Значимые (ЛП). Страница 64

Я слышу голос Аарона, зовущий меня из гостиной. Но я не отвечаю. Вместо этого пытаюсь вытереть слёзы, но знаю, что мои глаза покраснели, потому что я проплакала весь прошлый час. Когда он входит в мою спальню и видит, в каком я состоянии, его мрачное выражение смягчается, и он опускается передо мной на колени, гладя меня по щекам.

— Прости, Элли. – Он целует меня в лоб, его взгляд проникает мне в душу. Прикосновения нежные и заботливые, в отличие от его дикого и властного выражения лица, которое он демонстрировал ранее. Все они знают Волка как холодного, неукротимого, альфа-самца. Но я знаю его таким, какой он есть на самом деле. Способного на самое лучшее и самое худшее. Экстремала, которого только я могу успокоить.

Он дал мне мое завершение, я не должна была злиться. Но он украл это у меня. Я не была готова признать, что я слаба, не была готова увидеть осуждение на лице матери. Может быть, я не была готова двигаться дальше? Может быть, я всё ещё наказываю себя за то, что попала в ловушку Стефана. За то, что стала его жертвой. Его игрушкой. Люди, наверное, спросят: «Почему ты не ушла раньше?» но никто, кроме того, кто пережил это, не может понять, что от манипуляций почти невозможно избавиться. Сегодня я понимаю, насколько слепой я была, и мне хочется наказать себя. Поэтому я скрываю свои эмоции, как могу, отталкивая его.

— Ты не имел права, Аарон! Ты унизил меня перед моей матерью! Ты показал ей, какая я слабая. — Я мечусь по комнате, стыд разъедает мою кровь.

— Если бы я не сказал ей правду, он бы остался в тебе. Ты не можешь всё держать в себе, Элли. – Я смотрю на него, и он кажется мне богом, а я – просто сломленной. Он осторожно делает шаг ко мне. — Прости, но это сожрало бы тебя заживо, если бы ты не заговорила. Я знаю, что ты была не готова. Я знаю, что вёл себя как придурок. – Он гладит мои пальцы и целует костяшки. — Но иногда нужен кто-то, кто поможет тебе справиться со страхами. Ты не одна в этом. Я с тобой, и тебе не нужно стыдиться. Ты замечательная. – Он прижимает меня к своей груди, поглаживая большим пальцем мою спину. — Я бы хотел сказать тебе, что сожалею о том, что сделал, но это не так. Ни о чём из этого. Ты моя, и я не хочу, чтобы часть твоей души принадлежала ему и ужасам твоего прошлого.

Я хочу расслабиться в его объятиях, хочу, чтобы он занялся со мной любовью. Он нужен мне физически, но я тоже хочу, чтобы вся его душа принадлежала мне. Так же, как он хочет, чтобы вся моя душа принадлежала ему. Возможно, Аарон прав, с некоторыми истинами слишком тяжело сталкиваться в одиночку, нужен кто-то, кто вытащит тебя из твоего кошмара, как Вечность. Но это относится и к нему тоже. Я не владею всей его душой, она всё ещё принадлежит его тёмному прошлому. Он всё ещё многое от меня скрывает.

— А ты, Аарон? – Я прижимаю руки к его твёрдой груди и смотрю на него. — Ты сказал, что иногда тебе нужен кто-то, кто поможет тебе справиться со страхами. Почему ты не спишь со мной? Почему ты уходишь, когда я засыпаю?

— Я не хочу причинять тебе боль, – шепчет он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня.

Я качаю головой, отказываясь от его поцелуя. Знаю, что он попытается отвлечь меня, но я непреклонна.

— Почему? Чего ты боишься? О чём тебе снятся кошмары?

— Элли. Не надо. – Его челюсть напрягается, когда он убирает мои руки со своей груди.

— Я не уйду. Ты знаешь мою самую тёмную сторону. Ты знаешь, что сделал Стефан. Я доверила тебе то, чего стыжусь. Я боялась, что ты будешь смотреть на меня по-другому. Я унизилась, поделившись с тобой самой разбитой частью себя. Сегодня вечером ты должен ответить мне тем же. – Я повышаю голос, умоляя его впустить меня.

Он проходит через комнату, игнорируя меня, повернувшись ко мне спиной. Обе его руки лежат на стене, голова опущена. Мой голос резок, я не позволю ему ускользнуть от меня.

— Что с тобой случилось, Аарон?

— Ты никогда не будешь смотреть на меня как прежде. Я не могу потерять тебя, – с болью произносит он.

Подхожу к нему и беру его за руку. Он поворачивается ко мне, и я прижимаюсь к нему всем телом.

— Ты никогда меня не потеряешь. Ничто не сможет оттолкнуть меня от тебя. Что с тобой случилось? Чего ты боишься?

— Элли, пожалуйста, не спрашивай меня об этом.

Его взгляд умоляет.

— Иногда тебе нужен кто-то, кто разделит с тобой правду. Я тот самый человек, Аарон. Мне нужно, чтобы ты рассказал мне. Ради меня. Для нас.

Он пытается отстраниться от меня, но моё слабое тело прижимает его к стене, и он в замешательстве смотрит на меня. Мы оба знаем, что он сильнее меня и может отстраниться в любой момент, но он не пытается сбежать.

— Мне нужно, чтобы ты объяснил мне, Аарон. Не убегай от меня снова. Я хочу тебя всего.

— Ты уйдёшь. Ты будешь испытывать ко мне отвращение, – его голос звучит жёстко, он смотрит на меня со стыдом на лице.

— Не буду. Позволь мне доказать тебе это. – Я беру его лицо в ладони и целую страстно, нежно, одержимо, давая ему понять, что он принадлежит мне. — Я твоя, Аарон, и ничто этого не изменит, – шепчу я, когда наши губы соприкасаются. — Ты нужен мне. Если я важна для тебя, позволь мне помочь, позволь мне показать тебе.

Каждая мышца в его теле напрягается, когда он прерывает наш поцелуй. Его взгляд встречается с моим, в нём борются тьма, боль и страх. Я киваю, подбадривая его, и оказываюсь в его объятиях. Мозолистые пальцы гладят мою щёку, губы, шею, когда он смотрит на меня в последний раз, убеждённый, что потеряет меня, я понимаю, что он собирается рассказать мне всю правду.

Сегодня вечером я встречусь с его тьмой. И сегодня вечером я стану его светом.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

Исправление

Аарон

Впервые в жизни я рассказываю о своём жестоком прошлом единственному человеку, который когда-либо был для меня важен. Я уверен, что она бросит меня и подтвердит мои правила, когда я расскажу ей мрачную правду. Отец заставлял меня смотреть, как он трахает мою мать, наказывая её за измену. Моя мать, которая не могла любить меня больше, чем деньги. Годы, которые последовали за этим. Отец избивал меня, чтобы я подчинялся его правилам. Он владел мной благодаря моей любви к нему. Заставлял меня смотреть, как он обращается с женщинами, как с объектами.

Я рассказываю ей, что случилось в день смерти моего брата. Андре вернулся в мою жизнь в тот же день и пригрозил разрушить мою карьеру, публично опозорив меня на трассе. Я был слаб и зол, и эти ублюдки услышали нас. Я дрался с ними. Шестеро против одного. Я выбил из них всё дерьмо. Но этого было недостаточно. Мне нужна была месть. Меня поглотил гнев. Стыдно за то, чему они стали свидетелями. Это привело меня к скоростным гонкам и гибели моего брата в автокатастрофе. Элли продолжает вслушиваться в темноту моего прошлого, не моргая, не пытаясь дотянуться до меня, без каких-либо эмоций.

Итак, я продолжаю. Мои кошмары. Я ничего не сделал, чтобы помочь своей матери. Трус. Я боюсь, что он изменил мое мнение, и я боюсь причинить боль Элли. Сделать ей больно. Обращаться с ней так же, как мой отец обращался с женщинами.

Это было хуже, чем жёсткий секс, это было владением. Я боюсь потерять контроль. Стать таким, как он. Испытывать те же порывы, что и Андре. С другими женщинами я никогда не терял контроль — это был секс, и я был бесчувственным. Но она пробуждает моё сердце, а также моих демонов. Я ничего не могу от неё скрыть. Если я потеряю её, она уничтожит меня, и я, вероятно, превращусь в бездушного монстра.

Когда заканчиваю рассказывать ей о своём мрачном прошлом, мой голос дрожит, я никогда не чувствовал себя таким слабым и уязвимым. Мне чертовски стыдно. Как она могла полюбить меня? Полюбить такого, как я? Труса. Злодея. Бессердечного человека.