Перекресток воронов. Страница 27

Одетые в простеганные кафтаны и защитные кожаные шапки, вооруженные трехфутовыми дубовыми палками, оба ведьмака часами тренировали выпады, парады [41]  и финты. А тренировать было что.

Были ангелика и ангелика ридоппио, незаменимые, если целиться в шейную артерию. Дельта и дельта стокката, приводящие к рассечению артерии бедренной. Альфа и альфа соттомано – против паховой артерии. Вольта аффондо два к трем и вольта аффондо декстер – против плечевой артерии. Плюс универсальные финты для любого применения: девятка, лилия стретто пассо, лилия фенденте и лилия монтанте. Ну и, само собой разумеется, были оборонные парады на все перечисленное.

Во время пурги, метели или сильного мороза они тренировались в амбаре, а когда ветер стихал и становилось теплее, выходили на майдан. И тренировались часами. В одних рубашках, пар от которых бил словно из котлов.

Как Геральт ни просил, Хольт не соглашался выдать ему свой секретный финт, тот, что начинался с мандритто, а потом шли молинетто и трамаццоне. Финт, от которого практически не было защиты.

– Я, в конце концов, – говорил старый ведьмак, – должен иметь от тебя какие-то тайны.

– Ну скажи хотя бы, – не отставал Геральт, – сам ли ты этот финт изобрел?

– Нет. Кое у кого научился.

– Расскажи.

– Пойдем в дом, а то холодно. А Берта уже наливает подогретое пиво.

– Ну был один такой, – Хольт отпил из кружки, – из Беанн Грудда…

– Кот?

– Ага. Но даже для Кота был… Скажем так, очень неудачный экземпляр. По-простому, психопат и сволочь. В конце концов у него отобрали медальон и выгнали. А поскольку он был настоящим мастером меча, то открыл фехтовальную школу, чтобы прокормиться. Я записался из любопытства. Инкогнито, под чужим именем. Выкрасив волосы отваром из ореховой скорлупы.

– И там ты обучился этому финту, – понял Геральт. – А защите от него? Кот научил тебя парировать?

– Это невозможно парировать, защиты нет. Есть только один способ уберечься от этого.

– Ну?

– Арбалетный болт с десяти шагов.

– Шутишь?

– Нет. Дам тебе добрый совет, Геральт. Этот мастер обучил несколько учеников. Если столкнешься с кем-то из них, беги. И очень быстро.

Оба они, Хольт и Геральт, были слишком хорошими фехтовальщиками, чтобы во время тренировок получить какие-то серьезные травмы. Менее серьезные, чего скрывать, случались, причем довольно часто. Вечерами домоправительница смазывала им кровоподтеки лечебным жиром – будто бы медвежьим, но для медвежьего он что-то слишком сильно вонял козлом. Целебной силой, тем не менее, козел там или не козел, жир обладал, так что на другой день оба ведьмака становились как новенькие, и могли снова браться за дубовые палки.

Тем более странным было то, что в один из зимних дней – дело было в феврале – Престон Хольт занемог настолько, что утром не смог подняться с кровати. Послать за доктором было совершенно нереально, сугробы громоздились до горизонта, все до единой дороги стали непроезжими. Оставались постель, водка и козлиный жир. В фехтовальных тренировках очевидным образом наступил перерыв.

Вынужденное бездействие направило наконец внимание Геральта на небольшой эркер и скрытые в нем полки с книгами. Надо признать, что библиотеку Хольт имел вполне внушительную. С книжным собранием эльсборгского храма библиотека старого ведьмака конкурировать, понятно, не могла, но к книгам в храме жрицы не допускали никого из посторонних, так что и скрытое там знание Геральт мог лишь представлять себе. А до библиотеки Хольта достаточно было протянуть руку. Вот Геральт и протягивал, сколько мог. А уж там было в чем копаться и из чего выбирать. На полках пылились четыре бестиария, причем два из них Геральту были незнакомы совершенно, а два других пребывали в гораздо лучшем состоянии, чем аналогичные из Каэр Морхена. Был там и неплохо сохранившийся экземпляр Physiologus, равно как и Aviarium et reptiliarium Хугона из Альны, истинная «белая ворона» [42] . Были тексты по истории и по географии, например «История мира» Родерика де Новембре, Regni Caedvenie Nova Descriptio Болдуина Адовардо, анонимный Liber Memorabilium и невероятно старый Chronicon Novigradense. В достатке было трактатов о магии и гримуаров, таких как «Империи стихий» Паоло Джамбаттисты, «Невидимый мир» Яна Беккера, Ard Arcane и Dhu Dwimmermorc.

Хольт постанывал в кровати, натираемый козлиным жиром; Геральт листал книгу за книгой.

Как велела ожидать избитая поговорка, книги должны были оказаться источником всяческих знаний и ключом от всех тайн. Так оно и вышло. Одна из тайн, и не самая малая, действительно скрывалась в библиотеке Хольта. А Геральт ее обнаружил. Когда она выпала из-за других книг.

– Я рассказывал тебе о встрече с этим… Трилло…

– Эстеваном Трилло да Кунья, – поправил Престон Хольт, осторожно потягиваясь. Он только что встал с постели, на вид здоровый и вылечившийся. – Эстеван Трилло да Кунья – это praefectus vigilum, то есть префект королевской стражи.

– Ну да, именно. Я тебе говорил, что этот префект пытался склонить меня искать на тебя крючки. Доказательства преступлений, которые ты якобы совершил. Ты же от моих слов пренебрежительно отмахивался и шутил, что я-де спокойно мог дать себя завербовать и искать эти улики. Поскольку таких улик нет.

– Так я и сказал. И так оно на самом деле и есть. Нет никаких улик.

– Нет, говоришь. – Геральт продемонстрировал тонкую и несколько потрепанную брошюрку. – А я, ты только глянь, что нашел в твоей библиотеке. Выпало из-за других книг. «Монструм, или ведьмака описание». С личной дарственной надписью. «Вахмистру Оттону Маргулису в благодарность за верную службу». Ха. Отто Маргулис, заслуженный общественник и еще что-то там на «фил», не помню. А получается, что вахмистр. То есть наемный солдат. Но ведь это же тот самый убитый Маргулис, о котором болтал префект. Откуда у тебя эта книжечка?

Хольт пожал плечами. Геральт фыркнул.

– Ну понятно, глупый вопрос. А трофеи от тех двух других, как бишь их звали? Нурред и Хвальба? Тоже лежат где-то тут, ждут, когда их найдут?

– Может и лежат, как знать. – Хольт скрестил руки на груди. – Ищи. Может, тоже откуда-то выпадут.

– Вахмистр Маргулис, Нурред и Хвальба будто бы командовали тем сбродом, что в девяносто четвертом напал на Каэр Морхен. Так что мне их отчего-то совсем не жаль, и рыдать по ним я не собираюсь…

– Это меня радует, – усмехнулся Хольт. – А то я уж было думал, что захочешь справить по ним поминки.

– Рокамора. – Ирония не задела Геральта. – Roac a moreah. На Старшей Речи – месть. Ты вовсе не купил имение вместе с названием. Сам его так назвал. Интересно только – до или после?

Хольт снова пожал плечами.

– Недавно, – спокойно продолжил Геральт, – один кузнец сказал мне на редкость мудрые слова. Пусть, говорит, каждый следит за своим собственным делом. Его, кузнеца, дело – это молот да наковальня. Дело ведьмака – убивать чудовищ. А наказание за преступления – дело старосты и судов.

– Это слова, достойные того, чтобы их запомнить. – Хольт внезапно стал серьезным. – Помни о них, когда снова бросишься с мечом защищать какую-нибудь обижаемую девицу. И зарубишь человека насмерть.

– Но это же совсем другое дело…

– Неправда. Это абсолютно то же самое. И хватит уже об этом. Позови милсдарыню Берту. Пусть придет с этой своей мазью.

Они очень долго не возвращались к этому разговору. Но в конце концов все же вернулись к нему. Геральт пересилил себя и прочитал до конца анонимное произведение под названием «Монструм или ведьмака описание». Иногда смеялся, иногда злился, часто очень грязно ругался. Но прочитал.

– Вот это, – он показал Хольту на дарственную надпись вахмистру Маргулису, – наверняка написал сам автор текста. Жаль, что не подписался.