Искупленные грешники (ЛП). Страница 11

Все взгляды обращаются ко мне, и все три пары глаз полны недоверия. Я сдерживаю желание дёрнуть Тейси за волосы и вместо этого смотрю на Анджело своим лучшим выражением «раненый щенок».

– Пожалуйста, не кричите на меня, я быстро начинаю плакать.

– Охренеть как быстро, – бормочет Тейси.

Я прикусываю язык, но только потому, что у нас есть такое негласное правило: она всех бесит, а вину беру на себя я. Это беспроигрышный вариант, потому что на меня не только сложнее злиться, но я ещё и буду потом месяц шантажировать её этим.

– Ага. Но как–то не верится, что стриптизёр – это идея Рен. – Анджело обвивает рукой Рори, демонстрируя право собственности. – Полицейский? Как оригинально.

Тейси хмурится на него, а я, в свою очередь, хмурюсь на неё. Стриптизёр? Во–первых, фу. Во–вторых, я взяла с неё честное слово, что все пенисы, которые появятся сегодня вечером, будут пластиковыми или, в крайнем случае, к ним не будет прикреплен мускулистый мужчина с шаловливыми бёдрами.

Она облизывает губы.

– Эм, стриптизёр–полицейский?

– Угу. Тот, что околачивается на парковке. – Анджело сжимает кулак. – Да. Он, можно сказать, выбыл из игры.

Раф проводит рукой по рту, пряча ухмылку.

– Я не… – Тейси поворачивается ко мне, выглядя такой же сбитой с толку, как и я. – Это ты…?

– А как думаешь? – фыркаю я, выпрямляясь во весь рост. Господи, я бы даже не знала, что гуглить, чтобы такого найти.

Проходит несколько тяжёлых, неловких секунд, выпадающих из ритма попсовой песни, льющейся из диджейской будки. Раф смотрит на брата, затем медленно кладёт розовые мохнатые наручники, которые только что изучал. Прожектор выхватывает напряжённую мышцу на его скуле, затем скользит вниз, к сжатому кулаку, но, когда он поднимает взгляд, на его лице – одна лишь обаятельная улыбка до ушей, и мне кажется, что мне всё померещилось.

Он разглаживает складку на своей рубашке и обезоруживает меня своей мегаваттной улыбкой.

– Если вы извините меня на минутку, дамы.

И растворяется в толпе.

Меня на секунду охватывает мимолётное беспокойство. Чувство, что что–то важное только что прошло мимо, а я не успела ухватиться за это и остаться в курсе. Я смотрю на Рори в поисках ответов, но, похоже, она ищет их на дне своего бокала с шампанским. Тогда я перевожу взгляд на Анджело, но он теперь уставился на свой телефон, экран которого освещает жёсткие черты его лица.

Странно.

Во второй раз за вечер Тейси хватает меня за руку и оттягивает в сторону.

– Чёрт, – она бросает взгляд на закрывающиеся двери лифта, за которыми скрылся Раф, и хватает свою сумочку со стола. – Прикрой меня.

– Чего?

– Ненадолго. Пока я не позвоню ему и скажу не приезжать.

Проходит мгновение, прежде чем до меня доходит.

– Ты наняла стриптизёра–полицейского? После того как поклялась мне, что…

– Боже, Рен, ты можешь пищать ещё громче? – шипит она, бросая подозрительный взгляд на Анджело. – Конечно же, я не нанимала стриптизёра–полицейского.

– О, слава богу.

– Он пожарный. – Она разворачивается на каблуках. – Сейчас вернусь.

Пока она пробивается через море танцующих, меня накрывает раздражение. Я же её люблю, чёрт возьми, но сейчас я точно жалею, что не последовала своему недавнему навязчивому желанию и не дёрнула её за волосы.

Вздохнув, я возвращаюсь к столу и занимаюсь уборкой, чтобы отвлечься. Я вытираю разлитые напитки и разглаживаю складки на скатерти. Сметая крошки от сэндвича Рори на её брошенную тарелку, я вспоминаю, что Тейси так и не принесла ей воды.

Я отрываюсь от расстановки кексов, чтобы убедиться, что Рори ещё на ногах. Правда, это плохой знак – когда её нет на том месте, где ты её оставил. Вглядываясь в мигающий свет, я ищу блондинистые кудри и блёстки и в конце концов нахожу её в тёмном, тихом углу, зажатой между неровной стеной и широким силуэтом Анджело.

Мой взгляд задерживается.

Затем прилипает к ним.

Её рука сжимает его затылок. Его рука впивается в изгиб её бедра. Комок ткани, выгнутая спина, приоткрытые губы, скользящие по раскрасневшейся щеке. Вспышки света выхватывают их, как кадры из фильма, и каждый кадр прожигает в моей груди дыру всё больше.

Это и есть настоящая любовь, и, Боже, как же я жажду её.

До опасности.

Удар вины и чего–то более тёмного резкой молнией пронзает меня изнутри. Я ловлю себя на этом и хватаю свои мысли, прежде чем они успевают от меня убежать. Прежде чем они вырвутся из клуба, сядут за руль потрёпанного «Шеви» и помчатся на восток по шоссе.

Если моё будущее – это рука, то моё прошлое – это тиски, и они начинают сжимать мои лёгкие. Я окидываю взглядом окружение в поисках отвлечения. Тейси нигде не видно – вероятно, она всё ещё спорит со стриптизёром из–за штрафа за отмену в последнюю минуту. И хотя диджей ставит лучшие песни, когда–либо покорявшие чарты, на танцполе почти никто не танцует, всё благодаря магнетической силе Висконти в углу.

В итоге я решаю собрать как можно больше пустых стаканов. Когда я пробиваюсь через толпу и сваливаю их на стойку, Дэн выглядывает из–за неё и закатывает глаза.

– Ты уже могла бы перестать это делать. У тебя же выходной.

– Кто–то же должен это делать. – Я укоряюще улыбаюсь ему и уворачиваюсь от его суровой тряпки для посуды, которой он делает вид, что хочет меня хлестнуть.

– Где твоя обувь?

– Лию на нее вырвало.

– Звучит как правда. Хочешь одолжить мою?

Я наклоняюсь через стойку, чтобы разглядеть его обувь. Сегодня он сменил свои кроссовки на элегантные чёрные лоферы – я бы не надела ни те, ни другие, даже будь они моего размера.

– М–м, не думаю, что они подойдут к моему платью, но спасибо за предложение, милый.

Он смеётся и откручивает крышку с бутылки воды.

– Держи, твоей подруге это нужно. – Он кивает в сторону тёмного угла, где Рори и Анджело занимаются своими делами. – Она чуть раньше наткнулась на барный стул и обвинила его в попытке затеять драку.

Теперь моя очередь смеяться. Дэн обычно работает со мной по пятницам и субботам в «Ржавом Якоре», и можно с уверенностью сказать, что пьяные выходки Рори – это сущие пустяки по сравнению с тем, к чему мы привыкли. Он идеальный напарник: не жалуется, когда я прислоняю свой iPad к баночке для чаевых и смотрю ромкомы девяностых, и всегда разгружает поставки с грузовика, чтобы я не сломала ноготь.

Я опираюсь локтем о стойку и поворачиваюсь вслед за весёлым взглядом Дэна.

– Можем мы убрать белое вино из её шпритцеров?

Рори подкрепляет моё предложение, пошатнувшись в сторону и врезавшись в стоящий рядом высокий столик. Анджело подхватывает её одной рукой, а другой ловит падающую бутылку шампанского.

– Да, но, если она заметит, то это была твоя идея, а не моя. Я бы не хотел оказаться на плохом счету у женщины, которая дерется с мебелью.

Успокаивающий ответ уже вертится на языке, но он вянет быстрее, чем расцветает.

Потому что это чувство снова здесь. Шершавое, колючее ощущение, что за мной наблюдают. Оно ползёт вверх по позвоночнику и сжимает мой затылок. Затем оно шепчет предупреждение на ухо, и, резко дёрнув за подбородок, устремляет моё внимание на другой конец клуба.

– Рен?

Голос Дэна – пустое эхо где–то позади меня. Я хочу обернуться и ухватиться за него, как за спасательный круг, но не могу. Внезапно всё стало слишком тяжёлым и медленным. Мои конечности, музыка, танцующие. Даже стробоскоп работает в замедленной съёмке. Он ползёт вверх по татуированной коже, через гневный шрам, к немигающему взгляду.

Зелёный.

Дэн снова зовёт меня по имени, но на этот раз он звучит ещё дальше. Так и есть, потому что теперь мои босые плечи задевают другие плечи, пока я двигаюсь через танцпол.

Татуировки, шрам, зелёный.

Татуировки, шрам, зелёный.

Свет скользит по этой троице в вялом цикле. Я видела это раньше, только при другом освещении. Озарённое одинокой спичкой на парковке, но также…