Академия Аркан (ЛП). Страница 69

Процессию ведут трое глав департаментов — Лас Роту, Рэйтана Даскфлейм и Вадуин Торнбрау. За ними идут студенты — по четырём колоннам. Король, Королева, Рыцарь и Паж возглавляют свои дома. Затем идут послушники, которые так же естественно выстраиваются в четыре линии. И лишь в самом конце — несколько преподавателей. Некоторых я встречала в коридорах, но они, похоже, учат только второ- и третьекурсников.

Нас ведут через академию, мимо центрального консерватория, где хранится усыпальница последней королевы древнего королевства Ревисан, и вниз, к парадному входу, который я узнала с той ночи, когда была на приёме. Но тогда зал утопал во мраке. Сегодня же, при настежь открытых дверях и утреннем свете, я вижу, как толстый слой пыли покрыл каменные резьбы, превратив их в серебристые.

Я вдруг осознаю: это же все Старшие Арканы. Двадцать колонн, на каждой — фигура в плаще, олицетворяющая одного из Старших, а вокруг — суровые стражи: в разном оружии, в доспехах привычных и чужеземных. Резные линии тянутся по камню, переплетая каждую статую, словно в ткани гобелена. Все эти каменные ленты соединяются в одной точке, прямо над дверями. Но статуи, к которой они должны были вести, нет — будто её вырвали из основания. Сквозняк врывается через распахнутые створки, и морозный холод пробегает по моей спине. Что же стояло там когда-то — Мир? Или Дурак?

— Смотри, это Колесо Фортуны, — Сорза наклоняется ко мне и шепчет, кивнув на одну из статуй напротив того места, где должен был быть Мир. — Может, оно принесёт тебе удачу сегодня.

— Хотелось бы, — отвечаю я. Удача мне бы не помешала.

— Я тоже возьму её сколько дадут, — вставляет Лурен, подслушав нас. К счастью, Сорза не сказала ничего подозрительного.

Я хватаю Лурен за руку.

— Ты справишься. А когда солнце сядет, вернёшься сюда с нами.

— Я постараюсь, — её улыбка едва касается губ, но не глаз. Когда она убирает ладонь, глядя на главный вход академии, я ловлю себя на мысли: наверное, она думает о том, что в прошлый раз переступала этот порог вместе с Кел. Я невольно придвигаюсь ближе к ней, когда процессия трогается.

Карет в этот раз нет. Мы идём пешком через огромный мост, переброшенный через устье реки Фарлум, соединяющий скалы города и академии. Ветер норовит сорвать с нас шарфы и шапки. Лурен глубже кутается в плотную шерсть пальто, и глаза её красны — думаю, не только от холода.

Посреди моста — расширенный участок. Отсюда его не видно, но я знаю: там спрятана массивная укреплённая решётка, которую можно поднимать и опускать, чтобы контролировать входящие и выходящие из суда Орикалиса.

На другом конце моста нас встречают ворота: трое глав департаментов соединяют силы, чтобы открыть их. Дальше дорога мне знакома. Переступая порог, я поворачиваю голову и снова останавливаю взгляд на каменной арке, в которую вмонтированы ворота, — в стене, изгибающейся вдоль утёсов. Чёрные переплетения железа кажутся прочнее стали, но при этом изящнее кружев. И я вспоминаю…

…Я снова маленькая девочка, не старше десяти лет, стою перед этими самыми воротами. Держусь за холодные прутья железа, а не за материнскую руку — она терпеливо ждёт рядом. Она часто идёт со мной сюда, уступая моим просьбам. Хотя даже тогда, ребёнком, я понимала: делает это нехотя. Это было ещё до Академии, до Каэлиса… Время, когда обучение Арканистов было куда более разрозненным, а крепость оставалась всего лишь реликтом королевства, павшего столетия и столетия назад. Запретное место: корона не терпела упоминаний о славе предшественников. И одновременно — вожделенное, куда всё же добирались Арканисты, надеясь тайком получить благословение Чаши.

— Маленькая, нам пора, уже поздно, — говорит мать.

— Нет, — упрямлюсь я, хотя холод таков, что дыхание идёт паром.

— Сейчас выйдут звёзды. — Она опускается на колени, обнимает меня и прижимает к себе. — Взойдёт луна, запоют ночные птицы, и всё вокруг скажет: «Пора спать».

Но я не могу оторвать взгляда от здания, которому суждено стать академией. Будто оно само тянет ко мне. Шепчет тихо, зовёт…

— А когда-нибудь… я смогу зайти внутрь?

— Ты хочешь войти туда? — переспрашивает она мягко, хотя слышала хорошо и знает мою нынешнюю одержимость. — В том месте нет твоей судьбы, только опасность. Ты и твоя сестра не должны туда ходить, Клара.

— Но ведь говорят, что Чаша…

— Тебе не нужна Чаша, — перебивает она, как уже, наверное, тысячный раз. — Арканум Чаша — это проклятый ритуал. Ты и без того достаточно сильна.

— Но…

— Поклянись, что сделаешь, как я сказала. Что будешь скрываться. Хранить своё истинное имя и силы в тайне. Что будешь в безопасности. Что станешь защищать тех, кто похож на тебя.

— Как ты защищаешь Арканистов? — наконец поднимаю глаза на неё.

Она едва кивает и прижимает меня ещё крепче.

— Когда-нибудь я расскажу тебе обо всех тайных проходах через горы. О тех, кто похож на нас. И о всех дорогих причинах, ради которых мы должны бороться за них. Но ты никогда не узнаешь этого, если пойдёшь в крепость. Это место дурной магии и мрачных знамений. Так что дай мне слово: ты никогда туда не пойдёшь — и продолжишь учиться всему, чему я хочу тебя научить.

— Клянусь.

— Хорошо. — Она целует меня в щёку, встаёт и протягивает руку. В другой, согнутой в локте, покачивается корзина с покупками. — Пойдём, не будем заставлять твою сестру ждать. А вечером продолжим твоё особое чернилье…

Прости меня, мама. Почти шёпотом произношу я это, возвращая взгляд вперёд. Ворота остались уже так далеко, что приходится тянуть шею, чтобы удерживать их в поле зрения. Я перехватываю сумку поудобнее. Она была права — то здание, что стало академией, принесло мне лишь опасности.

Но, может быть, опасность и есть моя судьба. Может быть, именно потому меня и тянуло сюда — потому что я с самого начала была предназначена этому месту. Частица судьбы, которую невозможно отнять.

Фестиваль Дня Всех Монет проходит в самом сердце города, на главной площади у просторных зелёных лугов Речного парка. В другие дни площадь заполняют временные ряды торговцев — на одеялах и под тентами фермеры и ремесленники, приезжающие в Город Затмений, чтобы продать свой товар. Местные лавочники тоже выставляют всё: от самого необходимого до роскошных изысков, привезённых с дальних концов королевства и даже из-за его пределов. Сегодня лавки горожан стоят как обычно, но стража не допустила приезжих торговцев, которые обычно мигрируют в Город Затмений к этому дню, — чтобы освободить место для студентов и послушников. Я лишь надеюсь, что им удалось устроиться на других маленьких площадях города. Или что один день без торговли не обернётся тем, что их урожай испортится, а семьи останутся голодными.

Вместо их скромных рядов вырос целый лабиринт аккуратных шатров. Всего пять цветов: тёмно-серый для Мечей, синий для Кубков, золотой для Монет, красный для Жезлов и простой кремовый — для послушников. Полноценные студенты участвуют в Дне Всех Монет иначе: они просто наслаждаются духом изобилия, а также дарят своё мастерство и магию людям — без всякой платы. А ещё для них это возможность оценить способности послушников и решить, кого они считают достойным будущим соседом по дому. Ведь именно сегодня они будут вручать нам монеты домов.

— Займём свои места? — спросила Сорза.

— Пожалуй. Пойдём вот сюда. — Я отвечаю, как бы небрежно, но шаги мои целеустремлённые. В голове я снова и снова прокручиваю слова Юры: третий ряд, середина… Мне удалось вернуться в таунхаус ещё дважды перед этим днём, чтобы всё согласовать. Жаль лишь, что пришлось делать это с помощью Сайласа, в то время как я до сих пор не уверена, можно ли ему доверять. Бристара не переставала напоминать мне, что нельзя действовать, пока вся информация не собрана. А для меня это до сих пор испытание.

Шатры домов не сгруппированы, а перемежаются: где-то Мечи чередуются с Кубками, в других рядах Монеты с Жезлами… Каждый ряд выглядит по-разному. Я ищу кремовый шатёр с тем самым столом с отколотым углом.