со всеми делиться своим миром, — задумчиво пробормотала я. — А вместо этого оказалась никому не нужна. Разве что кредиторам. А кредиторы — это как господин Враль для тебя. Тоже ничего хорошего. Слушай, а ты действительно эта самая… ну… книга лёгкого поведения?

Шелест поднялся такой, словно я только что нанесла смертельное оскорбление высокородной даме.

— Ну прости-прости… Я в самом деле не знаю, кто ты. И да, согласна с тобой, нельзя судить книгу по обложке и тому, что говорят рассерженные библиотекари, — помолчав, я прислушалась. Книга недовольно пошуршала и затихла. — Слушай, а пойдёшь ко мне? Я, конечно, не столичная библиотека. Но с удовольствием почитала бы тебя.

Из-под стеллажа недоверчиво показался уголочек. Я протянула раскрытую ладонь.

— Давай, вылезай. Я тебя не обижу. Будешь у меня жить на столе. Или на полке. Сама выберешь место, где будешь жить.

Словно подумав, книга вынырнула и прыгнула на колени. Я осторожно погладила пальцами по потрёпанному корешку, отчего томик издал звук, напоминающий урчание кота.

— Что они с тобой сделали? — ужаснувшись, прошептала я, когда раскрыла книгу.

На пожелтевших страницах виднелись следы заломов и чернил. Несколько листов бугрились и приобрели тёмно-коричневый оттенок. Похоже, кто-то явно опрокинул чай или кофе. Пара страниц оказалась надорванными, а сама обложка была в глубоких царапинах, как будто на ней что-то резали.

Меня аж затрясло от гнева. Будь я на месте книги, то давно бы начала плевать магией в любого, кто протягивал ко мне руки.

— Какое отвратительное неуважение! А ещё требуют соблюдать приличия! — возмутилась я. Повертев книгу в руках, нахмурилась и прицокнула языком. — Ну уж нет, этого я так не оставлю. Сначала мы тебя приведём в порядок, а потом…

— О, я вижу, вы с ней нашли общий язык! — раздался над головой изумлённый голос Враля.

Я вздрогнула и воровато прижала к себе томик, а книга заискрилась.

— Господин Враль, я заберу её себе, — поспешно произнесла я, опасаясь, как бы фолиант не начал снова плеваться. — Полагаю, так будет спокойнее для всех. И вам не придётся выковыривать её из-под стеллажей и отмываться от слизи.

Библиотекарь наклонил голову набок и оценивающе прищурился. Потом скользнул взглядом на книгу и пожал плечами, как будто речь шла о каком-то пустяке.

— Да ради всех богов, госпожа де Вальдан, — небрежно бросил он, хотя за этим чувствовалось облегчение: наконец-то не придётся бегать, как малахольному со шваброй по всей библиотеке. — Но, учтите, эта книга — ещё та прорва. Сделаете что-то не так и получите плевок в лицо. И потом не говорите, что я вас не предупреждал.