Военный инженер Ермака. Дилогия (СИ). Страница 36

— Что-то вроде крепкого хлебного вина, только еще крепче. На вещах есть маленькие, невидимые глазом живые существа — микробы и бактерии. Попав в рану, они заражают и убивают человека. А спирт их убивает.

Даша удивленно посмотрела на меня. О таком она еще не слышала.

— Протирать раны и инструменты этим спиртом?

— Да, именно так. Но раны осторожно, по краям. Только если гнойные, можно лить внутрь. Когда некуда деваться.

— И что, поможет?

— В большинстве случаев — да.

— А из чего его делать?

— Из сахара, мёда, зерна, из чего угодно. Нужна будет перегонка, вроде той, которая делается для хлебного вина.

Я на минуту задумался.

— Наверное, предварительно надо будет поговорить с Аграфеной. Она по медицине главная. Убедить ее, что это надо делать.

— Да, — согласилась девушка. — Без нее тут не обойтись.

С Аграфеной я договорился на удивление быстро. Женщина она оказалась очень неглупой, и к тому же слышала, что я уже придумал некоторые полезные вещи. О засаде с помощью деревянных пушек она тоже знала, хотя это скрывалось. Видимо, она так или иначе входила в «руководство» отряда, и была осведомлена о том, о чем другие могли только догадываться.

— Попробуем, — сурово кивнула она. — Хуже точно не будет. Что тебе нужно?

Этот вопрос мне понравился больше всего. Сразу перешла к делу. Замечательно!

— Большой котел, зерна, ягоды, глиняные горшки, в идеале — брага, остальное, думаю, сам найду. Может, к Тихону Родионовичу обратиться?

— Он нам не нужен. Иди на рынок к купцам и скажи им, пусть дают то, на что покажешь пальцем. Скажи, что по моей просьбе. Начнут отказываться — объяснишь, что тогда сейчас к вам придет Аграфена.

— А если и после этого не согласятся?

— Это невозможно, — отрезала Аграфена.

Она не ошиблась! Купцы, услышав ее имя, мгновенно и даже с легким испугом выдали мне все необходимое. Побаиваются, похоже Аграфену. Я немного почувствовал себя грабителем, но лишь на самую малость. А конце концов, если с ними что-то случится, тоже прибегут в лекарню.

Жаль только, Дашу Аграфена от меня забрала — попросила помочь поменять повязки у раненых и поговорить с ними так, как она умеет, чтобы боль ушла. Даше было очень интересно понаблюдать за строительством непонятного аппарата.

А может, и просто побыть со мной.

Ну да ладно. Даст бог, еще увидимся. В этом городишке мы друг от друга не скроемся.

…Железный котел мне достался вполне подходящий. Подойдет для основного сосуда. Сделал в крышке пробойником дырку. Герметизировать буду глиной.

Дальше — змеевик. Вот с этим сложнее. Медной трубки, конечно, тут не было, но нашлась железная. Для чего служила раньше — не знаю, но мне пригодится. Короткая, конечно, но ее хватит, хоть и впритык. Насыпав внутрь песка, я превратил ее в змеевик, намотав на бревнышко. Грубовато, но работать будет. Потом сделаю медную. Медь тут где-то была!

Подставку для сделал из камней. Обычная печурка, с небольшим проемом, чтобы можно было подкидывать хворост. Сначала поставил воду — проверить, держит ли конструкция давление и не идет ли пар наружу. Всё работало! Пар шел по трубке, как надо, и конденсировался в глиняном кувшине, стоящем в холодной воде.

Дальше я взял брагу, которую готовили купцы на продажу. Смесь меда, ягод, воды и что там они еще добавили хорошо перебродила в сарае, и запах напомнил мне старую студенческую общагу в пятницу вечером.

Первую перегонку я провел осторожно. Залил брагу, подложил дров. Тепло шло равномерно. Скоро пошли первые капли. Воняло мерзко, но так и должно быть. Я отобрал «головы» — первая фракция, самая ядовитая, содержала ацетон и метанол. Вылить на землю! Потом пошел основной продукт. Прозрачный, с характерным запахом.

Я дал немного остыть, потом зачерпнул половником, понюхал — всё правильно. Капнул на железо, пожег — сгорело ровно, без копоти. Спирт, как он и должен быть. Не лабораторного качества, конечно, но для обработки инструментов, ран и для других целей вполне годится.

Я так увлекся, что и не заметил наблюдения за собой.

— Это что у тебя? Крепкое вино? — раздался голос за спиной.

Я обернулся.

Дементий Лапоть собственной персоной.

— Не вино, а медицинский спирт, — поправил я. — Пить такое — себе дороже.

Он подошел ближе, понюхал, сморщился.

— А что, если кто-нибудь все-таки выпьет?

— Если хорошо выпьет, отправится на тот свет, — на всякий случай я решил заняться профилактикой алкоголизма. — Это не для питья. Это чтобы раны обрабатывать, медицинские иглы, инструменты.

— Расскажи, как тут все устроено, — попросил Лапоть.

— Ну как тебе отказать, — засмеялся я и показал, как устроен змеевик, объяснил, откуда что выходит.

Лапоть слушал внимательно, иногда кивал, но больше молчал и стоял неподвижно, как статуя. Потом хмыкнул, развел руками, сказал:

— Силен ты, Максим, всякие штуки изобретать… И чего тебя никакой татарин раньше по голове чем-нибудь тяжелым не перетянул… Сколько полезного уже бы сделал…

И ушел.

А я тем временем продолжил работу и сделал несколько перегонок, получив, по грубым прикидкам, семидесятиградусный спирт. Для медицины такой и нужен. Девяностопроцентный быстро сворачивает белки на поверхности микроба, создавая как бы «корку», которая мешает спирту проникнуть внутрь клетки. В результате вирусы и бактерии порой не погибают полностью. А немного разбавленный — гораздо эффективней.

Скоро наступил вечер. Самострелы сегодня делались без меня, но я потратил день на не менее нужное дело.

Я собрал появившийся спирт в глиняный кувшин и закрыл его пробкой, обмотанной пропитанной в смоле тряпкой. Много спирта не улетучится, должна хорошо держать. Завтра отдам его в лекарню и покажу, как им пользоваться.

Я собрался уходить, и вдруг, буквально из-за угла, вынырнул Елисей Скрыпник.

Поздоровавшись, он сказал:

— Нам надо поговорить с глазу на глаз. Без свидетелей.

Глава 17

Так-так-так. Очень интересно. О чем это он хочет со мной пообщаться? Да еще и наедине.

Скрыпник невзлюбил меня сразу после моего здесь появления (то есть, с тех пор, как я начал что-то предлагать). Ему не нравились мои идеи с несколькими кузницами, да и все остальные. Было совершенно непонятно, почему так сопротивляется полезным новшествам. То ли действительно из-за непринятия чего-то другого, то ли по иным причинам. Хотя выглядело это очень странно. Если придут татары, то какие «нравится-не нравится»? Все в одной лодке. Захватят город — разбираться не будут, кто за что выступал. Отрубят головы всем.

Странно, что Елисей этого не понимал. На вид он очень неглуп.

Формально он был, ни много, ни мало, целым заместителем Ермака. Но на деле заместителем являлся Матвей Мещеряк (Ермак сам говорил мне об этом), и авторитетом среди казаков Матвей обладал гораздо большим. Елисей был навязан Ермаку купцами Строгановыми при организации похода — то есть выполнял, в каком-то смысле, «надзирающие» функции. Это говорит о том, что не все просто во взаимоотношениях Строгановых и Ермака.

Но что теперь об этом. Поговорить надо, если уж он просит. Хуже не будет точно.

Мы направились между домов, потом Елисей показал рукой в сторону распахнутых створок. Мы молча вышли за ворота. За ними уже начиналась вечерняя тьма. Ветер нес запахи пыли и костров.

— Сюда, — сказал он, уведя меня на пристань. Людей там уже не было.

— Я хочу поговорить очень откровенно, — начал Скрыпник. — Независимо от того, что ты скажешь, я хочу, чтобы наш разговор остался в тайне от всех. В том числе и от Ермака. Он касается только нас двоих.

Я пожал плечами.

— Если это какие-то личные тайны, то конечно.

— Не личные… но все-таки.

Елисей вздохнул, раздумывая, как начать.

— Максим… скоро обоз придет. От Строгановых. С порохом, свинцом, солью и прочим.