Где никто не слышит. Страница 3

Вот такие вот меры предпринимают местные родители. Вроде бы помогает, по крайней мере там больше никто никогда не терялся. Да и дети, естественно, туда ходят. Нервы себе пощекотать, и у костра страшилки друг другу рассказывать.

4.

Лёва плетется с телефоном в руках и просматривает посты во всяких группах. Интернет у них на участке замечательный, но вот в самом СНТ нормально ловит только ближе к центральной площади. Папа в задумчивости идёт рядом.

Впереди слышится звук шагов. Лёва поднимает голову и замечает быстро приближающуюся Олю. По виду она злая, как собака. Глаза красные, кусает губу. Пролетает мимо них, как метеорит, не обращая на парня ни малейшего внимания. Как всегда. Он не решается с ней заговорить. Такую Олю он не видел никогда – выглядит она так, будто получила обухом по голове. Что за ерунда, только что же виделись, была пасмурной, разбитой, но не настолько же. Она шла к рыжему ублюдку, неужели он ее обидел? Лёва, при этих мыслях, оборачивается на прошедшую мимо девушку, останавливается и сжимает телефон до боли.

Если этот урод ее обидел, то… То что? Что он ему сделает? Лёше же двадцать три, он кабан.

– Ты чего, Лёва?

– А, да нет, ничего, пап.

– Пошли, и так уже задержались. Чем раньше, тем рыба лучше клюёт.

Отец направляется вперед, Лёве ничего не остаётся, как идти за ним следом.

Через пару минут они равняются с домом, обшитым новым сайдингом. На улице стоит тот самый Лёша с какой-то девчонкой и держит её за руку. Мило о чём-то общается с ней. Эта девушка не местная, хотя Лёва может ошибаться, так как эту часть поселка знает не очень хорошо.

– Папа, это кто? – интересуется, практически шёпотом.

Отец присматривается.

– Лёшка-то? Местный, ты вроде знаешь. А девушку не припомню. Возможно, из соседнего СНТ.

Лёшка… Какой он, нахрен, Лёшка, блин? Амбал он тупорылый, напоминающий одного из братьев “двое из ларца, одинаковых с лица”. Отец не знает, что Лёва ненавидит этого рыжего и постоянно получал от того тумаков. Но девчонка… Ох, блин. Он её целует, опускает руку ей на талию и ниже, сжимает ягодицу своей клешней. Она прижимается к нему и трётся.

Лёва чувствует, что щеки заливаются румянцем, он сразу же отводит взгляд. Они с папой проходят мимо этой парочки и остаются незамеченными. Голубки продолжают ворковать сзади и над чем-то смеяться. Лёва невольно улыбается. Вот тебе, Ольенька, и твой хахаль-петух Лёша. Теперь все кончено между вами? И неужели теперь есть возможность подкатить к ней? Что это если не шанс? Если сердце Оли разбито, то она наверняка захочет его залатать. Пусть даже и из мести, ну и что? Нет, это точно шанс!

Лёва улыбается еще шире.

5.

Уже почти двенадцать. Эти четыре часа тянутся как вечность. Папа сидит на складном стуле на берегу озера, уставившись в водную гладь. Выглядит так, будто медитирует. Озёра ещё не ожили. Здесь никого нет, хотя летом часто ошиваются местные. Неподалёку видна самодельная пристань. Купаться пока рано – слишком холодно.

– Папа, сколько мы ещё тут будем торчать? – интересуется Лёва, допивая компот из термоса.

– А что? Устал? – спрашивает он, ровным тоном.

– Да, если честно. Ты говорил, что на несколько часов придём. Уже обед скоро.

– А бутерброды? Пиво?

– А что бутерброды? Я схавал один, больше не хочу. А пиво там ещё четыри бутылки, оставлю тебе, если хочешь. Оно какое-то мерзкое.

– Пшеничное нефильтрованное потому что. Хорошее, – усмехается он. – Так значит, обедать не хочешь, раз доедать не стал?

Ох, блин, батя непробиваемый, когда дело касается рыбалки. Но вроде понимает, к чему клонит Лёва.

– Папа, ну правда, я хочу домой. Классно время провели, но и ты меня пойми – оно душит уже.

– Ладно, ладно. Но я только что прикормку забросил. Нам ещё часик нужен.

– Не нам, а тебе.

Лёва делается настойчивее. Отец это чувствует, но надеется уговорить его.

– Ну, может, полчасика ещё, а?

– Папа, нет. Хочу домой, в туалет и спать. Меня вырубает, если честно.

– Ну в туалет можно и зде…

– Паааап, – начинает завывать Лёва.

– Ладно, салага, ступай. Пиво можешь забрать, на вечер под фильм оставим. И Сару с собой возьми, она тоже утомилась.

– Спасибо!

– И, как придешь, не забудь собаку покормить. С её больным желудком нельзя пропускать приемы пищи.

– Да знаю я, знаю. А ты ещё здесь торчать будешь?

– Да. Идите, а я на часик задержусь.

Лёва, чувствуя легендарное облегчение, быстро подхватывает рюкзак, подзывает Сару и ретируется по направлению к тропе, ведущей обратно в СНТ. Скрывшись за первыми деревьями, закуривает и топает в поселок. В пачке осталось шесть сигарет, поэтому на центральной площади нужно зайти в магазин. Еще минут сорок ходьбы и он на месте, в условной цивилизации. Надпись “ПРОДОВОЛЬСТВЕННЫЙ” красуется над головой.

Внутри пахнет приятно и уютно, как-то по-деревенски, здесь так всегда. Тётя Зина – многовековая и бессменная продавщица, сидит за прилавком. Она потягивает чай и закусывает крендельком, надламывая его рядком золотых зубов. Узнав парня, улыбается ему.

– Здрасьте, тётя Зин.

– Здравствуй, Лёвушка. Как у тебя дела? Как там Михаил Евгеньевич?

– Да нормально, с рыбалки вот. Батя ещё там. Извините, – чуть понижает тон, – можно «Мальборо», красные, пожалуйста?

Продавщица щурится с хитрецой. Ой да ладно, ну не в детском саду! Уже пару лет он тут тихонько покупает сигареты, а её реакция всё одна.

– Ну мне уже семнадцать, тётя Зин! Пожалуйста. Папа же знает, что я курю, честно, – нарочито вежливо подлизывается Лёва.

– Ох, ты мой хороший.

Достаёт пачку, протягивает.

– Я всё тебя малышом помню, а ты вон уже вымахал каким красавцем. Какой у тебя рост?

– Да не знаю точно, вроде метр восемьдесят. Ну, в прошлом году было.

– Ого, ну гены хорошие, не иначе. Первый красавец, в Москве, небось?

Лёва улыбается, но чувствует себя глупо. Эта лесть, конечно, приятна, но лучше бы он слышал подобное от Оли, а не от старой тёти Зины. Кстати, насчёт Оли. Она же сейчас дома, страдает из-за рыжего мудака. Может, сделать ей приятное – купить что-то сладкое? Бабы любят сладости. Она не сможет отказаться, наверняка.

– Тётя Зина, а будьте добры ещё «Рафаэлки» в маленькой упаковке, вот эти, что за витриной, четыре штучки.

Почему-то эти конфеты у него ассоциируются с Олей: то ли из-за нежного сливочного крема, то ли из-за сухой кокосовой стружки, то ли из-за обжаренного миндаля в сердцевине с едва заметной горчинкой – а может, из-за всего сразу.

6.

Лёва идёт быстрым шагом и предвкушает встречу с Олей. Представляет, как они сейчас увидятся, он даст ей презент и предложит сигарету. Настроение у него хорошее, правда, зевота уже одолела, и приходится изредка протирать глаза. К такому графику в летние каникулы он не готов. Сидеть на даче за компом до поздней ночи – пожалуйста. Но вставать так рано – это издевательство. Подобные жертвы только ради бати. После встречи с Олей он ляжет спать, а вечером попросит папу отложить на пару дней совместные просмотры фильмов – сегодня и завтра он будет играть в онлайн игры.

Движется по центральной дороге, через несколько улиц уже виднеется их огромный дом, который выделяется среди прочих своими летними резными верандами.

Лёва идёт спешно, но вынужденно замедляет шаг, пока не останавливается полностью. Впереди замечат Лёшу. Тот не один, с тремя местными пацанами, такой же гопотой. Ёп твою мать, ну очень вовремя. Этой встречи хочется избежать, но не выйдет – дорога только одна, а эта местная ОПГ стоит прямо на ней и над чем-то смеётся.

Сара тем временем бежит прямо, по направлению к дому. Совсем скоро она поравняется с ними, и те её узнают, обратят на неё внимание, а затем и на Лёву. Он невольно поджимает губы и пытается взять себя в руки. Он уже не ребёнок, должен пройти спокойно, справиться, не сдуться под их взглядами. Но парень стоит, будто приклеился, не шелохнется.