Академия Аркан (ЛП). Страница 70

— Возьму этот, — объявляю и ставлю сумку на стол, радуясь, что план клуба сработал: выбрать шатёр чуть подальше оказалось удачным решением — большинство студентов бросились в первые два ряда.

Мы желаем друг другу удачи, и Сорза, Лурен и Дристин находят свои места по диагонали и дальше от меня. Я не могу сейчас слишком волноваться за них. У каждого были свои приготовления, как и у меня. И их замыслы куда менее рискованны. Теперь настал момент, когда каждому из нас нужно сосредоточиться лишь на себе.

— Прекрасный денёк, — шепчет Юра сквозь ткань шатра.

— Думаю, к полудню разгуляется солнце. — Я ответила бы так в любом случае, как бы ни выглядело небо. На самом деле это значит: «Рада, что ты пришла».

Горожане Города Затмений хлынули на площадь. Они обходят ряды, жадно рассматривая, что предлагают студенты и послушники, нетерпеливые до бесплатных услуг арканистов. Я подхватываю обрывки разговоров. Большинство сплетен пустяковые, но слышу и упоминания о людях, желающих карты, защищающие от беглеца из Халазара. Замечаю и несколько профессоров, прогуливающихся среди толпы. Вадуин несколько раз проходит мимо моего ряда, явно раздражённый, глаза его мечутся. Интересно, бесит ли его то, что большинство послушников выбрали не владение, а рисование и гадания? Лас, напротив, выглядит спокойной, когда проходит раз.

Некоторые студенты чинно следуют за своими «покровителями» на весь день, согласившись помогать до самого заката, когда закончится фестиваль. Многие послушники, как Лурен, заняты чтением карт. Дристин работает с клиентами с пылом, советует и знатным, и простолюдинам, какие карты лучше подойдут для их нужд, уходит с одним-двумя и возвращается, когда дело сделано.

Проходит несколько часов, пока я продаю свои начернённые карты — выпускникам-арканистам с академическими жетонами и лордам, и леди с гербами их кланов. И вот, наконец, Юра появляется снова. Теперь она не прячется между рядами, как утром, а подходит прямо к моему шатру. На ней атласное платье и меховое пальто, которого я раньше не видела. И хотя она не носит никаких знаков клана, от неё веет уверенностью богатой особы. Её волосы — ослепительно-рыжие, длинный парик струится по спине и плечам. Может, Сайлас прятался так же просто? Парик и тонированные очки… Разве это причина, что я не узнала его сразу? Или же Сайлас и Грив всё же разные люди, а я хватаюсь за соломинки? Я отгоняю вопросы и сосредотачиваюсь на настоящем.

Юра подходит ближе, будто лениво рассматривая карты.

— Он уже начал с этого ряда, скоро будет здесь, — шепчет она, пока я слежу за тем, кто может подойти к моему столу.

— Ты готова? — спрашиваю я. Её грим потрясающий. Контуры лица изменены так, что её почти не узнать.

— Да. — Ни тени колебания.

Я не успеваю задать следующий вопрос: Стелласы прокладывают путь через толпу для короля. Юра отходит в сторону — как раз возле моего стола с отколотым углом. Так она остаётся в тени, но рядом, готовая действовать.

Впервые в жизни я вижу короля. Он — исполин, и сразу понятно, откуда у его сыновей рост. Но его фигура мощнее, чем у обоих вместе. Мускулы вздуваются под шёлком, пошитым больше для удобства, чем для красоты. Справа от него — наследник, Равин. После того, что он сделал со мной на приеме, после того, как я узнала, что он, возможно, стоял за моим временем в Халазаре… моё тело само напрягается, готовое к атаке. Но я держу себя в руках.

Рядом с Равином идёт женщина его роста и даже более внушительного сложения. Лея Стронгборн, Погибель Ветров, жена первородного принца. Первая дочь Клана Силы полностью оправдывает своё имя. Её рука покоится на рукояти тяжёлого меча у бедра. Серые, как буря, глаза зорко выхватывают малейшие детали, с хищной остротой, достойной сокола, что сидит у неё на плече.

Королева и младший из трёх принцев Орикалиса отсутствовали. Каэлис ещё во время наших последних приготовлений сказал, что так и будет.

Позади короля, наследного принца и принцессы двигались три фигуры в плащах. Огромные капюшоны скрывали их лица. Но если верить словам Каэлиса, один из них — Суд. Двое других должны быть Верховный жрец и Умеренность — те самые Старшие Арканисты, о которых Каэлис говорил, что они служат при высшем дворе.

Не окажется ли и Элорин однажды в таком же одеянии? Она ведь говорила, что после выпуска её отправят ко двору, её сила слишком ценна, чтобы её отдать какому-то клану. От этой мысли у меня скручивает желудок. Эти арканисты — не больше чем псы на невидимых поводках.

Король направляется ко мне, будто бы случайно. Словно это не меня он искал всё это время. Но он настолько огромен, что заслоняет собой весь мой стол. Его глаза так же чёрны, как у Каэлиса, волосы, коротко остриженные, отливают вороньим пером. В глубине этого смоляного взгляда мелькает искра — намёк на то, что когда-то, в молодости, он мог быть красив. Но теперь этот огонь остыл и огрубел с возрастом. Осталась лишь тень, опасная и холодная.

— Рад наконец встретиться с тобой, — произносит он так, словно ждал этой встречи годами.

— Ваше величество, — склоняю голову с почтением.

— Я слышал, у тебя есть нечто для меня, — его голос низок, словно ворчание самой земли, готовой разломиться надвое.

Я не могу скрыть удивления от того, как быстро он перешёл к делу, даже несмотря на то, что Юра стоит прямо здесь. Возможно, потому, что она держит голову склонённой в знаке почтения. А может, потому, что король знает: щёлкни он пальцами — и её не станет. Сейчас или в любой другой момент.

— Да, ваше величество, — я приседаю в реверансе. — Я приготовила для вас особый дар.

— Ну? Не заставляй своего короля ждать, — обрывает он меня ещё до того, как я успеваю выпрямиться.

— Отец, может, не здесь… — Равин переводит взгляд на Юру, его брови хмурятся. Узнал ли он её? Не может быть. Мы ведь готовились к тому, что он знает имена и лица всех членов Звёздного клуба. Именно поэтому и нужен был Юрин облик. Будем надеяться, что он видит в ней лишь ещё одну дворянку.

Король не обращает на сына внимания и протягивает ко мне руку.

Я запускаю пальцы в карман пальто. Карта завернута в чёрный шёлк. Держа её на ладони, я медленно разворачиваю ткань.

Его глаза вспыхивают золотом. С жадностью такой острой, что молоко бы свернулось. И в этот миг я ясно понимаю: этому человеку никогда нельзя позволить заполучить силу Мира.

И вот он уже тянется к карте… Но вдруг порыв ветра срывается с ряда, сотрясая шатры. Я действую инстинктивно: хватаю карту, вновь укрываю её шёлком, прикрывая. Я лишь чуть быстрее короля. Его огромная ладонь смыкается на обеих моих руках. Жадность сменяется убийственным намерением — как я смею закрывать ему доступ к его трофею.

— Про… — дрожащая попытка извиниться застывает на губах.

За правым плечом короля голова одного из Стеллиса соскальзывает с шеи и падает на землю с глухим лязгом и багровым всплеском.

Глава 35

Всё точно так, как предсказала Лурен. Чёрт, она и правда хороша.

— Ваше величество!

— Отец!

Принц, принцесса и Стеллисы одновременно рвутся в бой, бросаясь к нападавшему. Фигуры в плащах, Старшие Арканы, сомкнулись плотнее вокруг короля. Ни один из них не тянется к своей колоде. Держит ли он их безоружными? Отвращение вспыхивает во мне, но не удивление.

Из толпы вырываются трое убийц. Некоторые ученики судорожно хватаются за колоды, пальцы путаются и дрожат. Большинство же застыли от ужаса.

— Назад! — выкрикивает Равин студентам и послушникам, обегая короля и устремляясь к первому убийце. Его атака так стремительна, что я всасываю воздух сквозь зубы. Движения принца безупречны, отточены тренировками.

Кинжал. Одно-единственное слово, которое полностью воплощает его суть: изящный. Смертельный. Спрятанный в рукаве короля до того мгновения, когда понадобится.

Лея тоже уже в движении. Её сокол срывается с плеча, а сама она выхватывает меч, чтобы встретить второго убийцу. Если бы не птица, убийца запустил бы в неё карту. Но когти хищника рвут карту в клочья, и Леи почти удаётся нанести удар своим тяжёлым клинком.