Под пеплом вулкана. Остров драконов (СИ). Страница 24

– Молчи, ты… грязноротый распутник!

– Жаль, никто не слышал, как грустный лирик наконец-то дал доблестный отпор обидчику, – ничуть не оскорбившись, произнес Морих. – Но лучше бы выместил гнев на Герихе. Или не придумал, что ему выпалить? Подскажу… Что-то по заветам классиков, про мать? А, нет… он же может отвесить словцо про твою.

Бэлрих развернулся и пошел куда глаза глядят, лишь бы укрыться от лукавой насмешки зеленого принца. Кулаки сжимались так, что ногти впивались в ладони, будто ножи. Ему мнилось – Морих смотрит вслед и наслаждается своим творчеством. Он смог вывести его из равновесия. Ткнуть лицом в прошлое.

Зачем? Зачем он это сделал?

Вновь оставшись наедине с собой, Бэлрих пробормотал:

– Урбис был послушным. Аларих ошибся…

***

В наказание Тессу лишили завтрака. К хлебу и воде, которые остались со вчера, девушка так и не притронулась. Когда, заглянув в полуоткрытую дверь, Кия увидела нетронутый поднос, её жидкие брови сдвинулись к переносице. То была первая эмоция, замеченная Тессой на сером стареющем лице.

Повелительным тоном, будто подневольное положение невесты уже предрешено, старшая прислужница велела готовиться к выходу в сад, хорошенько отмыться. Сверх того она ничего не добавила, и девушка убедилась, что пока ещё никто не узнал о её ночном приключении.

Купальня была полна невест. Многие, не стыдясь наготы друг друга, пользовались случаем поболтать или завести знакомство. Другие толкались у резервуара, скребя ковшами по дну так, что вода не успевала набраться хотя бы до середины. К духоте от пара добавлялась духота человеческая.

Флоара мялась в углу и прикрывала скромные прелести руками. Завидя Тессу, она посетовала:

– Данга моется до рассвета. Сначала я подумала, что она странная, а теперь мне кажется, она умнее всех. В следующий раз повторю за ней.

– Ты же рано не встанешь, соня.

– Ещё бы! Я полночи не могу заснуть. Нечистый смеется надо мной. Днём тишина, сундук пуст. Таш проверяла и очень ругалась. А как луна взойдет, начинаются скрипы, хлюпанье, чавканье.

– Надо открыть сундук ночью.

– А если нечистый набросится? Страшно как-то. Пусть себе шумит.

– Загляну к тебе, и вместе проверим, на что он способен. – Тесса двинулась к чану и отвоевала ковш воды. Стремясь закончить побыстрее, она умыла лицо и волосы.

– Таш сказала, невестам нельзя быть наедине.

– Но нельзя же, чтобы нечистый или пустой страх извели тебя. Будем осторожны и незаметны.

– Ты смелая. – Улыбнулась девочка, словно одной тревогой для неё стало меньше.

«Или безрассудная…»

Вместе подруги покинули купальню. Их мокрые сандалии шлепали по камню, а волосы прокладывали дорожку из капель, на которых чуть не поскользнулись суетливые прислужницы. Они переносили из комнаты в комнату палочки для завивки и флаконы для масел и духов. Однако обычные невесты теперь не могли рассчитывать на помощь каламистр и были обязаны ухаживать за собой самостоятельно.

– Меня сегодня посадили в хорошее место, – призналась Флоара. – Но я померкну рядом с местными невестами. Принцы не замечают дурнушек.

– Иногда лучше, чтобы некоторые принцы тебя не замечали. Не все они приятная компания.

– Ты о Герихе? Данге он нравится.

– Я лишь хочу сказать: ты точно не дурнушка, и найдется принц, что тебя разглядит.

– Гостившие в нашем доме мужчины всегда увивались за сестрой. Мне доставалось немного внимания, только когда я пела или играла на арфе.

– Флоара! – Засмеялась Тесса. – Ты была дитя. Сейчас всё иначе.

Приободряющие слова подействовали на девочку, её глаза заблестели, а щеки порозовели. Подруги в согласии гуляли по анфиладам и ждали, когда высохнут волосы. У бюста императора Эдгарда Покорителя их дороги разошлись. Флоару отправили в центр сада, а Тессу на его окраину, в низину за озером.

Девушка с удивлением посмотрела на своих соседок: Дангу, Вилмару и Ансару. Чем внучка архижреца и невеста Алариха заслужили немилость?

Тесса устроилась возле Данги, отметив тягостное напряжение, витавшее между невольницами случая и только усилившееся с её появлением. Оно будто оседало на их губах молчанием, рвущимся превратиться в колкости и взаимные упреки.

В отличие от обычных эрахейских дней, знойных и пытающих засевшей в воздухе влагой, было свежо, и Тессе не приходилось вариться заживо под тканями платья. Почти неразличимый серный запах просачивался в легкие. Ветер обдувал слабыми порывами, разгонял редкие крупицы пепла. Девушка стряхнула их с волос. С того дня, как она оказалась на острове, ветра впервые направлены в сторону города.

Надеясь унять голод, Тесса осмотрела подносы с фруктами. Взяв красное яблоко, показавшееся самым вкусным, она попыталась соскрести налет. Серые песчинки облепили кожуру паутиной.

– Не советую сегодня что-то есть, – сказала Ансара, открывая перед собой книгу. – Пепел не обычная пыль, он вреден.

– Он священен, как и всё, что дарует нам вулкан, – возразила Вилмара.

– Если забыть, что порой Эр дарует смерть.

– Чтобы на старом месте зародилась новая жизнь.

На всякий случай Тесса положила яблоко обратно. Напитки постигла та же участь. В кувшинах плавал сизый осадок и превращал их в мутную смесь. Ни попить, ни поесть. От сухости в горле пробивало на кашель.

– Ветра впервые за тридцать лет дуют в сторону великого города, – подняв взгляд в небо, произнесла Вилмара. – Это предзнаменование, не иначе.

– Эр извергнется? – спросила Данга, с беспокойством взглянув на вулкан, сросшийся с цепью гор. Издали он казался умиротворенным и спящим под покрывалом мягких облаков.

– Вулкан проснется, когда все дети острова станут слабы духом и телом, – ответила Ансара. – Пока жив Аларих, этот день ещё не настал.

– В прошлый раз ветра сменили направление перед смертью императора Сендранда, – с нескрываемым воодушевлением подметила Вилмара. – Будем ждать, что скажут гадатели.

Что бы ни предвещали ветра, гонящие древний пепел с горных вершин, это случится скоро, подсказывало колдовское чутье Тессы. То ли голод, то ли нервы тянули ком к горлу. Вспомнился сон…

– Мы будем каждый день проводить в саду? Мне хотелось бы встретиться с толкователями снов.

– Расскажи сон мне, я растолкую, – хихикнула Вилмара.

– Дождись Амандии, – сказала Ансара, не отрываясь от книги и не смотря на собеседниц. Она не читала, она отгораживалась ей, словно щитом, от ненужных разговоров. – Праздник как раз пройдет во время отбора. Всех выведут в город для шествия к Пантеону.

– Тессу на праздник не выпустят, – усмехнулась внучка архижреца. – До меня дошел слух, что нарушительницу устоев переселили к прислужницам. Хорошо, что императрицы сразу поняли, где её место.

Видимо, ты считаешь оскорбления лучшим развлечением. Такое рвение задеть меня даже забавляет. – Тесса присмотрелась к реакции девушки. – Тебя императрицы тоже невысоко оценивают, если посадили сюда.

Не меняясь в лице, Вилмара надменно фыркнула. Значит, её не задело предположение про императриц. Да и чем она могла провиниться? Если бы стряслось нечто скандальное, весь сад бы уже стоял на ушах. Внучка Хросанда шпионит для жрецов, решила Тесса.

– Интересно, чем провинилась я, – пробормотала Ансара.

– Некоторые девушки пытаются примерить мужские штаны, – с ехидством отозвалась Вилмара. – Наверное, поэтому императрица Сигила не хочет, чтобы они… она оставалась у всех на виду. Дурной пример заразителен.

– Странно, что мать Алариха желает портить отношения с будущей императрицей. – Ансара отложила книгу, и крупные черты её лица ожесточились. Внучка архижреца прыснула со смеху.

– Неуместный хохот – свидетельство того, что не всякое благородное семейство обучает дочерей арифметике.

– У черного принца семь драконов и пять из них боевые. – Вступила Данга, как и всегда, когда речь шла о цифрах. – В прайдах других сыновей императора лишь по одному боевому.