Кровь богов и монстров (ЛП). Страница 66

Через некоторое время покрывало откидывается с другой стороны матраса, и горячее мужское тело скользит под ним. Аромат Теоса проникает в меня. Запах рома и специй острый и успокаивающий, несмотря на жжение в глазах, которое все еще не проходит. Моя нижняя губа дрожит, и я прикусываю ее, чтобы остановить тик. Руки обнимают меня, прижимая к обнаженной груди. Губы касаются моих волос, запечатлевая поцелуй, которого я не заслуживаю, на моей голове, и это слишком. Всего этого слишком много.

Прежде чем я проваливаюсь в забытье сна, последнее, что я чувствую, — это слезы, скопившиеся под моими веками, которые текут по щекам в темноте комнаты Теоса.

Если Регис умрет, в этом не будет ничьей вины, кроме моей собственной.

Глава 33

Кайра

Прошло много времени с тех пор, как мои сны были просто снами, а не кошмарами, уносящими меня обратно по улицам памяти. Однако в объятиях Теоса они становятся только этим. Я плыву по длинной темной реке, полной черного неба и бриллиантовых звезд. Здесь тепло и безопасно. Вдали от крови, смерти и разложения. Я сильнее прижимаюсь к запаху рома и специй. Он проникает в мои ноздри, угрожая проникнуть в самую душу. Из меня вырывается удовлетворенный вздох, и чье-то дыхание обдувает мою макушку. Мелкие волоски трепещут у виска, и я морщу нос от этого ощущения, пытаясь глубже погрузиться в сон. Затем широкие, твердые руки скользят по моей груди, вниз по низу живота к месту между ног.

Вздох переходит во всхлип, когда первое электризующее ощущение молнии пронзает чувствительный пучок нервов над моим лоном. Я вырываюсь из состояния полусна в состояние полного бодрствования и обнаруживаю, что рука настоящая и принадлежит Теосу. Его имя срывается с моих губ наполовину как стон, наполовину как упрёк. Он убирает руку, но его губы оставляют поцелуй на моем затылке, он обнимает меня так же, как когда мы засыпали. Его обнаженная грудь прижата к моей спине прикрытой все еще туникой. Это длится недолго. Руки Теоса приподнимают ткань, чтобы он мог прикасаться ко мне, кожа к коже. Я опускаю взгляд и вижу золотое сияние, окружающее его пальцы. Искры его Божественности освещают темную комнату, когда он прижимает ладонь к низу моего живота. Шокирующая рябь энергии проходит через меня. То странное жужжание, которое я ощущала покалыванием под своей плотью, усиливается, приветствуя это новое ощущение. Мышцы под моей плотью напрягаются и сжимаются навстречу теплу, исходящему от руки мужчины, лежащему у меня за спиной. Тело Теоса подобно адскому пламени по сравнению с моим, прогоняющему последние остатки льда, заполнившего мои внутренности, пока от него не осталось и следа.

— Теос. — Мои ногти вонзаются в его мускулистое предплечье, пока спина выгибается дугой. Из кончиков его пальцев, скользящих по моей коже, вспыхивает новая волна молний — нервы под кожей дрожат, переплетая удовольствие с болью.

Он прижимается носом к моей шее сбоку. — Мне нравится, когда ты так произносишь мое имя.

Я качаю головой, пытаясь прояснить ее от эротического тумана, которым он каким-то образом окутал меня. — Сейчас… действительно… не… — время, мысленно добавляю я, когда снова появляется еще больше его молний, на этот раз прыгающих и танцующих по внешней стороне моей плоти, как крошечные разумные существа.

Теос игнорирует мои слова и приоткрывает губы. Острая, сладкая агония разливается по мне, когда его зубы погружаются в изгиб моего горла, и свидетельство того, что горячий твердый член упирается в мою задницу.

— Регис! — Я наполовину ахаю, наполовину стону, пытаясь напомнить и себе, и мужчине, мучающему меня, о причине, по которой мы не должны этого делать.

К сожалению, все, к чему это приводит, — это низкое мужское рычание. Мир переворачивается, и я внезапно оказываюсь прижатой спиной в матрас подо мной, когда надо мной появляется очень сердитый, очень возбужденный Теос Даркхейвен. Мои ноги раздвигаются, и в следующую секунду я наполняюсь до краев. Мой позвоночник выгибается, а губы приоткрываются в беззвучном крике, когда Теос внезапно оказывается внутри меня, его член скользит по мягкой, еще не совсем готовой плоти.

— Возможно, я и не против делить тебя с моими братьям, Деа. — Его голос — тихий опасный рокот, совсем не свойственный Теосу. — Но если ты когда-нибудь назовешь имя другого мужчины, находясь в моей постели… Я выпотрошу его на этом матрасе, а затем трахну тебя в его внутренностях.

Словно намереваясь подчеркнуть эту угрозу, Теос выходит из моего влагалища, а затем с пылким желанием врывается обратно. Мои руки лежат у него на плечах, ногти впиваются в его плоть до крови.

— Ненадо. Блядь. Угрожать. Мне. — Каждое слово отмечено низким животным рычанием, и после произнесения слов требуется несколько мгновений, чтобы понять, что звук исходит из моего собственного горла.

Глаза цвета жидкого золота впиваются в меня, когда Теос отстраняется, его бедра изгибаются, прежде чем он снова погружается в меня. Молния того же цвета, что и его глаза, появляется по всей длине его рук. Запах чего-то тлеющего, горящего и порочного достигает моих ноздрей за долю секунды до того, как простыни вокруг нас загораются. Языки пламени лижут мой бок, вызывая вздох, когда я мысленно готовлюсь к тому, что жар скользнет по моей коже и опалит меня. Руки смыкаются вокруг моего тела, и Теос кружит нас, срывая простыни с их места, когда мы падаем на противоположную сторону кровати. Когда я снова открываю глаза, осознав, что закрыла их, готовясь к боли, я обнаруживаю, что сижу верхом на большом золотоглазом Даркхейвене подо мной. Кроме подгоревших простыней, нет никаких других свидетельств того, что он почти потерял контроль.

— Снимай. — Теос дергает за край моей туники.

Приходя в себя от внезапной перемены, я смотрю на него сверху вниз — смущенная и возбужденная. Возможно, это потому, что я только что проснулась, но у меня нет никаких барьеров, которые были бы обычно. Мой разум не сосредотачивается так сильно, как следовало бы, на всех причинах, почему я не должна позволять этому мужчине делать то, что он хочет.

Когда я не выполняю его требование немедленно, Теос протягивает руку и хватается за две стороны моей туники. Звук рвущейся ткани достигает моих ушей слишком поздно, когда он снимает остатки моей рубашки, а затем расстегивает корсет, оставляя меня полностью обнаженной верхом на нем. Он легонько шлепает меня по бедру — ровно настолько, чтобы ужалить, хотя и не причинить настоящей боли. — Если ты не хочешь, чтобы я трахнул тебя до потери сознания, я предлагаю тебе прокатиться на мне, Деа.

Мои руки сжимаются в кулаки на его груди. — Теос… черт!

То ли он чувствует мой надвигающийся протест или просто устал быть терпеливым, но от резкого движения его бедер мое тело дергается вверх, твердый ствол погружается в мою киску. Руки Теоса поднимаются, чтобы схватить меня за талию, приподнимая и опуская, пока его член скользит между моих складочек сильными мощными толчками.

Я снова закрываю глаза, когда мои стенки трепещут, сильно сжимая член внутри меня. Мышцы сокращаются вокруг незваного гостя, и ответный низкий мужской стон, который эхом доносится из-под меня, заставляет слипшиеся от пота волосы на затылке встать дыбом.

— Ты так сильно сжимаешь меня, — выдыхает Теос. — Как будто ты пытаешься задушить мой член.

— Может, и так, — парирую я в ответ, мои веки приоткрываются, чтобы я могла взглянуть на него сквозь ресницы.

Его шея откинута назад, резкие линии челюсти больше не скрыты тенью, а под кожей вздуваются вены. Я смотрю туда, где его руки удерживают меня на месте, и любопытство заставляет меня приподняться самой, начать тереться — вверх-вниз, взад-вперёд. Он с шипением втягивает воздух — и я тоже — когда случайно прижимаюсь клитором к чему-то. Это приятно. Я повторяю движение.