Где никто не слышит. Страница 5
– Лёшенька? – неожиданно для самой себя, окликает нежно.
Направляется на звук. Перед ней ветки, которые она спешно раздвигает. Рывок в сторону шума. Блин, ещё и яма – чуть нога не ушла в грязищу. Наконец-то открытое пространство. Быстрый осмотр местности. Лес. И Лёва.
– Оля? Ты? Ты чего здесь?
Тишина. Перед ней стоит растрёпанный пацан с разгоряченным лицом и буравит её выпученными глазами, будто призрака увидел.
– Я? Это ты чего здесь? Вы же с Михаилом Евгеньевичем на рыбалке. Наврал? Следил за мной или что? – спрашивает гневливо.
Тот мнётся, начинает крутить башкой.
– Нет. Ты чего? Я просто оттуда и сюда, – хаотично тыкает пальцем за своё плечо. – Ну, решил, типа, пройти задворками. Правда.
– Ясно.
– Я не следил. Ты не подумай, жопу ставлю!
– Чего? – ошарашенно спрашивает она от его вульгарного и неуместного ответа, но пацан, похоже, общается так всегда, с молодёжным московским жаргоном.
– Не следил, – чуть повышает тон, подмечая недоумение девушки, – отвечаю!
– Господи… Ладно. Иди, пожалуйста, куда шёл.
Сара радостно перепрыгивает через земляные ухабы и упирается мордой в ладонь. «Мне бы твой оптимизм, подруга», – думает Оля, поглаживая её по крепкой голове.
– Я и иду, – бурчит под нос пацан. – Ну извини, что помешал. Не думал, что тебя здесь встречу, – он тянется к своему рюкзаку. – Вот, это тебе. Решил купить «Рафаэлло». Будешь?
Лёва подходит к Оле и протягивает маленькую упаковку конфет. Смотрит на девушку так, как смотрит на неё Сара – по-собачьи, будто с надеждой на ласку и нежность.
– Я не хочу.
– Не хочешь? Ну ладно, – торопливо убирает их в задний карман джинсов. – может… может, покурим тогда? – нервными движениями нащупывает пачку.
Он невероятно навязчив. По-любому же видит, что она не хочет сейчас общения.
И правда, видит. Достаёт сигареты и подмечает:
– Ты зарёванная какая-то. Чё-то случилось?
– Тебя не касается.
Оля отвечает нехотя, но сигарету берёт. Они закуривают.
– Слушай, правда, иди. Я хочу побыть одна.
– Это из-за рыжего?
– Рыжего?
– Ну, этого, Лёши.
Она делает глубокий вдох и выдох. Ей не хочется слышать от кого-то это имя, тем более так пренебрежительно. Его это вообще не касается. Наверняка видел её парня с другой бабой – и лезет. Как же тупо он себя ведёт, аж мерзко. Но девушка затягивается, держит себя в руках. Хватит истерить и показывать уязвимость – уж точно не перед этой малолеткой.
– Да. И надеюсь, ты понимаешь, что я хочу побыть одна. Пожалуйста, уйди.
Лёва будто смакует эти слова, затем куксится, словно малое дитя. Что у него в голове – она не знает и не хочет. Поскорее бы отвалил. Он просто кивает и как-то грубо одёргивает Сару за ошейник, после чего движется в сторону участков, оставляя Олю в необходимом ей одиночестве.
3.
Ну её, эту блондинку. Все блондинки недалёкие. Нарочно издевается – специально. Чужая и бесчувственная. Совсем не такая, как раньше. Ещё лет пять назад играла с ним на улице. Папа купил ему тогда воланчики, а играть было не с кем. Лёва часто приходил к Оле, звал её, и та не отказывалась. И в мяч, и воланчики, и воздушного змея пускать. Всегда была открыта для игр.
Когда она так отстранилась? Просто выросла? Лёва тоже вырос. Неужели недостаточно для неё? Но ведь его мама младше отца на целых восемь лет, а у него разница с Олей всего три года. Ерунда же!
Ладно, лето только началось, всё еще впереди. Главное – помнить: не навязываться, держать спину прямо, быть бодрячком, загадочным и умным, как детектив из какого-нибудь сериала. Девушкам такое нравится, как и сладкое. Правда, почему она тогда отказалась от презента?
С этими мыслями он пробирается через грубые ветки. Тропа уже перед ним, отсюда пришла Оля. Сара плетётся рядышком – верная, но уже уставшая за сегодня подруга.
Телефон в руке, навигатор штормит, связи нет. Зачем телефон, если улица в нескольких шагах? Но путь не ищется. Он идёт уже минут десять, как ему ощущается. Не может быть, чтобы потерялся. Солнце в зените. Через деревья оно тусклое и какое-то холодное, будто не греет. Сориентироваться затруднительно, но это и не нужно – его улица должна быть прямо перед ним.
Лёва останавливается, смотрит на собаку и склоняет голову на бок.
– Как отсюда дойти до дома? Тут невозможно заблудиться. Давай, найди дорогу! Проведи меня!
Легонечко и нежно похлопывает Сару по загривку, но та не двигается и водит мордой. В этом лесу она не бывала, места ей неизвестные.
– Блин, Сара, ты реально бесполезная, старая кляча.
Она не реагирует, только переставляет лапы и жалобно поглядывает на хозяина. Лёву это не раздражает, в конце концов они с ней в одинаковом положении.
Ещё несколько шагов, потом ещё. Что происходит? Где тропа? Сколько можно? Ему кажется, что он ушёл от места встречи с Олей уже на несколько сотен метров.
Парень дышит тяжело, замучался. Почему-то хочет крикнуть, но не решается – боится, что девушка может услышать. Но он так долго шёл и далеко забрёл. Судя по всему, услышать его она не должна. Он не сдерживается, кричит, хоть и не громко.
4.
Олю передёргивает от испуга. Даже через наушники она слышит крик соседского пацана. Звук доносится откуда-то из-за блекло-бурых кустов.
– Ты чего вопишь, дурной? – орёт ему в ответ со злобой. – Какого хрена не ушёл? Я же просила! На фига ты прячешься в кустах?!
Почему он никак не отвалит и не оставит её в покое? Малолетний маньяк, ей богу. Заросли шуршат, через несколько секунд из них вываливается краснощёкий Лёва. Он расстёгивает жилетку, оттягивает ворот водолазки, пытается отдышаться. Пацан выглядит так, словно всё это время прятался там, следил за ней, и делал физические упражнения, свойственные парням, подглядывающим за девушками.
– Ты чего, извращенец, что ли? – вызверилась она, выдёргивая наушники.
– Я не понимаю.
Вид у него ошарашенный.
– Боже, всё, окей, я сама уйду. Можешь здесь хоть обдрочиться.
Оля быстрым шагом обходит его, слегка толкая плечом, чтобы обиднее было. Но тот будто не замечает, бегает глазами по местности, опять мямлит:
– Я не понимаю.
Девушка уходит в сторону своей улицы и оставляет его не понимать одного. Он врос в землю, застыл на месте, только вскрикивает ей вслед:
– Там нет тропы, Оль!
Но тропа есть – она ступает по ней, перемешивая грязь и ломкую траву подошвами кроссовок. Вот те ветки, которые уже были примяты, когда Оля шла сюда. Вот те самые следы, деревья, сухие заросли. Парень, похоже, немного не в себе. Там все малолетки в Москве такие или этот особенно одарённый? Неудивительно, учитывая, что его папа имеет такую стрёмную историю в загашнике. Накапал пацану на мозги, которых и так не шибко много – вот и вырос неадекватным.
В своей задумчивости и рассуждениях девушка пробирается через ветки какое-то время. Должна была уже выйти – давно. Но улицы впереди не видно. Даже никакого намёка на неё. Где редеющие деревья и кустарники? Где просвет? Что за ерунда? Откуда-то из-за спины, недалеко, доносится взволнованный крик Лёвы:
– Оля, ты там? – через паузу: – Ты всё ещё там?
Она останавливается, оборачивается. Те же самые примятые ветки, следы, деревья. Девушка в непонимании идёт в сторону кричащего пацана. Через несколько секунд обнаруживает его на том же самом месте. Рядом озирается по сторонам Сара, чуть поодаль – примятая кочка мха, на которой Оля сидела всё это время и горевала.
Непонятно почему, но по спине пробегает неприятный холодок.
5.
– У тебя тоже не ловит? – дрожащим голосом спрашивает Лёва, водя телефоном над головой и всматриваясь в экран.
– Тоже.
– У меня ловило, блин. Недавно, даже навигатор пахал. Но теперь вообще нихрена!
– Здесь нормально ловит. У тебя оператор столичный, по регионам плохо работает, их вышки далеко от посёлка. Мы используем тут другого, они ближе, у въезда в СНТ.