Вишневый сад для изгнанной жены дракона (СИ). Страница 16

— Вишни? — протянул Раэль задумчиво, и в его голосе прозвучала странная нотка, от которой мурашки побежали по моей спине.

Я с ужасом осознала, что Лука не просто раскрыл тайну сада — он принес её прямо сюда, представив перед глазами чужака, который, наверняка, только и ждал малейшего повода все выяснить.

Раэль вновь улыбнулся, но теперь в его улыбке не было и намёка на насмешку, лишь глубокая, почти хищная задумчивость. Его взгляд приклеился к корзине, полной алых ягод, и словно что-то щёлкнуло в его сознании.

— Значит, вот оно что, — прошептал он, будто сам себе, качнув головой. — Я был прав…

— Прав в чём? — резко спросил Гаррет, подходя ближе и вонзая в него взгляд.

Раэль не ответил, лишь слегка пожал плечами и склонил голову, глядя на меня так, что сердце замерло. Он всё понял. Теперь я была уверена в этом до ужаса.

— Уведите его в сарай, — буркнул Эдгар, жестом указав Томасу и Дэну. — Потом решим, что с ним делать.

Раэль позволил себя поднять за локти, совершенно спокойно и даже с лёгкой ленцой, а его взгляд вновь нашёл мой.

— Не волнуйтесь, леди Айрис, — произнёс он, голос его мягкий и глубокий, — скоро всё станет ясно.

Мужчины повели его в сторону сарая, и он, не сопротивляясь, исчез за углом.

Эстер бормотаа что-то успокаивающее, но её слова до меня уже не доходили. Голова кружилась, а руки холодели от страха.

— Всё, хватит трястись на ветру, пошли в дом, — бросила графиня, цепко ухватив меня за локоть и потянув к крыльцу.

Я не упиралась, подошва обуви зашаркали по гравию, будто сами знали дорогу. В кухне нас встретил тёплый аромат свежего хлеба и сушёных трав. Слуги Эстер — две девушки в передниках — уже расстарались: стол ломился от глиняного чайника с мятным паром, чашек, мисок с кашей и краюх хлеба с мёдом и… морса, видимо, специально для меня. Эстер толкнула меня к стулу, её туфли цокнули по половицам, и она шлёпнулась напротив, потирая ладони с видом хозяйки бала.

— Так, милая, бери морс и дыши, — скомандовала она, плеснув мне свежесваренного напитка в чашку, отчего запах ягод ударил в нос. — После этой утренней свистопляски нам с тобой надо нервы в узде держать.

Я кивнула, вцепившись в чашку дрожащими пальцами — тепло обожгло кожу, но хоть что-то вернуло меня к реальности. Голова гудела, как улей, я отхлебнула, чувствуя, как сладость царапает горло. Эстер в это время азартно черпала кашу, ложка мелькала в её руках, но взгляд то и дело цеплялся за меня — проверяла, не свалюсь ли я носом в стол.

— Он все понял, Эстер, — выдохнула я, уставившись в мутное отражение в чашке. — Про сад. А если донесёт?

— Ох, Айрис, не заводи свою шарманку, — фыркнула она, закидывая в рот очередную порцию. — Ну любопытный он, и что? Ты сама видела — весь из себя такой… загадочный. Не станет он сразу стучать императору, не его стиль.

— Если слухи дойдут до Сэйвера… — начала я, голос дрогнул, как струна.

— Да ну тебя, — перебила она, ткнув меня ложкой через стол. — Пей да ешь, а то от твоих страхов уже каша киснет. Он в сарае под замком, с кем он там сплетничать будет? С амбарными крысами? И тех Тень уже всех передушил.

Я вздохнула, поднесла чашку к губам, но тут дверь грохнула о косяк. Томас ввалился, сапожищи размазали грязь по полу, за ним протиснулся Дэн, а следом Эдгар — все трое с глазами, как плошки.

— Пленник исчез, — выдохнул Томас, грудь вздымалась, как кузнечные меха, голос загудел, низкий и тревожный, как далёкий набат.

Чашка в моих руках дрогнула, морс плеснулся на скатерть, тёмно-красный, как кровь. Эстер поперхнулась кашей, закашлялась, глаза округлились, ложка застыла в её стиснутом кулаке.

— Это как, сбежал? — рявкнула она, прищурившись так, будто готова была вскочить и сама перевернуть сарай. — Вы что, верёвки завязывать не умеете?

— Верёвки на полу, узлы целёхоньки, — буркнул Дэн, потирая шею, его пальцы нервно мяли кожу. — Дверь нараспашку, а вокруг — ни следа. Ни шагов, ни пыли сдвинутой. Будто растаял.

Эдгар кивнул, его лицо было мрачнее грозовой тучи, глаза сузились, но он молчал, как могила.

Холод пробрал меня до костей, чашка задрожала сильнее, пальцы онемели. Раэль исчез. Не просто сбежал — растворился, унёс с собой тайну вишен, как ветер уносит дым.

Все узлы целы? Но как? Ни один человек в этой империи не способен на магию… если, конечно, он не в его жилах не течет кровь дракона.

Глава 13

Раэль исчез. Не сбежал, не вырвался — растворился, как дым на ветру. Верёвки лежали на полу сарая, узлы целёхоньки, дверь нараспашку, но ни следа шагов, ни сдвинутой пылинки. Только пустота и лёгкий холодок, будто что-то чуждое витало в воздухе и медленно рассеялось.

Намучившись с поисками, к обеду мы собрались на кухне: я, Эстер, Гаррет, Эдгар, Томас, Дэн и Лука. Полуденное солнце пробивалось сквозь ставни, бросая тусклые полосы на стол, но свет казался бледным рядом с нашим молчанием.

Я сидела, вцепившись в очередную чашку с морсом — чай я не пила, и слуги сварили его из урожая вишен. Остальные побаивались его пить, но мне было не привыкать, учитывая то, что я с детства его обожала.

Пальцы дрожали, сжимая глиняную чашку, пока костяшки не побелели. Эстер расхаживала вдоль стола, её туфли цокали по половицам, руки взлетали, подчёркивая каждую мысль. Остальные замерли: Томас и Дэн у двери, Гаррет у стены, Эдгар у окна, глядя вдаль, мрачный и тихий, как могила. Лука теребил край рубахи, его наполовину опусошенная корзина с вишнями стояла в углу, всеми забытая.

— Не мог он просто взять и испариться, — пробасил Томас, уставившись в потолок, будто там таился ответ. — Так не бывает.

— А вот взял и испарился, — огрызнулся Дэн, барабаня пальцами по косяку. — Узлы веревок не тронуты. Либо он довольно скользкий и гибкий, как акробат, либо…

— Либо он не совсем человек, — перебила Эстер, хлопнув в ладоши и прищурившись с азартом, как кошка перед прыжком. — Ну сами посудите! Исчез без следа, эта его ухмылка, взгляд — аж мурашки! В нём что-то нечисто, я вам говорю.

— Это неважно, — резко сказала я, сложив руки на животе, чувствуя, как паника снова сжимает горло. — Он что-то знает про сад. Про вишни. Не просто же так заявился. Возможно, что-то почувствовал…

Тишина упала, как топор. Все взгляды скрестились на мне, но Эдгар первым нарушил её, повернувшись от окна. Его глаза были острыми, как клинок.

— Если знает, то почему молчит? — сказал он тихо, но твёрдо. — Хотел бы продать твой секрет — давно бы донёс кому надо. А он… просто растворился.

Я сжала кулаки, ногти впились в ладони. Он прав. Раэль мог бы уже донести до дворца, до Сэйвера, до его отца. Но его слова — «скоро всё станет ясно» — звучали в голове, как колокол, предвещающий бурю.

Что он задумал? Куда ушёл?

Я встряхнула головой, отгоняя страх.

— Не хочу о нём думать, — выдавила я, выдохнув. — Надо решать, что делать дальше.

Но отвлечься оказалось не так просто.

Утро следующего дня началось с крика Луки. Он влетел в кухню, где мы завтракали. Лицо у него было белее мела, а на вытянутых руках, — будто она могла его укусить, — корзинка. Остатки вишни, вчера ещё алые и сочные, как рубины, теперь сморщились, почернели, покрылись липкой гнилью. Запах ударил в нос — кислый, мертвенный.

— Они сгнили! — взвыл он, потрясая корзиной. — Вчера же были свежие!

Я подскочила, выхватила ягоду, сжала её — она рассыпалась в пальцах, как труха. Холод пробрал спину.

— Как это возможно? — пробормотала я, глядя на Луку. — За ночь?

— А вы поглядите на деревья! — выпалил он, махнув рукой к окну.

Мы высыпали наружу. Ветви, вчера голые после сбора, теперь гнулись под тяжестью новых плодов — спелых, алых, блестящих, будто ничего не случилось. Я замерла, сердце заколотилось.

— Это что, теперь каждый день так будет? — прогудел Томас, почесав затылок.

— Ну и что с этим делать? — буркнул Гаррет, скрестив руки.