Напарник обмену и возврату не подлежит (СИ). Страница 53

– Нет, – буркнул доктор.

– И кстати, прошу изъять у меня незаконно пронесённую сюда бутылку, – сказала Эрманика. – Мне кажется, её содержимое будет полезнее тем, кто в этом нуждается, а я точно обойдусь.

Доктор громко и некрасиво осудил нехорошие привычки людей – курение, пристрастие к тем видам сладостей, которые дурманят и убивают, вроде «пломбира», а также к содержимому бутылок не из молочного отдела магазина. Изъятую ёмкость он забрал и ушёл. Впрочем, почти сразу заглянул снова, уже без бутылки, и сказал:

– Ваш друг сегодня шевелил пальцами. Думаю, прогресс наступит – но чудес не ждите.

Но у Ферры были свои отношения с чудесами.

На другой день выписали Чезаре, а Дженна заглянула очень расстроенная и сказала, что очень переживает за Везунчика. Теперь она больше сидела с ним, чем с Эрманикой. Похоже, что Ферра снова осталась сама по себе, Альтео появлялся очень редко. А вернее – она слышала только его голос. Он будто начал чего-то стесняться, и с каждым днём отдалялся.

– Чего ты боишься? – спросила она, когда услышала в сумерках робкое «привет». – Не меня же?

– Себя, – ответил Альтео. – Каждый раз, когда я являюсь – возвращаться всё сложнее.

– Так не возвращайся, – удивилась Ферра.

– Так тоже не могу, я пытался.

– Но что нужно, чтобы ты остался? – вскричала она в раздражении.

– Живое тело, – сказал Альтео, чуть помолчав. – Я даже думал о том, чтобы вторгнуться в чьё-нибудь. Даже рассматривал Везунчика как вариант. Но не могу.

– Только не трогай Везунчика, – сказала Ферра. – Оставим ему шанс, даже если он один из тысячи.

– Всего лишь из ста. Он всё ещё близко к той грани – но уже повернулся лицом в нужную сторону, – это было сказано непонятно, но почему-то обнадёживающе.

– Что мне делать? – спросила Эрманика. – Как сделать так, чтобы он смог вернуться? И чтобы ты тоже остался. Ну?

– Если бы я знал, – сказал голос Альтео и больше уже Ферра ничего от него сегодня не слышала.

ГЛАВА 4. Почтовые угрозы

– Когда уже тебя там выпишут? – спросил шеф Солто в начале следующей недели.

– Со дня на день, – ответила Эрманика. – А что? Без меня никто не может задавить гидру организованной преступности?

– Эта гидра отрастила несколько новых голов, и мне они не нравятся.

– Вот новость, – кисло хмыкнула Ферра. – Чем же нам предстоит заняться?

– Мстителями, – ответил шеф. – Кто-то повадился пакостить членам совета Ситтарины. Так, знаешь, исподтишка и пока не смертельно. По мелочи, если не считать дочь Марчелло Габбары. Там попытка изнасилования, Марчелло застрелил двоих негодяев, теперь сам под следствием. Его жену и дочь мы вывезли из города, но девушка в шоке.

– Ещё бы, – сочувственно кивнула Ферра.

– А, и сына советницы Понтедро привязали цепями к пирсу, но река – не море, сама понимаешь, приливов и отливов не бывает. Так что он просто ночь просидел в воде по шею – волны от проходящих лодок, судя по всему, несколько раз угрожали ему утоплением, но обошлось. Остальные члены совета пока в порядке, разве что кто-то лишился накоплений, а кому-то поступали угрозы.

– Всё это до ужаса похоже на почерк покойного Чикко. Он точно умер?

– Я был на его похоронах, – заверил Ферру шеф.

– Это ни о чём не говорит. Тело могли подменить и даже выкопать, так что если Франческо чисто случайно жив… Он пойдёт мстить не только членам совета. Я бы задумалась о том, что будет с братьями Сеньо: Братство не любит неудачников и стукачей, а младший в их представлении именно стукач. А ещё я по-прежнему очень волнуюсь за Дженну.

– Она с Луиджи.

– Тогда и за него тоже, – сказала Эрманика. – Франческо Де Ритта – неимоверная сволочь. Ты вспомни, как перед судом нас пугали автоматными очередями в моём доме! Вот и сейчас он может…

– Ты говоришь о нём, как будто он жив, – прервал Солто, – а я был на его похоронах.

– Если бы это можно было как-то проверить! – тут Ферра поняла, что может попробовать. – Но если пакостит и не он, то кто-то явно из его ребят.

– Попробуем разузнать, – безнадёжно сказал шеф. – Но и без этих разборок у нас полно дел. В том числе убойных. Выходи уже из больницы, мы тебя заждались. Кстати, Чезаре Гатто теперь уже не стажёр. Я поставил его в напарники к Луиджи, а тебе притащу очередного новичка.

– Тебе их не жалко? Имею в виду новичков, – спросила Эрманика.

– Ты хочешь работать с Гатто?

– Он отличный напарник, но если решит, что ему лучше с Луиджи – препятствовать не стану, – обтекаемо ответила Ферра. – Со мной парень уже дважды нарвался на ранения. По этой же причине я и от новичка бы пока воздержалась.

– Но без напарника тоже нельзя, – прямо сказал Солто. – Опять начнёшь разговаривать с невидимками!

– Что может быть лучше невидимого и неслышимого другим напарника, – засмеялась Ферра.

– Ты сейчас шутишь? – спросил шеф, гневно взмахивая руками.

– Разве что капельку, – Ферра показала кончик мизинца. – Напарник, да ещё совсем зелёный – это ответственность и уязвимость. Два раза чуть не потеряла стажёра – и вся уже извелась. А ты мне уже нового подсунуть хочешь!

– Ну а какой выход? – насупился Солто.

– Я пока не знаю, – честно ответила Ферра. – Давай сначала выпишусь, а потом подумаем.

***

Во вторник её выпустили из больницы – правда с костылями. Добрый ворчливый доктор вышел провожать на крыльцо. Ферра подняла взгляд к окнам третьего этажа. Где-то там, в палате, оставался Везунчик, который сегодня, говорят, пошевелил не только пальцами, но и носом. Осталась часовня, где Эрманика успела спеть ещё пару раз и где боль из сердец уходила к небесам вместе с душами покойных. Осталась часть жизни, маленькая, но важная.

Ко входу подкатила патрульная машина, и старый знакомый Торрано, как вышколенный дворецкий, распахнул перед Эрманикой дверцу.

– Как дела? – спросила его Ферра.

– Подал заявление на перевод в детективы, – улыбнулся патрульный. – Правда, отдел не ваш, кама Ферра, но, может, пересекаться будем хотя бы время от времени. С мая приступлю к новым обязанностям.

– Вот как! Улицы останутся без ещё одного толкового полицейского, – сказала Эрманика.

Смуглое лицо Торрано потемнело. Ферра поняла, что и у него свой список потерь в затяжной войне с Братством. Патрульные гибнут куда чаще, чем детективы – им, работающим «в поле» приходится порой совсем тяжко.

– Значит, ждём пополнения выпускников с ускоренных курсов, – Торрано попытался улыбнуться. – Молодое поколение.

– Зато они шустрые и с огоньком в глазах, – вспомнив про Гатто, Ферра ответила патрульному тёплой улыбкой.

Дом встретил их чисто вымытыми окнами, распахнутой дверью и запахом вкусной еды. На пороге стояла улыбающаяся Дженна в нарядном переднике, а за нею маячили Гатто и Луиджи.

– Добро пожаловать, – сказала Дженна и протянула руки для объятий.

– Заходите, Торрано, – пригласила патрульного Эрманика, но тот, сославшись на работу, отказался и уехал.

– Хороший он парень, – задумчиво сказал Луиджи, глядя вслед автомобилю.

– А сколько хороших парней полиция уже потеряла? – грустно сказала Ферра.

Но думала не столько о погибших патрульных, сколько о Везунчике. Он ведь говорил, и не однажды, что она, Ферра – его невезение. И теперь с новой силой надеялась, что он придёт в себя уже потому, что она далеко.

***

Содержимое почтового ящика выпирало из него углами конвертов и газет. Ферра едва сумела вытащить всю эту кипу бумаги! Под беседы друзей за обедом, под тихий смех и улыбки она перебирала конверты – счёта оплатить, рекламные проспекты выбросить, газеты с уже просроченными новостями отложить в стопку «а вдруг понадобится». Писем Ферре уже давно никто никаких не писал, а тут вдруг она выудила конверт со штампом Ситтарины, на котором значилось вчерашнее число. Принесли, стало быть, только сегодня.