Баба Эля, газуй! или С ветерком на Запад!. Страница 1

Мия Лаврова

Баба Эля, газуй! или С ветерком на Запад!

Глава 1

– Мередит Эдисон! Пора вставать! Ты уже опаздываешь!

Грубый мужской голос вырвал меня из объятий сна и… привёл в полное изумление. Какая ещё Мередит? Маразм подкрался незаметно? Сколько себя помню, меня Элеонорой величали, ну потом уже, с годами, Элеонорой Витольдовной.

Я лежала в кровати, боясь пошелохнуться, и соображала, что же такого могло произойти, чтобы меня спутали с неизвестной мне Мередит. Подмена? Похищение? Исключено! Кому нужна престарелая преподавательница сопромата, шестидесяти семи лет от роду. Всех богатств у меня маленькая, но уютная двушка, с добротной, сейчас уже антикварной мебелью, да, пожалуй, мой красавец мейн-кун Байрон. Так, так, так. Соображайте же, Элеонора Витольдовна, что надо грубому мужлану, который разыскивает непонятную Мередит в вашей квартире.

– Мерид! – Голос раздался на этот раз над самым ухом, – поднимайся!

Меня грубо тряхнули за плечо и, вскрикнув, я открыла глаза. Надо мной стоял какой-то громила, заросший щетиной, внимательно вглядывающийся в моё лицо.

– Сестра, да всё ли с тобой в порядке? Выглядишь так, будто привидение узрела?

Я беззвучно разевала рот. Да так оно и было! Бросив взор в сторону, приметила совершенно неизвестную мне обстановку. Надо бы пока подыграть ему. Вдруг это какой-нибудь маньяк, вон их, сколько развелось. Только странно, для чего ему сдалась пожилая дама. Извращенец?

– Я-а-а-а, – вырвалось у меня из горла, – плохо мне.

– Вижу, родная, – неожиданно смягчился голос громилы, – побудь-ка сегодня дома. Я предупрежу Джона, что ты расхворалась.

– Ага-а-а, – протянула невнятно, – с-спасибо.

– Ладно, ладно, – похлопал он легонько меня по плечу, – я пошёл в мастерскую. Мне-то, поди, выходной никто не даст.

Мужчина вышел за дверь, оставив меня, наконец, одну.

Поднявшись с кровати, огляделась кругом. Какая-то маленькая квартирка в дощатом доме. Из моей комнаты была видна крохотная кухонька, а оттуда уже, судя по всему, выход на улицу. Квартира была чистая, но крайне бедно обставлена.

В той комнате, где я проснулась, стояли две кровати (моя закрывалась от остальной части спальни драной занавеской), кривобокий, сколоченный из неотёсанных досок, столик, накрытый немудрёной скатёркой. У другой стены ютился старый обшарпанный комод. На окне даже не было штор или занавесок. Лучи солнца играли с пылинками, витающими в воздухе.

Я подошла к окну, выглянула на улицу. Интересно, куда меня занесло? И как? Передо мной была широкая дорога, без признаков асфальта или хотя бы гравия, а напротив стоял такой же дом, однако ему больше подходило название барак.

Вернувшись на кровать, призадумалась. Что это творится? И как из этой передряги выбираться? Меня похитили, другого варианта просто не было в голове. Только вот кто и зачем? Да ещё и оставили одну.

Неужели знания по сопромату, физике, либо конструированию стали столь драгоценны, что неизвестным понадобилась я? Вдруг это какие-нибудь бандиты, решившие собрать дома бомбу или другое взрывное устройство? А что? Случаи бывали. Мне стало не по себе от этой мысли.

Я оперлась ладонями о тощий тюфяк, заменявший матрас, и… это не мои руки! Они принадлежали молодой женщине, а не старой развалине, в которую я давно превратилась.

От неожиданности я завизжала так, что у самой заложило уши. Успокоилась с трудом, но икота от пережитого шока не желала меня отпускать. Дрожащими пальцами провела по своему лицу. Морщин нет, брылей тоже нет. Кожа гладкая, упругая. Волосы: густые, длинные. Схватилась за косу, перекинула её на плечо. Да я блондинка! Вот тебе раз! Не говоря о том, что моя шевелюра стала давно седой, всю жизнь она была цвета тёмного шоколада. Боже, есть здесь корвалол? Я схватилась за грудь, стараясь унять бешено бьющееся сердце.

В голову закралась шальная мысль, что меня не только похитили, но и переместили в чужое тело. Сделали сложную операцию по пересадке мозга… В какой-то передаче показывали, что в будущем такое станет вполне возможно. Я подзависла на долгую секунду, обдумывая этот вариант, даже икота отступила. А после, тряхнув головой, сказала вслух:

– Ну что за бред, а?! Элеонора Витольдовна, ну это уже вообще ни в какие рамки… Не стыдно учёному человеку сочинять подобные глупости?

А голос-то тоже не мой…

– Спокойно, – продолжила я «беседу», – для всего всегда есть рациональное объяснение. Мыслю я вроде трезво. Ум не затуманен наркотиками или ещё какими барбитуратами. Или всё-таки это воздействие психотропных веществ. Вот и мерещиться мне, бог знает что. Так. Закон Авогадро. В равных объёмах идеальных газов при одинаковой температуре и давлении содержится одинаковое число молекул.

Я бормотала и бормотала законы физики. Это давало какое-то успокоение, позволяло зацепиться за реальность, не впадая в панику.

Осмотрела свою одежду: длинная ночная рубашка. И всё. Отыскала на табурете, что жался за столиком платье, панталоны и чулки, переоделась. Не ходить же в непотребном виде? Надо бы отыскать зеркало. Вариантов немного, в такой-то убогой обстановке. Я подошла к комоду, выдвигая ящик за ящиком. Тряпьё, тряпьё… Ага! В куске старой ткани был завёрнут приличный зеркальный осколок неправильной формы. Ничего, и так сойдёт.

Глянув, снова чуть не завизжала. На меня смотрела красавица блондинка с пшеничными косами и тёмно-синими, как грозовое море глазами. Правильные черты лица, чуть заветренная, но всё же отличная кожа, курносый носик, аккуратные губы, круглый подбородок.

Не выдержав, я подняла юбку, рассматривая длинные, стройные ноги. Руки были чуть грубоваты, видно девушка не чурается труда. Отличная грудь, размер третий, если не ошибаюсь. Тонкая талия, чуть узковатые бёдра.

Ну коли меня и похитили, то я должна им сказать спасибо. Увиденное странно успокоило. Давно ли я выглядела столь ослепительно? Лет тридцать назад…

Однако всё это лирика. А нужны факты. Я прошла на кухню, ибо делать в спальне мне больше нечего.

И тут обстановка не радовала глаз: какая-то чугунная махина, примостившаяся у стены напротив, под окном слева, обеденный стол, поверху полки из досок, забитые стопками разнообразной посуды.

Я пригляделась к столу и обрадованно вскрикнула. Там лежал какой-то потрёпанный журнал! Вот он – луч света!

Схватив его, попыталась прочитать текст. Буквы плясали перед глазами, отказываясь складываться в слова.

– Что такое? – проворчала я. – На старости лет ещё и дислексией обзавелась? Или от молодости? Кто его теперь разберёт.

Села за стол, обхватив журнал руками, и уставилась на обложку, где красовался белоголовый орёл. Ну хоть картинки разглядела. Постойте-ка. Я уже видела похожую птичку… Через пару минут вспомнила и похолодела. Это символ соединённых Штатов Америки… Что за?..

Меня вывезли из страны? Ага, за ночь через океан и всю Европу. Бред. Только… Как же быть теперь?

– Спокойно, – снова бормотала я вслух, – мало ли, откуда журнальчик взялся.

Громкий стук заставил меня вздрогнуть и вернуться в реальность. Дверь чуть приоткрылась, и в неё заглянула худенькая женщина, лет сорока:

– Мерид? С тобой всё в порядке? Я слышала крик.

– Да-а-а. Спасибо, всё хорошо.

– А ты почему не в пекарне? Джон решил дать тебе выходной?

– Приболела немного, – для убедительности покашляла.

– Вот оно что, – так и не заходя в квартиру, ответила незнакомка, – отдыхай, не буду мешать.

Дверь плотно закрылась за женщиной, и я выдохнула. На похищение сие совсем не похоже. И потом она тоже назвала меня Мерид. А говорила-то на русском. Вроде. Нет, ну я же её понимала. Английским владела, что не распознала бы чужую речь. Какая-то, как говорят мои студенты, фигня.

Снова взялась за журнал, на этот раз мушиное мельтешение было меньше, и постепенно буквы всё-таки сложились в слово «Альманах», а внизу символ Америки, тот самый орёл. Так, так. Открыла первую страницу. Посидела над ней несколько минут, пока смогла прочитать. Это была какая-то статья о дружбе между народами. Индейцы и американцы равны в своих правах. Стоп. Вот это точно что-то запредельное. Когда успел мир перевернуться, что индейцев вообще за людей считать стали? А год? Я глянула на оглавление и на этот раз замерла надолго. 1826 год… И тут меня переклинило.