Баба Эля, газуй! или С ветерком на Запад!. Страница 3

– Да, – кивнул брат, – в Англии куда как приятнее. А тут вечная жара. Сводить тебя к доктору?

– Не стоит. Всё хорошо, не переживай.

Я мучительно соображала, как бы выведать у мужчины хоть какие-то крохи информации. С кем рядом мы живём, с кем работаю, друзья и тому подобное. Странно будет, если завтра я проигнорирую хороших знакомых или не поздороваюсь с соседями.

– Ко мне должен зайти Боб, мы хотели обсудить с ним кое-какие дела.

– Я, пожалуй, пойду спать. Если ты не возражаешь.

– Да, – Генри ещё раз глянул на меня, – так будет лучше. Но вспомни, о чём мы говорили раньше. Присмотрелась бы ты к этому джентльмену. Он давно положил на тебя глаз. И мужчина Боб неплохой.

– Неплохой, не значит хороший, – ответила я.

– Опять за своё, – проворчал брат.

Раздался стук в дверь, и без спроса к нам ввалился невысокий мужичок, плотного телосложения. Смуглый, жёсткий волос курчавился на голове, а под носом-картошкой щёткой топорщились усы.

– А, здравствуй, Генри! – он протянул брату руку с короткими толстыми пальцами, – доброго вечера, мисс Меридит.

Одет Боб был в потрёпанные штаны из грубой ткани, заправленные в сапоги со шпорами, сверху грязная рубаха и куртка.

Поздоровавшись, я ретировалась в спальню, задёрнула занавеску над своей кроватью и превратилась в слух.

Мужчины обсуждали что-то насчёт перевозки материалов для мастерской, где работал брат. Боб, как я поняла, был навроде проводника и охранника.

– Как ты не понимаешь, – объяснял он брату, – не верю я этим краснорожим. Говорю тебе, груз надо везти вдоль реки. У берегов Делавэр спокойнее.

– Но мы теряем время, – возразил брат, – мистер Харпер и слышать не желает о задержке.

– А по той дороге, где вы хотите везти груз, шныряют индейцы.

– Боб, – Генри опустился на заскрипевший табурет, – мир с ними подписан почти пятьдесят лет назад.

– Мир, – гадливо произнёс мужчина, – скорее нам кинули кость, как шелудивой собаке.

– Могли бы вообще прогнать со своих земель.

– Эти грязные краснорожие живут в лесах, питаются охотой. Что у них за промышленность? Смех один. На кой им столько земли?

– Ты говоришь странные вещи, – тихо ответил Генри, – если бы кто-то приехал гнать тебя из собственного дома, как бы ты поступил?

– Это не их дом. Земля, где нет хозяина.

– Он есть. И это все племена индейцев во главе с советом вождей.

– Грязные обезьяны, – отрезал Боб.

– Мы не придём к единому мнению, так что прекратим этот спор, – резко оборвал его Генри.

– Ладно, дружище, – пошёл на попятную Боб, – лучше скажи, что с твоей сестрой? Она в последнее время избегает меня.

– Мерид сегодня приболела. Даже на работу не пошла.

– Что-то серьёзное?

– Нет, ничего такого.

– Слишком с ней цацкаешься, Генри, – сказал Боб с недовольством в голосе, – ты старший в семье, а ведёшь себя, как мальчишка, потакаешь всем её капризам.

– В этом вопросе мы тоже не придём к единому мнению, – в голосе брата послышалась неприкрытая угроза, – Мерид у меня одна и неволить сестру я не стану. И прекрати эти разговоры о замужестве. Она сама выберет себе достойную пару.

А брат у меня молодчина, как он его! Вкус у той Мерид был неплохой, если ей не по нутру пришёлся сей грязный мужлан.

– Кого? Этого прощелыгу Дина? – я по интонации догадалась, что Боб усмехнулся.

– А хоть бы и его. Мистер Харпер – хороший человек. У тебя же все прощелыги, кто не купил тебе эля.

Повисло неловкое молчание.

– Пора на боковую, – сказал Генри, – так как? Мы договорились? Идём, как наметил Дин?

– Ваш товар, – проворчал Боб, – вам за него и отвечать.

– Да, а деньги за охрану берёшь ты и немалые, – парировал брат.

– Передай Дину, мы идём, как он скажет, – сразу осёкся Боб, – пора мне.

Пока мужчины прощались, я быстро скинула платье и мышкой забралась под одеяло притихнув. Генри ещё долго сидел на кухне, так что я уснула, не дождавшись, когда он тоже ляжет.

Глава 3

Я проснулась, когда на улице ещё было темно, тихонько встала, оделась. Набрала из бочки на кухне немного воды и умылась над латунным тазом. Села за стол, не зажигая свечу, и задумалась.

Как мне выкручиваться на работе? О том, чтобы уволиться, нет и речи, семья живёт скромно, а значит, денег впритык. Как адаптироваться в новом мире? Довериться Генри? Если он посчитает всё за выдумку или вообще выгонит? Место в дурдоме тоже всегда найдётся. А кому кроме него? Ни одного знакомого… на целый мир вокруг.

От этой мысли похолодела. В самом деле, я ведь здесь одна, совсем. Ничего, Элеонора Витольдовна, где наша не пропадала. Сейчас бы с работой разобраться, там легче будет. Пекарня… Да-а-а-а. Угораздило же, ей-богу, лучше бы свинопасом каким очутиться или дворником.

В спальне послышался шум, и на кухню вышел Генри:

– Мерид? Ты чего встала в такую рань?

– Не спится. Что-то голова кружится.

– Джон будет недоволен, если и сегодня пропустишь.

– Нет, что-ты. Просто хотела попросить проводить меня до работы.

Лучшего ничего придумать я не могла, так хоть меня доведут и то хорошо.

– Это можно, – кивнул Генри, – однако, если тебе станет хуже, пойдём к врачу. Плюнь на деньги. Здоровье дороже.

– Хорошо, – кивнула ему.

– А чего это ты так быстро согласилась? – Прищурился брат, – то начинала сердиться, что тратить лишнее нельзя, то сразу «хорошо».

– Считай, начала исправляться, – улыбнулась ему, – и прислушиваться к советам любимого брата.

– Да-а-а? Вот так чудо, – хохотнул Генри.

Я поставила варить кофе (хоть это умею) и достала вчерашнюю кашу. Она взялась однородной густой массой. Немного подумав, просто нарезала её на куски и выложила на тарелку. Какой-никакой, а всё же завтрак.

Генри сел за стол, недоверчиво поглядел на мою стряпню, но молча съел и даже поблагодарил. Получилось не так чтобы вкусно, во всяком случае питательно.

Приведя себя в порядок, обрадовалась скудости гардероба. Не надо думать, что надеть и подходит ли это для работы.

Генри открыл дверь, оглянувшись на меня у порога:

– Готова?

Сделав глубокий вдох, шагнула вперёд, точно нырнула в омут с головой. Эх! Была не была!

– Готова!

Впервые увидела наш подъезд: удручающее зрелище. Узкий, заваленный вещами жильцов. Нам навстречу попалась вчерашняя женщина.

– Доброе утро, Труди, – Генри приподнял свою шляпу.

А я как попугай повторила за ним. Буду знать теперь, как зовут соседку. Попался ещё какой-то невзрачный тип, но лица его, прикрытого полами старой шляпы, не увидела.

На улице было людно, все спешили на работу. Я огляделась, бараки жались друг к другу, точно зёрна в кукурузном початке. Во дворах было относительно чисто, повсюду виднелись длинные верёвки для просушки белья. Хозяйки стирали тут же, поставив большие тазы на стулья и весело переговариваясь. Район трущоб для мигрантов. Это понятно с одного взгляда. Не было видно нищих или пьяниц, но всё вокруг говорило о невысоком достатке жителей.

Мы прошли несколько кварталов и вышли к домам из красного кирпича, построенные уж больно замысловато: на дорогу выходил торец жилища, тогда как фасад был расположен перпендикулярно к ней. Как я потом узнала, так делали из-за налога на фасады. Люди смекнули, как его снизить, и просто «развернули» дома.

Кругом кипела и бурлила жизнь, бегали мелкие разносчики газет, выкрикивая последние новости, появлялись лоточники, открывались магазинчики и закусочные.

– Хэй, Генри, мисс Меридит! – Послышалось откуда-то сбоку.

Я обернулась, увидев солидного мужчину, лет тридцати пяти. Он был ростом чуть ниже брата. Ни шерстяной коричневый сюртук, ни свободная рубашка не могли скрыть внушительную мускулатуру мужчины. Светлые волосы его были коротко пострижены, почти по-военному, лицо обрамляла короткая бородка, над губой – тонкие усики. Приветливые голубые глаза, чуть тяжеловатый подбородок, прямой нос, и немного тонковатые, но хорошо очерченные губы. Весь облик его выражал радушие, присущее только неисправимым оптимистам.