Напарник обмену и возврату не подлежит (СИ). Страница 4

– Спорим, она не поверит в то, что я существую, – сказал ди Маджио. – Если поверит – я тебе целую неделю являться не буду.

– Врёшь ты всё, – резко ответила Ферра и осеклась. – Простите, доктор.

– Расскажи ей про меня, – подначил ди Маджио.

– Я понимаю, – ещё спокойней сказала Нетте-Дженца. – У вас часто бывают срывы?

– У меня не бывает срывов, я обычно стараюсь держать себя в руках, – сказала Ферра. – Работа, мне дорога работа, но на службе надо, чтобы всё было под контролем. В первую очередь необходимо контролировать себя.

– Но вы же как-то отпускаете себя с поводка? – спросила доктор. – У вас есть друзья?

– Они погибли, – дрогнувшим голосом сказала Ферра.

– Это связано с теми травмирующими событиями, которые вы упоминали?

– Да.

– Тогда отложим разговор о них на некоторое время. Но мне бы хотелось ещё хоть что-нибудь узнать о вас. Вот после работы, вы приходите домой – чем занимаетесь? Может, с кем-то встречаетесь или рисуете? Есть какая-то отдушина, чтобы… снять напряжение?

Эрманика Ферра, Железная Фея, прикрыла глаза и сказала с глухим отчаянием:

– Я пою в душе. Прямо под струями воды.

– Любите петь? Но ведь это очень хорошо, – обрадовалась Нетте-Дженца.

– Да, наверное, – покивала Ферра. – Я в детстве представляла, что пою на сцене, играю какие-то роли из постановок… Мама, правда, говорила, что петь на сцене – это стыдное занятие, примерно как проституция. Её любимая присказка была: «Жизнь – это тебе не мюзикл!»

– А вы когда-нибудь кому-нибудь пели… то, что обычно поёте в душе? – спросила Леона Аурелия.

– Да, я…

Тут Ферра снова осеклась. Альтео ди Маджио поёрзал своим прекрасным задом по ручке кресла и настойчиво сказал:

– Расскажи ей про меня.

– Есть один парень, который знает весь мой, гм, репертуар, – она смущённо усмехнулась и покосилась в сторону ди Маджио. Обещал заткнуться на целую неделю? Ха! Сейчас устроим!

– Вот как! Это парень… с которым вы встречаетесь?

– И да, и нет. Он навещает меня время от времени.

– Но вы близки настолько, что вы ему пели?

– Да, мы очень близки, но она поёт мне только в душе, – охотно ответил ди Маджио.

– Я пою только в душе, – сказала Ферра, решив: пусть думает, что парень действительно есть.

Ей показалось, что Леона Аурелия облегчённо вздохнула.

– Вот и хорошо, – сказала, кивая и надевая очки обратно, – давайте немного поговорим о ваших отношениях.

– Она хочет побеседовать о чем-то позитивном, что у тебя есть, – радостно хлопнул в ладоши ди Маджио. – То есть обо мне!

Ферра не удержалась и зло бросила, не поворачиваясь к нему:

– У меня нет ничего позитивного, у меня нет отношений, у меня вообще никого и ничего нет, кроме бабушкиного дома и работы! А ты, раз уж она в тебя теперь верит, можешь проваливать, как и договаривались!

В кабинете стало очень тихо.

– С кем это вы… сейчас? – спросила психотерапевт после глубокой и долгой паузы. – Это то, о чём предупреждал меня кам Солто, да?

– Да! У меня есть воображаемый друг, – бросила Ферра, – но только он даже не друг, он навязчивый, мерзкий тип, который…

– Эй, я не мерзкий, – возразил Альтео и встал с кресла.

Сунул руки в карманы, обошёл Леону Аурелию и встал позади неё, руками изображая на голове Нетте-Дженцы большие уши.

– Воображаемый, – кивнула Леона Аурелия. – Тогда нужно немного магии… и чуточку усилий, чтобы увидеть его. Как его зовут?

– Альтео-поганец, – сказала Ферра мстительно.

– Вы его видите? Ну, обычно?

– И вижу, и слышу.

Ди Маджио корчил рожи. Ферра старалась не смотреть, как он кривляется.

Леона Аурелия уставилась на неё и вдруг указала пальцем куда-то за спинку кресла:

– Вот же он! Альтео, а я вас вижу!

– А я вас нет, – с дурашливо-кокетливыми интонациями сказал ди Маджио, который был всё ещё за спиною Нетте-Дженцы.

– Вы его не видите, доктор, – устало сказала Ферра. – Давайте на сегодня закончим. Вы хотели найти в моей жизни какой-то позитив, да? Его сейчас нет, и я не стремлюсь его отыскать. Как-нибудь появится сам, когда я немного… привыкну к этому, – она показала свои руки. – Ортезы у меня не так давно, пальцы пока болят без лекарств. Душевных ран у меня особых нет, от стресса я полностью оправилась. По крайней мере, так сказали в больнице. Иначе бы меня не выписали на службу. Так что, доктор, не надо ломать комедию…

– Я не ломаю комедию, – будто бы сдулась представительная Леона. – Я хочу вам помочь. Ну хорошо, вашего друга я действительно не увидела, у меня не слишком сильный магический дар. Однако я и без дара всего за несколько сеансов могу избавить вас от нежелательного соседа, раз уж он вас достаёт. Главное – сотрудничайте со мной, хорошо? Верьте мне. Я уже избавляла людей от их воображаемых личностей, субличностей, галлюцинаций и прочих… друзей, которых никто не видит.

– Вот как, – сказал Альтео. – Интересно будет посмотреть, как у неё получится! Соглашайся, Ника!

– Он говорит, что ему интересно, как это у вас выйдет, – мстительно сказала Ферра, а ди Маджио обрадовался и захлопал в ладоши. – И он называет меня Никой, а я терпеть этого не могу.

– Отчего же? Эрманика легко сокращается в Нику, – удивлённо сказала Леона Аурелия.

– Так меня звала мать, – пояснила Ферра. – Ей не нравилось имя, подобранное бабушкой.

– Понятно. Давайте в следующую нашу встречу поговорим о вашем детстве, – предложила психотерапевт. – А пока… Я скажу шефу Солто, что вас можно допускать до работы – до той части, которая не травмирующая и не опасная… И из-за которой вы не повредите другим. Идёт?

– Например? – не поняв, моргнула Ферра.

– Вы сможете работать с бумагами, отчётами, заняться аналитикой или дежурить на вахте. То есть я скажу, что вас можно не отстранять от службы, но работать вы будете не выходя из управления. Пусть подыщет вам какого-нибудь напарника, чтобы бегал на задания. Не воображаемого, – улыбнувшись, Леона Аурелия покосилась вправо, а именно там сейчас и стоял, делая вид, что говорит вместе с нею, Альтео ди Маджио.

На какую-то секунду их взгляды даже пересеклись, и Эрманике показалось, что Нетте-Дженца его увидела. Ди Маджио даже коснулся двумя пальцами полей шляпы и улыбнулся. Но в лице Аурелии ничего не изменилось. Она посмотрела туда лишь случайно.

– А с ним что делать? – спросила Ферра. – С воображаемым?

– Поговорим о нём на следующей встрече. Послезавтра. Хорошо? – ответила Леона Аурелия.

– Хорошо. Это лучше, чем о детстве, – быстро сказала Ферра и, прежде чем психотерапевт просекла свою же ошибку, вышла из кабинета.

– Она не профессионал. Давай найдём себе другую, – сказал ди Маджио. – Эта какая-то…

– Другой психотерапевт нам справку не даст, – ответила Ферра и тут же поправила сама себя. – Мне не даст.

– Ага, точно, зато мне даст, я-то нормальный.

– Ты воображаемый! Тебя никто не видит!

– Именно! Она меня не видит, хоть и притворяется, что видит, но изгнать берётся. Ну не смешно?

Но Эрманике было не до смеха.

– Я на службу не смеяться хожу, – отрезала она. – Если ты не отвяжешься от меня хотя бы на работе, я избавлюсь от тебя уже на следующем занятии. Ты обещал мне неделю тишины, так выполни обещание хотя бы на время работы. Понял?

– Понял-понял, – Альтео зашёл вперёд и выставил перед собой ладони в примиряющем жесте. Но Ферра просто прошла сквозь него, даже не поведя бровью.

ГЛАВА 3. Котёнок

Новичок был очень… сверкающий. Хотелось зажмуриться. Весеннее солнце с удовольствием смотрелось в каждую пуговицу и пряжку. Блестели начищенные ботинки, новенькие ремень и портупея, козырёк на фуражке, светло-карие глаза. Лицо парень как будто только-только вымыл с мылом, так оно блестело. И волосы, когда он снял фуражку, оказались измазаны гелем до безобразия.

– Что ты ещё за чудо? – вздохнув, спросила Ферра у новичка, топтавшегося возле двери её кабинета.