Железный аргумент (СИ). Страница 26

— Я видел, как трое из них обмочили штаны! — негромко сказал из-за спины Зус. — Мне даже как-то стыдно убивать этих увальней.

Капитан Берг точно вывел отряд по кривым и петляющим улочкам на главную площадь. Ратуша встретила «Костоломов» запертыми дубовыми воротами и лучниками на балконе. Заметив имперцев, мятежники заорали и пустили стрелы. Ни одна не попала в цель. Второго залпа им сделать не дали — за их спиной открылась дверь, и на балкон выскочил Торм. Клинки его меча и кинжала напомнили Ярославу лопасти включенного вентилятора, настолько быстро ветеран ими работал. Лучники посыпались из-за парапета, как ветки с сухого дерева от сильного ветра. Через тридцать секунд балкон опустел. Торм показал сжатым кулаком какой-то знак.

— Идем через главный вход! — «перевёл» сигнал земляка Берг. — Там уже чисто!

Ярослав подошел к воротам, прицелился в замок и выпустил три пули. Дубовые створки с треском распахнулись.

Внутри царил хаос. Какие-то невооруженные люди, похожие на чиновников, метались как тараканы, некоторые пытались спрятаться за колоннами. На возвышении у дальней стены за большим столом сидели хорошо одетые мужчины, из них трое — во главе: толстый купец в парчовом камзоле, коренастый мужчина с церемониальным золотым топориком на шейной цепи и сухопарый тип в богато расшитом мундире.

— Это и есть «Совет угнетенных»? — усмехнулся Ярослав, направляя на них пистолет. — Выглядят довольно упитанными!

Бывший капитан Лордон резко вскочил с кресла:

— Да как вы смеете, ублюдки! Мы…

Пуля снесла ему половину черепа. Тело грузно рухнуло на пол, заляпав мозгами окружающих.

— Кто следующий будет говорить? — спокойно спросил Ярослав.

Оружейник Брун побледнел, но все-таки встал и выпрямился:

— Убейте меня, но Моррит больше не будет…

Пуля прошла через горло, отшвырнув его тело на спинку кресла. Члены «Совета угнетенных» торопливо полезли под стол. Аролд, старший торговец, упал на колени:

— Пощадите! Я все расскажу! Перечислю всех заговорщиков!

— Да мне как-то похрен! — сказал Ярослав и нажал на спусковой крючок.

Тело с дыркой в груди отбросило назад, точно в середину столешницы. Наступила тишина. Берг первым нарушил молчание:

— Ну что, вот теперь можно и поговорить по душам. — Он заглянул под стол к насмерть перепуганным «угнетенным». — Кто тут теперь за старшего?

Через два часа городская площадь была запружена народом. На помосте стояли связанные заговорщики — те, кто сумел остаться в живых. Ярослав стоял на балконе ратуши, оперевшись на парапет.

— Граждане благословенного светлыми богами города Моррит! Слушайте все! — его голос гулко разнесся по площади. — Я капитан Внутренней стражи Империи, присланный к вам для наведения порядка! Группа мерзавцев обманом втянула ваших мужчин в заговор против власти императора! Все главари мятежа мертвы! Бунт провалился! Сейчас только от вас самих зависит, посчитают ли вас соучастниками или коварно обманутыми. Те, кто снова возьмет в руки оружия после моей речи — однозначно умрут! Вопросы?

Толпа молчала. Где-то сзади рыдала женщина. Ярослав повернулся к Бергу:

— Ну что, старик, теперь можно и в путь. Думаю, нам больше никто не помешает.

Яна, стоявшая рядом, вдруг тихо спросила:

— А… а разве так можно было? Просто прийти и…

Капитан посмотрел на нее, потом на город, достал из-за лацкана куртки «Дезерт Игл» и сказал:

— Можно, мелкая. Когда у тебя есть железный аргумент — можно всё!

Часть 2

Глава 3

Солнечный луч, пробивавшийся сквозь щель в тяжелых бархатных шторах, лег золотой полосой на груду документов. Валтор щурился от яркого света, чувствуя, как пот медленно стекает по его вискам. Неожиданно пришедший в столицу летний зной превратил кабинет заместителя министра в настоящую жаровню, не помогали даже настежь распахнутые окна.

Его пальцы нервно постукивали по резному подлокотнику кресла, подаренного ему старым министром Орвальдом в день назначения. Как было тогда сказано «За усердие». Валтор усмехнулся. Усердие… Почти сорок лет усердной работы, а он все еще оставался «обычным чиновником», без титула, без родового герба, без права голоса в Совете регентов.

Заместитель министра внутренних дел Империи был умным, хитрым и амбициозным бюрократом, сделавшим карьеру без протекции. Он родился в бедном квартале Аннаполиса, в семье мелкого чиновника таможенной службы. Его отец едва сводил концы с концами, несмотря на свою должность — взятки брали те, кто стоял выше. Мать была дочерью разорившегося торговца. Она умерла от лихорадки, когда Валтору было десять. Это оставило в нем глубокую рану — он до сих пор ненавидел болезни, грязь и беспомощность. С детства он понял: в этом мире ты либо пробиваешься наверх, либо тебя стирают в порошок.

В шестнадцать лет он устроился писцом в окружной суд, где быстро научился подделывать документы за мзду. В двадцать лет попал в поле зрения старого министра МВД, который оценил его умение «решать проблемы» — так красиво старик называл навык сокрытия следов преступлений аристократов. К тридцати годам Валтор уже был начальником финансового отдела в министерстве внутренних дел, к сорока стал главой канцелярии министра, к сорока пяти — заместителем министра. И пребывает в этой должности до сих пор, уже четыре года. Без связей, без титула — только за счет ума, работоспособности и готовности идти по головам.

Он презирал дворян, которые получили власть по праву рождения. Особенно тех, кто даже не пытался разбираться в делах Империи. Но при этом был вынужден играть по их правилам — льстить, изворачиваться, носить маску почтительности. Это его дико бесило.

Сначала Валтор считал графа Дагара типичным аристократом-выдвиженцем, как все предыдущие министры — пришел, сел в кресло, стал командовать, ничего не зная о реальной работе министерства. Но потом увидел: Дагар не такой. Он вникал в детали, принимал жесткие решения, не боялся крови, ценил и опекал своих людей. Это заставило Валтора задуматься, он понял: граф — опасный игрок, который может либо уничтожить его, либо стать союзником.

Валтор резко встал, подошел к окну, раздвинул шторы. Аннаполис казался сегодня неестественно тихим. Даже уличные торговцы не выкрикивали свои рифмованные предложения товара. Изредка мимо проходили патрули Внутренней стражи в черных доспехах. Оскаленные серебряные медведи на нагрудниках воинов блестели на солнце. И здесь граф угадал — его детище, новое подразделение министерства, одним своим присутствием на улицах остужало горячие головы. Несмотря на официальное известие о тяжелой болезни императора, в столице царило относительное спокойствие. Не последовало никакой реакции населения даже после появления слухов о том, что Элиана отравил новый министр внутренних дел.

Валтор отвернулся от окна и его взгляд упал на маленький портрет молодой, но усталой женщины в деревянной рамке, стоящий на письменном столе. Лира, его мать, так рано ушедшая из жизни. Именно после ее смерти Валтор поклялся, что будет стараться не быть беспомощным. Перед мысленным взором заместителя министра вдруг всплыл образ отца — сгорбленного человека с вечно воспаленными от работы при тусклых свечах глазами. Его пальцы всегда пахли чернилами и воском. «Запомни, сын, — говорил он, — в этом мире есть два сорта людей — те, кто правит, и те, кто на них работает».

Раздался негромкий осторожный стук в дверь.

— Войдите.

В кабинет вошел молодой курьер, его лицо было красным от жары.

— Господин заместитель, его светлость граф Дагар требует вас немедленно.

Валтор медленно кивнул, подумав: «Значит, он требует… Не просит, а требует… Пожалуй, сейчас самое подходящее время, чтобы поговорить с ним, окончательно прояснить позицию».

Коридоры министерства были пустынны — большинство чиновников спасалось от жары в своих кабинетиках. Валтор шел, машинально отмечая каждую деталь: трещину в гранитной колонне, пятно от вина или масла возле чьей-то двери, пыль на подоконниках. Кабинет Дагара встретил его прохладой — в углу работала причудливая магическая установка, охлаждая воздух в помещении. Министр сидел за массивным дубовым столом, разглядывая лежащую перед ним карту.