Я требую развода, или Как украсть наследника герцога (СИ). Страница 9

– Сара, пригласи сюда миссис Сэтклиф, – скомандовала она, оглядев нас напоследок удовлетворенным взглядом.

Спустя несколько минут в беседке появилась невысокая женщина в темно-вишневом шерстяном платье и такого же цвета шляпке. На вид ей было около пятидесяти лет и ее внешность можно было бы даже назвать приятной, если бы застывшее выражение подобострастия на ее лице.

Позади миссис Сэтклиф небольшой группкой стояли дети, сверля нас настороженными взглядами. Они все были хорошо и опрятно одеты, но все равно в них чувствовалась какая-то неприкаянность и страх. Самый старший, мальчик лет пятнадцати, белокурый с фиалковыми глазами, выглядел лучше малышей, и дело было даже не в его красоте, а в какой-то внутренней силе, словно перед нами стоял принц в изгнании. А вот троица детей помладше, явно робела перед чужими взрослыми, и все трое словно пытались спрятаться за пышной юбкой миссис Сэтклиф.

– Ах, леди Шарлотта, я так благодарна за вашу милость, вы так добры и великодушны, никогда не забываете наше скромное заведение, которое только благодаря вашей заботе помогает этим бедным крошкам чувствовать тепло домашнего уюта, – миссис Сэтклиф присела в низком реверансе.

– Дети, что же вы стоите? – ласково пропела она, – поблагодарите нашу благодетельницу.

Девочки тут же немного неуклюже присели в реверансе, а мальчики низко поклонились.

– Ах, Джейн, оставь эти церемонии, – довольно улыбнулась леди Шарлотта, – благотворительность это святая обязанность каждого аристократа. Я неимоверно счастлива, что могу позволить внести свою скромную лепту в благое дело.

– А я не устану молиться нашей покровительнице, святой королеве Ирэн, за то, что послала нам вас, Ваша Светлость в качестве попечителя. Примите этот скромный дар в благодарность за вашу доброту.

Миссис Сэтклиф достала красивую деревянную шкатулку и благоговейно поставила на стол перед леди Шарлоттой. Дети при виде этой шкатулки почему-то испуганно вздрогнули, а самый старший посмотрел с нескрываемым презрением. Самая младшая и вовсе тихонько вскрикнула и тут же испуганно прикрыла рот ладошками.

– Таппенс, веди себя прилично, – строго одернула ее миссис Сэтклиф.

Девочка убрала руки и опустила глаза в пол. Никто кроме меня не обратил на нее внимания, потому что в этот момент леди Шарлотта достала из шкатулки сверкающий синий кристалл и Брэндон и Шепард Корнуэллы восхищенно зацокали и принялись обсуждать его неведомые мне качества. Я же мельком кинула взгляд на красивый, но бесполезный в моем понимании камушек, и внимательнее присмотрелась к заинтересовавшей меня девочке.

Худенькая, бледная, с блекло-каштановым цветом волос, в ярко-желтом, цыплячьего оттенка платье, придающем ее коже еще более синюшный отенок, она почему-то показалась мне странно знакомой. А по кидаемым в мою сторону настороженным коротким взглядам, создавалось впечатление, что и она меня откуда-то знает. Сначала я предположила, что бывшая владелица тела тоже контактировала с воспитанниками приюта королевы Ирэн, но, вглядевшись в ее лицо внимательнее, я вдруг опознала в ней одну из сироток-мотыльков, приходивших к госпоже Карине.

Я недоуменно нахмурилась и направила изучающий взгляд в сторону миссис Сэтклиф. неужели это она и была тем, кто отправлял детей зарабатывать деньги. Но, судя по всему, приют и так неплохо финансировался, к тому же в этот раз одежда детей выглядела очень добротной и совсем не походила на те лохмотья, в которых девочка была днем. Конечно, у меня тут же возникли подозрения насчет этой мутной дамочки, но выдвигать против нее обвинения без твердых доказательств мне не хотелось. К тому же я помнила, что из-за редкой магической болезни эти детишки все равно особо никому не нужны, и это еще удивительно, что их вообще пустили на порог беседки. Видимо, леди Шарлотта не страдала суевериями и не верила в заразность этого проклятия.

Глава 6.3

Я мысленно запретила себе лезть в это дело. Да и что я, собственно, могла? Заблудшая душа в чужом мире, в беременном теле ненужной жены, которую саму вот-вот вышвырнут за порог. Но приступ малодушия длился недолго. Стоило мне еще раз встретиться с взглядом, полным тяжелых, недетских печалей, и я поняла, что не смогу оставить все как есть.

– Скажите, миссис Сэтклиф, а могу ли я посетить ваш приют? – сладким голосом избалованной идиотки, решившей поиграть в благотворительность, спросила я.

– А… э… зачем же вам самой так далеко ехать? – растерянно заблеяла миссис Сэтклиф, – мы с детишками всегда рады сами вас навестить. Уж ваша семья и так о нас заботится, не жалея средств, как же я могу позволить вам преодолевать такие расстояния?

– Да, но вы ведь не можете взять с собой всех воспитанников, – я сделала скорбное лицо, – а малышам так важно получать положительные эмоции. Думаю, если я приведу к вам с подарками и пообщаюсь с детьми, это станет для них настоящим праздником.

– Э… ну… даже не знаю, как-то у нас это не принято, – миссис Сэтклиф устремила свой взор на леди Шарлотту, словно пытаясь найти в ней поддержку, но та почему-то с изумлением смотрела на меня.

– Кэтрин, ты продолжаешь меня удивлять, – произнесла леди Шарлотта после долгой паузы, – вот уж не подумала бы, что потеря памяти настолько меняет человека. Раньше тебя трясло от одного только упоминания о “мотыльках”, а теперь ты готова ехать к ним с подарками?

Я уставилась на нее в ответ с неменьшим изумлением и некоторой долей возмущения. Я уже поняла, что в семействе Корнуэллов меня, мягко говоря, недолюбливают. Но целенаправленно звать на встречу девушку, зная о ее фобии, это, на мой взгляд, было как-то слишком. Но, сколько бы я не глядела в безмятежные прозрачно-голубые глаза леди Шарлотты, никакого намека на сожаление и раскаянье я там не увидела.

– Простите, я, действительно, этого не помню, – произнесла я, первой не выдержав нашей зрительной дуэли, – но сейчас я испытываю к этим детям только искреннее сочувствие. И раз уж посетить приют настолько проблематично, могу ли я пока просто передать им кое-какие подарки от себя лично?

– Ну разумеется, госпожа Кэтрин, – тут же расплылась в улыбке миссис Сэтклиф, заметно расслабившись, – я непременно все передам.

– Прекрасно, в таком случае я сейчас же за ними схожу, а ты мне поможешь, хорошо? – и я, не дав опомниться присутствующим, взяла за руку девочку, безучастно ожидающую конца этой затянувшейся аудиенции.

Девочка вздрогнула, словно выходя из оцепенения, но послушно отправилась за мной, видимо, привыкнув безропотно выполнять любые поручения. Я же, не обращая внимания на кудахтанье миссис Сэтклиф, пытавшейся воспрепятствовать нашему совсместному уходу, быстро покинула беседку и направилась к дому. Мой план был прост: я хотела увести девочку подальше от бдительного ока директрисы и как следует расспросить о том, что на самом деле творится в приюте.

– Как тебя зовут? Таппенс, кажется? – как можно доброжелательнее спросила я, чтобы начать диалог.

– Да, госпожа, – коротко, без улыбки ответила девочка, не выказывая ни малейшего желания к дальнейшей беседе.

– У тебя очень красивое платье, – не сдавалась я.

– Спасибо, госпожа, – все тем же отстраненным тоном поблагодарила в ответ девочка.

– Послушай, Таппенс, – время поджимало, поэтому я решила брать быка за рога, – скажи честно, тебя обижают в приюте? Если что, я могу тебе помочь, только мне нужно знать правду.

– Что вы госпожа, меня никто не обижает, – Таппенс вздрогнула, но ответила быстро и твердо.

– Послушай, – повторила я, с досадой понимая, что совершенно не умею общаться с детьми, – я обещаю, что ничего не расскажу миссис Сэтклиф. Все, что ты расскажешь, останется между нами. мне просто нужно знать правду, чтобы я могла тебе помочь.

– Но мне нечего рассказывать, госпожа, я не понимаю, чего вы от меня хотите, – Таппенс нахмурилась и упрямо поджала губу.

Я устало вздохнула. Все-таки с моей стороны было слишком самонадеянно ожидать, что ребенок, с раннего возраста познавший жестокость мира, так быстро доверится подозрительной незнакомке. Я сглупила и поступила слишком импульсивно, но теперь жалеть уже было поздно. Оставалось только взять каких-нибудь вкусняшек на кухне, раз уж я заикнулась о гостинцах, и ждать следующего подходящего случая, чтобы разузнать о темных делишках миссис Сэтклиф.