Значимые (ЛП). Страница 60

Я сплю у него, а он – у меня. Он обнимает меня каждую ночь, и это приятно. Но я знаю, что после того, как я засыпаю, он уходит спать на диван. Его кошмары и то, что он сделал со мной, всё ещё преследуют его и причиняют боль. Ему нужно время, чтобы исцелиться.

На прошлой неделе он ездил на предсезонные сборы, и без него мне было тяжелее, чем я думала. Первая гонка сезона начнётся через две недели, и я надеюсь, что к тому времени смогу достучаться до его сердца.

Я заканчиваю прикалывать бриллиантовую серёжку, которая идеально подходит к моему розовому бальному платью. Улыбаюсь, когда Аарон обнимает меня сзади. Он нежно целует в шею, прежде чем сказать, как прекрасно я выгляжу сегодня, его твёрдое тело прижимается к моей спине.

— Хотела бы я оставить тебя себе.

Он стонет от моего комментария. Я обнимаю его за плечи, прикусывая нижнюю губу, чтобы полюбоваться им в его тёмно-синем костюме.

Мы оба ненавидим светские мероприятия, и посещение этого благотворительного бала – не то, чего ждём с нетерпением. Но там будут все, чьи имена известны. Все, включая мою мать, с которой я не разговаривала с тех пор, как отправила ей заявление об увольнении.

Я наконец-то решилась поделиться своими работами с миром.

Я создала сайт и аккаунт в социальной сети. На данный момент закончила две картины маслом с изображением птиц в современном стиле – и картину с Волком. Но эта картина – личная. Я жду подходящего момента, чтобы показать её ему. В финансовом плане у меня было мало денег, и я была на грани того, чтобы стать голодающим художником, если бы не Аарон, который настоял на том, чтобы помочь мне.

Я отказалась, и он, конечно, заявил, что это не обсуждается, и купил мне всё необходимое для рисования. Он слепо верит в меня, гордится моими маленькими достижениями. Поддерживает мое искусство, даже если оно не является его страстью. За это я его и люблю. Он никогда не хотел меня менять.

— Не искушай меня, а то я, возможно, захочу трахнуть тебя в какой-нибудь уединенной комнате.

Я приподнимаю бровь, обдумывая его идею. Он определенно растлил мою душу.

— Но я предпочитаю наслаждаться тем, что принадлежит только мне. Мысль о том, что кто-то еще увидит твое обнаженное тело, сводит меня с ума. – Он подмигивает, кладя руку мне на поясницу.

Я не возражаю против собственнических чувств Аарона. Напротив, это возбуждает меня большую часть времени. Собственничество Стефана было направлено на то, чтобы приручить меня, накинув поводок мне на шею. Собственничество Аарона освобождает, заставляет меня чувствовать себя значимой.

Меня даже не ослепляет роскошь этого торжественного мероприятия, на котором мы находимся. Здесь или во Франции, это всегда одно и то же. Деньги. Власть. Экстравагантность. Куда бы ни пошёл Волк, толпа всегда следует за ним, разглядывая его. Он вызывает либо огромное восхищение, либо глубокую ненависть. Аарон пожимает руки нескольким пожилым мужчинам, обсуждая с ними следующий сезон, пока я разговариваю с их жёнами о своём…парне.

Потому что в обществе такого типа женщина не существует без своего мужчины. Это невероятно сексистский подход, и я рада, что Аарон не относится ко мне как к зеленому растению. Некоторые молодые модели бросаются к его ногам, флиртуя с ним, хотя я стою рядом с ним. Мое сердце тут же начинает бешено колотиться от ревности. К счастью для Волка, он игнорирует их, завладевая моими губами, обнимая меня, показывая, что думает только обо мне, и что он полностью принадлежит мне.

Мы приветствуем Томаса, который, кажется, так же устал от этого мероприятия, как и я. Аарон оглядывает его с ног до головы и смеётся над раздражённым выражением лица Томаса.

— Ты даже не потрудился нарядиться. Не думаю, что у тебя вообще есть костюм.

— Ты прав, нет. Я просто ненавижу этот мир и этих клоунов.

Я усмехаюсь над комментарием Томаса, ещё больше влюбляясь в него. У него много денег, но он остаётся простым. Я думаю, что, кроме меня, он единственный человек, с которым Аарон действительно хочет поговорить сегодня вечером.

— Рад тебя видеть, Элли. Ты выглядишь потрясающе. Аарон с трудом будет удерживать от тебя мужчин. – Томас игриво смотрит на Аарона, как будто знает что-то, чего не знаю я. Несомненно, Томас хорошо знает Аарона.

Кучка стариков просит его присоединиться к ним. Аарон смотрит на меня, спрашивая разрешения. Конечно, я соглашаюсь, хотя стоять здесь одной не очень приятно. Он целует меня и уверяет, что скоро вернётся. Я вижу, как моя мать разговаривает со своим мужем, изображая идеальную жену, на ней чёрное платье, как будто она только что была на похоронах. Она холодно смотрит на меня, а потом ищет взглядом моего парня. Нет, мама, моё сердце ещё не разбито.

Она не утруждает себя приветствием. Я решаю не стоять у стены, как наказанный ребёнок, и направляюсь к зоне с шампанским, когда меня хватают за руку.

— Элли.

У меня внутри всё сжимается, когда я узнаю голос позади себя. Голос, которого здесь не должно быть. Голос, о котором я забыла.

Оборачиваюсь и вижу Стефана в идеальном бежевом костюме, с идеальной стрижкой и идеальной улыбкой. Все эти дозы совершенства, чтобы прикрыть такого несовершенного человека. Раньше я бы побоялась противостоять ему, но теперь меня переполняет только гнев. Я всегда задавалась вопросом, почему он так со мной обращался, и сегодня я не позволю ему уйти, пока не получу ответы.

— Где твоя комнатная собачка? – Он одаривает меня своей вежливой-манипулятивной-адвокатской улыбкой.

— Мой парень, Аарон, недалеко, и если он тебя увидит, то, думаю, не обрадуется. – Особенно теперь, когда я рассказала Аарону о том, что произошло между нами. Зная его вспыльчивый характер, он, скорее всего, изобьёт его до смерти.

— Я понимаю. Я хотел поговорить с тобой наедине о том, что произошло между нами. – Его выражение лица невозможно прочесть, и на мгновение мне кажется, что он раскаивается. — Пожалуйста, Элли. Всего пять минут. – Он необычайно спокоен, почти умоляет, что совсем не похоже на Стефана, которого я помню.

Киваю, соглашаясь последовать за ним. Интуиция кричит мне, чтобы я бежала, но мне нужно набраться смелости. Мне нужно встретиться с ним лицом к лицу, чтобы поставить точку и двигаться дальше. И это не тот разговор, который мы могли бы вести в присутствии любопытных представителей старой знати.

По пути в коридор я вижу Луиса. Он странно смотрит на меня, вероятно, гадая, почему я иду в библиотеку с другим мужчиной, а не со своим парнем. Я сглатываю, надеясь, что он не расскажет ему. Не хочу, чтобы сегодня что-то пошло не так. Стефан закрывает за собой дверь. Без замка. Я напоминаю себе, что теперь я сильнее и что он не осмелится ничего сделать со мной, пока его родители находятся прямо за дверью. Стефан любит производить впечатление, он никогда бы не причинил мне вреда – на людях.

— Чего ты хочешь, Стефан? – я прищуриваюсь, когда он обходит меня по кругу, осматривая с головы до ног, его злобный взгляд вызывает у меня отвращение. — Ты здесь, чтобы извиниться?

— Ты сама меня бросила, Элли. Почему я должен извиняться?

Я фыркаю. Конечно, это снова одна из его манипулятивных игр.

— Потому что ты – всё, что я презираю. Ты ужасно со мной обращался. Ты был большим придурком. – Он начинает ухмыляться, гордясь тем, что до сих пор действует мне на нервы. Я тяжело дышу, сохраняя спокойствие. Я найду способ поставить точку, независимо от того, хочет он этого или нет. — Но теперь я нашла того, кто относится ко мне с любовью и уважением, которых я заслуживаю. Мне жаль тебя, Стефан. Ты больше не сможешь до меня добраться.

— Тебе повезло, что ты была со мной. Другие женщины бы…

— Нет, повезло тебе. Ты эгоцентричный и манипулирующий…

Он резко толкает меня к книжному шкафу, нависая надо мной и удерживая меня в ловушке своими руками. Я стискиваю зубы, бросая на него убийственные взгляды. Я ненавижу его. Я ненавижу то, что он со мной сделал. Я испытываю отвращение ко всему его существу. Я знаю, что Стефан слишком слаб и боится ударить меня или причинить мне боль. Он бы никогда так не поступил. Он умный. Синяк на моем теле будет означать доказательство. А как юрист, он никогда не оставлял никаких доказательств.