Госпожа Медвежьего угла (СИ). Страница 54

Скальнор ничего не сказал, просто взял депешу и развернул ее.

– Вы это писали? – спросила его подошедшая Валентина.

– Нет, – ответил он. Слушающие их внимательно люди тут же зашептались. – Но внизу стоит мое имя.

– Без подписи, – уточнила Валя.

– И с королевской печатью, – закончил Скальнор.

– Получается, приказ издал король?

– Да, – ответил герцог.

Валентина качнула головой. Все выглядело очень некрасиво. По какой-то причине его величество сделал все так, словно это не он поднял налоги, а Скальнор.

Валя не знала, зачем это было сделано, но она могла понять, что ничего хорошего на уме у короля явно не было.

Глава 75

Подняв взгляд, Скальнор посмотрел прямо на вестника. Тот заметно занервничал.

– Что-то не так, ваша светлость? – тихо спросил он, ерзая на месте.

Вместо ответа ему герцог повернулся и обратился к своим стражникам.

– Проверьте его полномочия, – приказал он, а затем свернул документ и сунул его себе за пазуху.

– Но позвольте, – попытался что-то сказать глашатай, провожая взглядом бумагу. В этот момент к нему подошел один из охранников. Вестник поджал губы и возмущенно посмотрел на герцога. – Я несу волю короля, – гордо произнес он. – Нападение на меня – неуважение к его величеству!

– Для начала нам нужно убедиться, что вы тот, за кого себя выдаете, – скучающе ответил Скальнор.

Глашатай от такого заявления поперхнулся. Было видно, что никогда ранее он не сталкивался с подобным отношением со стороны кого-либо.

– Да как вы!..

– Не забывайтесь, – перебил его герцог. – Вы несете волю, но вы не король.

Глашатай прикусил язык. Он был возмущен и раздосадован, но ему нечего было ответить на слова Скальнора. В конце концов, тот все еще был герцогом, и его статус был несоизмеримо выше, пусть и королевского, но все-таки простого вестника.

– Прошу простить, ваша светлость, – глашатай поклонился. От этого его коробило, но делать было нечего. – Мои документы в карете. Позволите принести?

– Иди, – приказал Скальнор.

Под конвоем герцогских стражей вестник дошел до кареты и забрался внутрь. Через пару минут он выбрался обратно. В его руках был тубус, перевязанный алой лентой.

– Прошу вас, – произнес вестник и передал тубус герцогу.

Тот взял, открыл и вытащил бумагу. Развернул. Валентина не удержалась и тоже принялась читать.

Судя по всему, человек перед ними действительно был тем, за кого себя выдавал.

– В каких селеньях ты уже побывал? – спросил Скальнор, отдавая документы обратно глашатаю.

– Камнесерд был последней деревней, – ответил тот. Валентине показалось, что она заметила в глазах мужчины усмешку.

Скальнор ничего на это не сказал, просто кивнул.

– Тогда возвращайся в Каминору, – приказал он.

Вестник еще раз коротко поклонился. Потом он махнул своим стражам, забрался в карету и отбыл.

Люди Камнесерда тяжелым взглядом проводили уезжающий экипаж, а как только тот скрылся из виду, дружно повернулись к герцогу.

– Так что же это получается, – заговорил один из односельчан Валентины. Человек звучал озадаченно, – не вы, ваша светлость, указ-то издали?

Скальнор глянул на человека тяжелым взглядом.

– Не я, – ответил он. – Король, – добавил.

Судя по тому, какими растерянными выглядели люди, они не понимали, что происходит. Для многих, что герцог, что король – все одно и то же. Обычно они никого из них не видели.

– И что теперь будет? – спросил кто-то еще. – Платить нам такой сбор, али нет?

Валентина посмотрела на Скальнора. Тот выглядел убийственно.

– Нет, – ответил он, прищуриваясь. Валя услышала многочисленные облегченные вздохи. – А теперь разойдитесь, – приказал он народу и, резко развернувшись, отправился к дому кузнеца.

Валентина поспешила следом, не забывая отслеживать Аурелию. Не хотелось случайно потерять девочку. Герцог, к слову, тоже о дочери не забыл, спустя пару мгновений он обернулся и, заметив ребенка рядом, пошел уже более спокойно и медленно.

Когда они добрались до дома Рожера, Скальнор велел строителям и стражам разойтись. С ним остались только Валентина, Аурелия, Рожер, Гвендолина и оба священника.

– Недоброе дело задумал король, – поделился своими мыслями настоятель. Он выглядел хмурым и беспокойным. – Отдавать приказы в обход властителя земель… – мужчина покачал головой.

Валя понимала, о чем тот пытался сказать.

Поступок короля мог говорить как о банальном неуважении, так и о вероломной попытке переложить недовольство народа новым законом именно на герцога.

Семьдесят процентов – не шутки. Люди вполне могли начать бунтовать. И драться они пойдут не с королем, а с тем, кто, по словам вестника, обязал их платить такой грабительский налог – с герцогом.

Валентина пыталась понять, что именно задумал король, но, к сожалению, у нее не было достаточно знаний, чтобы судить о его поступках.

Тогда она решила начать с вопросов.

– Что будет, если люди взбунтуют? – спросила она ни у кого конкретно.

Валя была уверена, если не сразу, то чуть позже люди обязательно восстанут.

– Если такое произойдет, то его светлости придется подавить бунт, – ответил настоятель.

Валя заметила, что взгляд герцога стал более напряженным.

– А если беспорядки станут слишком масштабными? – задала она еще один вопрос, вспомнив, что закон был зачтен по всему герцогству. Она не знала, насколько оно было большим, но подозревала, что довольно внушительным.

Услышав вопрос, Скальнор повернулся и посмотрел на нее.

– Тогда, – заговорил он. Его голос был тяжелым, как и взгляд, – король будет иметь право вмешаться. Для подавления бунта сюда будет отправлена королевская армия.

Глава 76

Ксандер Сергорд всегда вел себя, как легкомысленный и недалекий человек, которого волновали только пиры и женщины. Вот только он был сыном своего отца, поэтому Драгор не особо удивился столь коварной схеме.

Когда их с дочерью выслали из Каминоры, Драгор подозревал, что этим дело не закончится.

Король явно желал от них избавиться. Но при этом он не хотел пачкать свои руки, опасаясь возмущения аристократии, все-таки те очень не любили, когда правители сокращали их ряды.

Судя по всему, бунту быть. И, учитывая, что король запретил Драгору иметь при себе более пятидесяти воинов, отбиться от разъяренной повышенными налогами толпы будет попросту нереально.

И когда Скальноры падут, его величество отправит армию на подавление бунта, а затем передаст титул доверенному человеку, устранив тем самым тайную угрозу и увеличив свою поддержку.

То, что Драгор сегодня был в Камнесерде, – настоящая удача. Но теперь, когда он имел представление о том, что грядет, ему нужно было решить, как действовать дальше.

И думать нужно было быстрее.

Как только глашатай вернется в Каминору и сообщит, что Драгор узнал о повышенном налоге раньше времени, Ксандер может изменить планы.

Убить вестника?

Можно, но, если король действительно умен, он все поймет.

Бежать?

Эта идея не нравилась Драгору. Его семья долгие века владела этими землями. Он не мог позволить себе бросить их без какой-либо борьбы. Но как ему драться без обученных воинов? А то, что драться придется, Драгор не сомневался. Ксандер в любом случае вышлет сюда армию.

– И сколько у нас времени? – внезапно прервала его мысли Валенсия, стоящая рядом.

Драгор задумался над вопросом. Если бы все шло так, как хотел король, то бунт должен был случиться сразу после жатвы, ведь именно тогда пребывали сборщики. Но теперь глашатай нес в Каминору новость о том, что повышение налога больше не тайна.

– Пару месяцев, – ответил он. – Как только вестник прибудет в столицу, король что-нибудь предпримет.

– А его можно задержать? – прогрохотал рядом Рожер. Вид у кузнеца был грозовым. Он явно осознавал, что грядет.

– Убивать нельзя, – покачал головой настоятель. Судя по всему, он пришел к тем же выводам, что и сам Драгор.