Индокитай (СИ). Страница 32

Мы заканчивали наш шикарный ужин, и пили крепкий чай с бутербродами, на которых толстым слоем лежала подсоленная черная икра. Эх, маслица сливочного не хватает. И тут из-за небольшого поворота в видимости с места стоянки повернуло какое-то паровое судно, чадя густым дымом из трубы, сразу можно было определить новое направление его движения, оно двигалось к нашей стоянке.

Глава 16

Буксир Монгол: От Николаевска до Аргуни

Дым из трубы судна, приближавшегося к нашей стоянке, застилал воды Амура. Видимо, этот небольшой пароход — а уже сейчас появилась возможность разглядеть и понять, что, скорее всего, это буксир — намеревался на ночь встать там же, где и мы остановились на своей парусной джонке. Как выяснилось позже, это был буксир Монгол, который с 1899 года бороздил воды Амура и таскал баржи между разными населёнными пунктами. Он принадлежал Товариществу Амурского пароходства. Вообще речной флот России в это время развивался очень бурно. Паровой буксир Монгол притёрся к берегу недалеко от нашей джонки; с его борта спустились люди — я насчитал девять человек, как оказалось позже в составе экипажа был капитан, помощник капитана, штурман, отвечавший за навигацию, два машиниста, два кочегара, один рулевой, четыре матроса. Всего двенадцать человек. Конечно, на длинных рейсах экипаж могли увеличивать, но та задача, которая стояла перед ними сейчас, требовала иного; люди, сошедшие с буксира Монгол, сразу направились к нам.

— Доброго вечера, господа! — поздоровался с нами опытный речник лет сорока-пяти в форменном сюртуке темно-синего цвета с золотыми пуговицами. Фуражка на его голове была украшена кокардой с эмблемой пароходства.

Это был капитан буксира Монгол, Пётр Иванович Громов, он протянул руку самому старшему из нас — нашему китайскому другу, капитану Вонгу. Я подключился к диалогу, так как Вонг не обладал достаточными знаниями русского языка. Это те китайцы, что жили на границе с Российской империей, худо-бедно говорили по-русски с диким акцентом. А Вонг за свою долгую жизнь в России ни разу не был. Поэтому его знания русского языка ограничивались лишь теми словами, которые за время пути нам удалось ему передать, а ему с горем пополам запомнить.

Мы познакомились с остальными членами экипажа. Помощником капитана был Андрей Соколов, 32-летний мужчина в кителе с серебряными погонами. Его форма была в более потертом состоянии, чем у капитана Громова. Штурманом на буксире служил Михаил Бельский, машинист Иван Рябов, 40-летний речник в суконной темно-зеленой тужурке, кочегары Степан Чернов и Фёдор Сидоров; рулевой Василий Орлов; ну и матросы: Пётр, Николай и Егор. Матросы были молодые на вид около 20 лет. Представлялись они полностью, но, признаться, в суете неожиданной встречи я не запомнил их фамилий. Все члены экипажа носили кожаные сапоги с высоким голенищем. А на кочегарах были ещё плотные фартуки. Видимо, настолько привыкли к грязной работе, что, даже сойдя на берег, они их не сняли.

У нас оставалась практически половина котла ухи из осетра, поэтому мы с удовольствием накормили новых знакомых. Да и они принесли с Монгола приготовленных к ужину харчей. В процессе знакомства выяснилось, что буксир следует к месту слияния Аргуни и Шилки. Ему была поставлена задача проверить состояние водного пути в месте слияния рек, что важно для планирования будущих перевозок, короче контроль фарватера. Также в задачи входило осмотреть навигационную обстановку, проверить бакены и навигационные знаки, разведать глубину на пути следования, выполнить работы по очистке фарватера в случае, если это понадобится, изучить оптимальные места для составления будущих маршрутов движения в этом районе и, если получится провести контроль ледовой обстановки —это конечно, если их плавание затянется до ледостава. Уже в процессе того, как капитан Громов рассказывал о своих дальних планах, я понял, что появление этого транспортного средства в данном месте для нас — просто отличная возможность увеличить скорость нашего продвижения. Все-таки паруса — это хорошо, а паровая тяга во сто крат лучше, особенно при движении против течения. После недолгих рассказов о наших приключениях мне удалось договориться с Петром Ивановичем о том, чтобы их Монгол взял на себя буксировку нашей джонки до места рождения Амура от слияния Аргуни и Шилки. За оплату естественно.

Уже утром, съев немудрёный завтрак в дружной компании, мы занялись проверкой технического состояния судов, которое не заняло много времени. Определили оптимальный вариант крепления; буксирный трос имелся в наличии у Громова. А на носу джонки была специальная буксировочная скоба. Поэтому, натянув трос, его длина составила примерно 40–50 метров, наша сцепка начала медленное движение. Для начала нужно было проверить надёжность креплений. Буксир двигался на малых оборотах, особое внимание нужно было уделить маневрированию, проходу по мелким участкам, тем местам, где река делала повороты, и, конечно же, маневрированию при встрече других судов. На начальном этапе скорость нашего движения для безопасности не превышала 5–7 километров в час. Требовался постоянный контроль за натяжением и состоянием троса. Наш лоцман Стольный принимал активное участие в управлении судном, а капитан Вонг, которого я попросил не мешать профессиональным речникам, отстранился и стал больше учеником, чем капитаном. Ведь, где еще этот старый морской волк наберётся такого специфического опыта. А Вонг надо сказать, молодец, другой бы на его месте строил из себя непойми что, повезло нам с этим стариком китайцем, чего уж там, повезло!

Мы же, не теряя времени, продолжали свои занятия, которые в итоге были поставлены на системные рельсы. Меня вообще хлебом не корми, дай что-нибудь систематизировать или разложить по полочкам. Во-первых, важной частью в нашем путешествии стало обучение Нгуен Тхимай русскому языку, к которому подключилась и Санька. Мы же с братьями делали это по очереди. Ещё, так как времени было предостаточно, продолжали свои тренировки на палубе джонки, к которым с удовольствием подключился Пётр, тот самый матрос из Хайфона. Семёнов вообще изменился до неузнаваемости. Никита на палубе подстриг ему косматую гриву с бородой, и теперь он стал выглядеть куда как лучше. Красавец, мужчина, одно слово! Да и к нам он относился как-то непонятно — то ли по-отечески, то ли как к старшим по званию, но, с другой стороны, мы же были владельцами судна, а он вроде как здесь служит временно матросом. В общем вопросов было много, но то, что Семенов выполняет свои обязанности с душой, было видно невооружённым глазом. Так вот, тренировались мы и вместе с Май, и с Семеновым. Санька отлично прогрессировала в освоении вин чун. Мы, в свою очередь, с братьями показывали Май, Саньке и Петру те приемы, которыми мастерски владели сами. Кто его знает, как сложится в будущем судьба девчонок, но уверен на сто процентов, что умение постоять за себя никогда не будет лишним. Жизнь на джонке шла своим чередом. На ночь буксир приставал к берегу. Мы собирались у костра дружной компанией, принимая пищу из общего котла. Во время дневных переходов у нас получалось заниматься рыбалкой, а ещё буквально вчера наш ухарь Семёнов притащил, уйдя от стоянки на некоторое расстояние, приличного подсвинка. Из него Леха с Никитой нажарили гору очень вкусного шашлыка.

Нам всё это время везло с погодой. Об этом постоянно говорил капитан Громов, лоцман Стольный и наш Вонг. Оставалось надеяться, что весь путь, который нам ещё предстоит преодолеть, погода сохранится. Но, видимо, не судьба!

Внезапно налетевший шквалистый ветер застал буксир Монгол и нашу джонку на середине реки. Капитан Громов, как опытный речник, быстро оценил ситуацию и принял решение срочно идти к берегу. Уж слишком опасными становились волны на реке. Их высота достигала уже полутора метров и не исключено, что те могут вырасти еще. Расслышать в такой погоде с нашей джонки голос капитана Громова не было возможности, но на такой случай бывалые речники обговорили условные сигналы, которыми прекрасно владел наш Стольный.