Системный Творец II (СИ). Страница 2

— Я знаю, кто ты, старший дозорный. Рад, что выжил. Лежи пока, не геройствуй. Твои люди полегли достойно. Редкость в таких… местах.

Он явно знал больше, чем показывал. Знало ли его «ведомство» о каждом старшем дозорном в каждом захолустном городке? Или в Эдварне было что-то, что сразу его выделило? Вопросы роем крутились в голове, но я не решался их задать. Эдварн тоже, казалось, понял, что разговор исчерпан. Он просто кивнул, слабо сжав мою руку в знак благодарности, и снова закрыл глаза, экономя силы. Вопросы могли подождать. Выживание — нет.

— Ну что, отдохнули? — раздался голос Арраса. Он уже стоял в дверях, его силуэт вырисовывался на фоне серого, мутного света. — Пора двигаться. В городе, наверное, уже празднуют победу, а мы тут с вами в грязи ковыряемся.

Его группа мгновенно пришла в движение, выстроившись за ним. Сера бросила на меня быстрый, оценивающий взгляд, Горам лишь хмыкнул, водрузил свой огромный меч на плечо. Лис и Ворон уже растворились снаружи, словно их и не было.

Я посмотрел на Эдварна. Он был слаб, но склянка Арраса сделала свое дело — смертельная бледность сошла с его лица, дыхание стало ровнее. Я помог ему подняться, и он, опираясь на меня и на стену, смог сделать несколько неуверенных шагов.

Мы вышли из сарая, и меня будто ударило по голове. После полумрака убежища даже этот тусклый, затянутый дымом свет резал глаза. Но не это было главным.

Группа Арраса уже шла в сторону города, не оглядываясь, не проверяя, идем ли мы за ними. И их продвижение было… неестественным. Они не крались, не озирались по сторонам. Они шли прямо, как будто отправлялись на прогулку в парк.

И твари, эта самая «мелочь», на которую мы положили столько жизней, реагировали мгновенно.

Из-за груды развалин справа выскочила тройка Лесной Поросли, однако они не успели сделать и двух шагов в сторону группы. Горам, не замедляя движения, лишь махнул своей двуручной громадиной, не смотря в их сторону. Воздух свистнул, и от тварей остались лишь брызги зеленой слизи и летящие во все стороны щепки.

Слева, из канавы, выполз Лиановый Скользень, пытаясь обвить ногу Серы. Она даже не посмотрела вниз. Ее рука с коротким клинком дернулась — быстрая, как змеиный язык, — и щупальце монстра отлетело в сторону, извиваясь и изливая сок. Второй удар — и голова твари покатилась по земле. Она продолжила идти, лишь слегка стряхнув кровь с клинка.

Это был не бой. Это было… уничтожение. Хладнокровное, эффективное, пугающее своей легкостью. Они не использовали никаких сложных тактик, не перекрикивались — они просто шли и уничтожали всё, что попадалось на пути, даже не нарушая шага. Их системные умения были на уровне, который я не мог даже вообразить. Это была не просто сила. Это была абсолютная, всесокрушающая мощь, против которой наши скромные силы выглядели детскими играми в песочнице.

И по мере нашего приближения к стенам города во мне начало крепнуть другое, горькое и торжествующее одновременно, понимание. Наш план… наш самоубийственный, отчаянный бросок… он сработал.

Там, где раньше бушевало море врагов, теперь виднелись лишь отдельные, потерянные кучки монстров. Земля была усеяна телами, но это были в основном тела тварей. Корневых Оплотов не было видно вообще — лишь на горизонте чернели несколько дымящихся груд щебня. Стены города… боги, стены стояли! Они были изранены, покрыты подтеками смолы, крови и какими-то странными наростами, но их больше не оплетали смертоносные корни. Осада была прорвана. Ценой невероятных потерь, но прорвана.

Однако группа Арраса на это даже не взглянула. Их «зачистка» продолжалась. Они не оборонялись — они наступали. Аррас поднял руку, и на его ладони вспыхнул сгусток чистого, белого света. Он был крошечным, но от него исходила такая концентрация энергии, что у меня перехватило дыхание. Он бросил его в группу из десятка Порослей, копошащихся у останков повозки.

Свет коснулся земли — и мир взорвался.

Не огнем, не взрывной волной. Пространство внутри небольшого радиуса просто… схлопнулось. Словно гигантская невидимая ступка растерла монстров, повозку и кусок земли в однородную серую пыль. Без звука. Без вспышки. Просто тихий, абсолютный аннигиляционный щелчок. От группы монстров не осталось и следа.

Я замер, не в силах отвести взгляд. Вот это сила… Вот это настоящая мощь Системы. То, что я делал, что открывал с таким трудом, было лишь жалким подобием, детским лепетом по сравнению с этим.

Мы подошли к главным воротам. И картина, открывшаяся нам, была столь же невероятной, сколь и та, что творила группа Арраса.

Ворота были уже открыты. Не для бегства, не для контратаки — они были открыты торжественно. Перед ними, насколько хватало глаз, стояли шеренги городских стражников. Они были грязные, изможденные, многие — перевязанные, опирающиеся на копья. На их усталых, закопченных лицах читалось невероятное напряжение, смесь страха, надежды и глубочайшего почтения.

И перед этим строем, в полном одиночестве, стоял капитан Горст.

Его латы были покрыты кровью, сажей и глубокими царапинами. Лицо осунулось, под глазами залегли темные синяки бессонных ночей. Но он стоял прямо, как стена, с непроницаемым, каменным лицом капитана, держащего ответ перед высшим командованием. Его взгляд был пристально устремлен на Арраса.

Когда наша группа поравнялась с ним, Горст, не сгибая спины, ударил себя в грудь латной перчаткой — громко, так, что звук удара разнесся над замершей площадью.

— Капитан городской стражи Горст! — его голос, привыкший командовать и рубить с плеча, прозвучал громко и четко, отдаваясь эхом от каменных стен. — От имени жителей города приветствую представителей Империи! Ваше прибытие — знак великой милости!

Аррас остановился перед ним, его люди бесшумно встали позади, как тени. Он окинул Горста тем же холодным, оценивающим взглядом, что и меня в сарае.

— Капитан. — кивнул он, не выражая ни радости, ни признательности за прием. — Отчет о ситуации я выслушаю позже. Сейчас моя группа проведет финальную зачистку периметра и диагностику аномалий. Обеспечьте моих людей всем необходимым.

Его взгляд скользнул по строю изможденных, но непоколебимых стражников, по закопченным стенам, по лицам горожан, выглядывающим из-за углов с надеждой и страхом.

— И еще, — произнес он тише, но так, что слышно было каждое слово, — работу вы провели на удивление качественно.

Он не стал ждать ответа. Развернулся и пошел внутрь города, его группа, как щупальца, мгновенно вернулась на поле боя, приступив к зачистке. А мы с Эдварном остались стоять рядом с Горстом, среди торжественного построения, под взглядами сотен глаз, чувствуя себя крошечной частью чего-то огромного, страшного и совершенно непонятного, что только-только начинало свое движение.

Город был спасен. Но цена этого спасения, как оказалось, была куда выше, чем мы могли предположить. И теперь нам предстояло узнать ее истинный размер.

Гулкий стук сапог Арраса затих в узких улочках города, поглощенный давящей тишиной, что воцарилась после его ухода. Торжественный строй стражников все еще стоял не шелохнувшись, но напряжение в воздухе сменилось на тяжелое, выжидательное. Все взгляды теперь были устремлены на капитана Горста.

Он медленно повернулся к нам. Привыкший к железной дисциплине, сейчас мужчина смотрел на нас с непривычной сложной гаммой чувств — с облегчением, суровой благодарностью и глубокой, непроглядной скорбью. Он молча подошел, его взгляд скользнул по моему изможденному лицу, задержался на бледном, но твердом лице Эдварна, все еще опиравшегося на мое плечо.

— Спасибо. — хрипло произнес Горст, и это единственное слово прозвучало весомее любой длинной речи. В нем была благодарность за спасение города, за выполненный долг, за невероятную, невозможную победу, купленную непонятной ему ценой. — Вы молодцы. Сделали то, что казалось не под силу целой армии.

Потом его взгляд стал вопрошающим, в нем затеплилась последняя, слабая надежда. Он обвел взглядом площадь за нашими спинами, словно ожидая увидеть еще кого-то, выходящего из дымки.