Напарник обмену и возврату не подлежит (СИ). Страница 3

– Выпущен под залог, так как обещал сотрудничать и дальше, – уклончиво ответил шеф.

– Шеф Солто! – возмутилась теперь уже Ферра. – Он был мне нужен этим утром! Я ещё не всё выяснила по его… работодателю! Уверена, что по прежнему адресу уже нет ни Везунчика, ни его барахла…

– Ты меня не слышишь, – сказал шеф уже потише. – Иск! Потому что ты чуть его не убила и была – как написано в заявлении – под сильнодействующими веществами.

– Что? – вскричала Ферра.

– Что слышала, Эрманика, что слышала, – ехидно сказал ди Маджио.

– Как ты тут оказался? – прошипела она, повернувшись в его сторону и стараясь, чтобы Солто не расслышал. – Убирайся, быстро!

Но шеф, конечно, был слишком близко. И тут же отреагировал:

– Да-да, детектив, так и написал: была дезориентирована, вела себя агрессивно, не справлялась с вождением транспортного средства и разговаривала сама с собой!

– Шеф Солто, но ведь это неправда, – взмолилась Ферра. – В конце концов, вы же меня знаете. Захотела бы я убить этого пройдоху – убила бы!

И прикусила язык. Ну вот кто тянул?

– Но я сам сейчас слышал, как ты говоришь с собой, – Солто выставил вперёд подбородок. – И Везунчик твой на это упирает.

– Я не говорю с собой, – резко выдохнув, сказала Ферра.

– А с кем? С воображаемым другом? Везунчик…

Она быстро огляделась по сторонам.

– Да. С воображаемым. Психиатр в больнице сказал, что это последствия травмы, – сказала тихо и быстро. – Это пройдёт. Прошу, шеф, дайте мне работать, иначе я просто умру.

– У тебя галлюцинации, – обвинил шеф. – Я слишком добр и разрешил тебе выйти на службу очень рано. В чём уже раскаиваюсь! Третий день пошёл – а уже иск!

– Это не совсем галлюцинации, – начала Ферра.

– Эрманика, это совсем галлюцинации. На сегодня ты освобождаешься от работы. Ты от неё вообще освобождаешься, пока не пройдёшь курс у штатного психотерапевта. И то, если он сочтёт, что ты не можешь вернуться к работе – так оно и будет. Поняла?

– Поняла, шеф Солто. А что тогда делать с рукой? Сегодня придут результаты экспертизы. Поскольку в дело оказался замешан актёр, нам не дадут просто так его закрыть.

– Рукой займутся другие, Ферра, – спокойно ответил начальник. – У нас есть люди, которые способны раскрутить этот клубочек. А тебе надо подумать о своем состоянии. Психика – это не шуточки.

В его голосе проскользнуло участие. Как Солто ни притворялся страшным ястребом, готовым растерзать любого – он был прежде всего человеком. И человеком неплохим.

– Пошли навестим психотерапевта, – сказал ди Маджио, посмеиваясь. – Мне вот интересно, увидит он меня или нет?

Шеф ушёл, а Ферра всё стояла у окна.

– Пошёл ты, – сказала она. – Вот зачем ты вмешиваешься и всё портишь?

– В детстве ты умело скрывала, что я есть, так почему не пользуешься этим умением сейчас? – хихикнул ди Маджио.

– Потому что тогда ты не был таким судаком, – огрызнулась Ферра. – Ты мне помогал и вообще был как-то добрее. Ты не бесил в детстве!..

– Ну, теперь-то мы с тобой взрослые люди, – развёл руками ди Маджио. – И вопрос не в том, что я тебя достаю, а в том, почему ты каждый раз ведёшься на провокации.

Она изо всех сил сделала вид, что его не существует. Вообще и никогда.

Хватило до дверей психотерапевта. «Леона Аурелия Нетте-Дженца, кандидат психологических наук».

– Тю, – сказал ди Маджио, – такое имя, и всего лишь кандидат! Хочу профессора!

– Тебя не спрашивали, – сказала Ферра и постучалась.

– Войдите, – ответил низкий, приятный, какой-то даже оперный голос.

– Добрый день, я Эрманика Ферра, шеф Солто приказал мне зайти к вам, – отчеканила Ферра, входя.

В кресле у окна сидела весьма представительная дама в очках с тоненькой оправой. Ферра не была с нею знакома. Раньше место психотерапевта занимал старенький весёлый Кампана, который вообще мало в чём видел проблему. Вернее, он считал, что всё рассосётся само, главное, не отвлекаться от любимой работы. Штурмовик ты, детектив или патрульный, неважно, всё лечится работой, идите, вот вам справка. Если полицейский не спешил радоваться справке, у Кампаны были заготовлены какие-то беседы и шутки, и обычно спустя полчаса пациент хохотал вместе с доктором, после чего считался полностью исцелённым.

И хотя Ферра меньше всего сейчас хотела смеяться в компании с монументальной Нетте-Дженце, от справки она бы не отказалась. До смерти интересно было бы сейчас узнать, что там найдено и узнано по мёртвой руке…

– Вы только дайте мне справку, что я здорова, кама Нетте-Дженца, и я пойду. Доктор Кампана обычно так и дела, – выпалила Ферра в ответ на мягкое приветствие нового доктора.

– Альберто Кампана вышел на пенсию, – улыбнулась Леона Аурелия. – Пожалуйста, присядьте ненадолго. Как вам удобнее общаться? Может быть, будем называть друг друга по именам?

– Мне всё равно, – сказала Эрманика нетерпеливо. – Мне бы побыстрее.

– Хорошо, я вас не задерживаю, – психотерапевт плавно повела расслабленной кистью руки в сторону двери. – Можете идти.

– Но справка…

– Я не могу дать вам справку, пока не услышу, зачем она вам. На вид ведь не определишь ни проблему, ни её глубину, ни её…

– Запущенность? – немного резко спросила Ферра.

– Вы присядьте, – снова предложила Леона Аурелия. – Поверьте, у меня самые удобные кресла во всём участке! Я привезла их из дома.

В голосе психотерапевта послышались лёгкие нотки самодовольства. И вообще вся она была какая-то… расслабленная и всем довольная. Аж завидно! И аккуратная стрижка вызывала раздражение, и огромные, красиво подведённые чёрные глаза. Ферра скрипнула зубами, а когда не помогло, принялась перебирать пальцами, словно играла на воображаемом пианино гаммы. Один палец за другим… металлическая конструкция магического ортеза еле слышно пощёлкивала. Это обычно успокаивало. Но сегодня в левом мизинце что-то слегка заедало и даже поскрипывало.

– Надо будет смазать, – прошептал ди Маджио, садясь на подлокотник расхваленного кресла и приглашая Ферру устроиться рядом.

Сесть-то она села, но на ди Маджио только зыркнула. Не хотелось тут застрять надолго с этой проблемой!

– Вы знаете, – сказала Ферра, – шеф меня вполне справедливо сюда отправил.

Тут она вздохнула и начала официальную часть:

– Итак, я пережила травмирующие события. Шеф Солто считает, что они повлияли… на мою жизнь и поведение. И что у меня из-за этих событий бывают… небольшие проблемы, – тут набранный в грудь воздух кончился, и Ферра, вобрав его побольше, зачастила: – Но только они не влияют на работу! А не работать я не могу! Иначе я вообще скачусь, а потом сдохну. Если для того, чтобы получить допуск, мне надо всё рассказать – я расскажу хоть сейчас!

Выпалила – и с ужасом подумала, что ничего ворошить ей не хочется. Воспоминания и так одолевали её ночами. И только Альтео ди Маджио своими тупыми шуточками и песенками удерживал Ферру от безумия. Ложился рядом, пел какую-нибудь глупую колыбельную. Иногда Ферра подпевала. Был бы он всегда таким – и не надо было бы от него избавляться.

– Я знаю, какие события вы имеете в виду, кама Ферра, – сказала Леона Аурелия, снимая очки, отчего её лицо стало мягче и даже немного добрее. – Сегодня мы о них говорить не будем. Просто расскажите немного о себе, как вы живёте, где, с кем.

Ферра резко выдохнула.

– Да нечего особо рассказывать. Отца нет, бабушка с дедом умерли, я живу в их доме. Дом хороший, но старый, нужен ремонт. Мать лежит в клинике уже третий год. Несколько лет назад она лечилась от запоя, потом снова принялась за дело… ну и теперь она тихая и мирная, словно кабачок на грядке. Понимаете, да? – Ферра неловко хихикнула.

Ей вдруг показалось: врач видит её насквозь, и дурацкая была попытка – делать вид, что насмехается над давящими на психику обстоятельствами. Поэтому Ферра снова стала перебирать пальцами. Проклятый мизинец поскрипывал.

– Понимаю, – спокойно сказала Леона Аурелия. – У меня тоже не всё всегда гладко с родителями.