Шеф с системой в новом мире (СИ). Страница 8

Оно никуда не делось.

Голубой прямоугольник по-прежнему висел в воздухе и излучал мягкое, уверенное сияние, которое казалось единственным источником порядка в этом хаотичном мире.

Скептик во мне, ученый, шеф-повар, привыкший к законам физики и химии, требовал проигнорировать это безумие. Другая часть меня, та, что отчаянно цеплялась за жизнь, шептала: «А что ты теряешь?».

Я заставил себя мыслить трезво, как на кухне во время полного завала, когда горят заказы и паникуют повара. Разложить ситуацию на ингредиенты. Без эмоций. Только факты.

Факт первый: мое положение безнадежно. Рацион, который мне дают, — это медленная смерть от истощения. Да я уже на грани смерти.

Попытка украсть еду — быстрая смерть от рук Прохора. Этот кусок хлеба из помойки — вероятная, мучительная смерть от пищевого отравления. Все пути в текущей реальности ведут в одну точку.

Факт второй: передо мной — аномалия. Нечто, что не подчиняется законам этого мира. Оно обращается ко мне и оно использует слово, которое является ключом к моей сущности, к моей душе. «Дарование Кулинара».

Не воина, не мага, не лекаря.

Кулинара.

Это слишком личное, слишком точное, чтобы быть случайным бредом.

Что, если выбрать «Нет»? Я останусь наедине с плесневелым хлебом и своей безнадежностью. Унизительная агония продолжится.

Что, если выбрать «Да»? Неизвестность. Возможно, ничего не произойдет, и видение исчезнет. Возможно, я окончательно сойду с ума. Возможно, это ловушка какого-то местного злого духа, который поглотит остатки моей души, но в этом «возможно» был и шанс. Один на миллион. Единственный путь, который не был отмечен знаком неминуемой гибели.

Мой выбор был выбором между известным адом и неизвестным чистилищем и я, который всю свою жизнь строил на риске, на смелых экспериментах со вкусами и текстурами, решил сделать последнюю, самую безумную ставку.

«Если я и умру, — подумал я, и решимость вытеснила страх, — то я хочу знать, чем закончится эта история».

Я перестал дышать. Сконцентрировался всем своим существом, всей своей волей на одном-единственном слове, вкладывая в него все свое отчаяние и последнюю надежду.

Да

Голубой прямоугольник исчез. Вместо него вспыхнули новые. Они появлялись и исчезали так быстро, что я едва успевал их прочесть, но информация словно впечатывалась прямо в мозг.

[Активация… Поиск уникальных навыков…]

[Навык «Шеф−повар (Земля, класс А+)» обнаружен. Адаптация…]

[…Ошибка совместимости протоколов. Невозможно полное перенесение навыка.]

[Запуск базовой конфигурации на основе ключевых компетенций…]

[Дарование Кулинара активировано!]

[Получен базовый навык: [Анализ Ингредиентов] ур. 1]

[Получен базовый навык: [Создание Рецепта] ур. 1 (заблокировано до получения первого ингредиента)]

Последнее окно зависло в воздухе, сияя в темноте:

[Анализ Ингредиентов] ур. 1. Позволяет получить базовую информацию о физических, вкусовых и скрытых свойствах любого объекта, который вы считаете ингредиентом.

Дальность: касание.

Затраты: отсутствуют.]

Я смотрел на это описание, и мой мозг, еще секунду назад затуманенный голодом, начал работать с невероятной, кристальной ясностью и скоростью. Словно кто-то прочистил забитые трубы. Скрытые свойства? Любого объекта, который я считаю ингредиентом?

Взгляд упал на кусок хлеба в моей руке. «Я считаю это ингредиентом», — подумал, концентрируясь на навыке и на корке.

И мир изменился.

Все вокруг словно подернулось серой дымкой, а хлебная корка в руке вспыхнула собственным, едва заметным свечением. Прямо в моем сознании, не перед глазами, а внутри, развернулся новый информационный блок, подробный и четкий, похожий на этикетку продукта из супермаркета.

[Объект: Хлебная корка (ржаная).

Качество: Испорченное (биологическое заражение).

Основные свойства: Углеводы (низкое содержание), клетчатка (высокое содержание), влага (повышенное содержание).

Скрытые свойства: Токсины (умеренные). Примечание: Плесень вида Penicillium roqueforti. При правильной термической обработке с использованием «дара» микотоксины разрушаются.]

[Предупреждение: Употребление в сыром виде с высокой вероятностью вызовет сильное расстройство желудка, диарею, обезвоживание и может привести к летальному исходу при ослабленном состоянии организма.]

Я смотрел на эту мысленную надпись, потом на хлеб, потом снова на надпись. Диарея, обезвоживание… в моем состоянии это был бы смертный приговор. Но… правильная термическая обработка? Токсины разрушаются?

Это не было просто предупреждением. Это инструкция. Рекомендация к действию. Можно сказать, что это рецепт.

С использованием дара, надо же…

Мой взгляд, обретший новую резкость, метнулся по сторонам. Куча гниющих очистков. Бочка с мутной дождевой водой. Старые, истлевшие мешки из-под муки, брошенные у стены. Камни фундамента. Раньше я видел здесь только мусор и грязь.

Теперь, с этим новым, невероятным даром, я смотрел на все это другими глазами.

«Анализ», — подумал я, дотронувшись до края бочки.

[Объект: Вода (дождевая).

Качество: Загрязненное (органические примеси, бактерии).

Скрытые свойства: При длительном кипячении становится условно-безопасной для питья.]

Мой взгляд упал на сорняк у стены. Я сорвал листок. «Анализ».

[Объект: Подорожник (молодой).

Качество: Низкое.

Скрытые свойства: Обладает слабыми антисептическими и кровоостанавливающими свойствами. Молодые листья съедобны после термообработки, имеют горьковатый вкус.]

Старый мешок. «Анализ».

[Объект: Мешковина (джут).

Качество: Ветхое.

Скрытые свойства: Отличный материал для растопки при полном высушивании.]

Я сидел на холодной, влажной земле за кухней, и мир вокруг меня перестал существовать. Грязь, удушающая вонь гниения, пронизывающий до костей холод — все это отошло на второй план, стало размытым фоном для титанической битвы, развернувшейся в моей голове.

Все мое внимание было приковано к двум вещам: куску заплесневелой корки в моей дрожащей руке и голубым строчкам текста, которые все еще висели, словно выжженные на сетчатке.

«При правильной термической обработке… токсины разрушаются… придает продукту острый, пикантный вкус».

Эта фраза одновременно и давала немыслимую надежду, и вызывала дикий, профессиональный скепсис.

Часть меня, та, что была голодным, доведенным до отчаяния мальчишкой Алексеем, хотела немедленно действовать. Она кричала: «Делай! Так мы не умрем от голода!».

Другая, гораздо более искушенная часть, та, что была шеф-поваром Алексом Волковым, прошедшим десятки курсов по пищевой безопасности, химии и микробиологии, буквально вопила в ужасе: «Что за дурь⁈ В таком ослабленном состоянии организм не выдержит яд, который остался в хлебе!».

Я прекрасно знал, что такое микотоксины, афлатоксины, охратоксины… я мог назвать с десяток этих невидимых убийц.

Это стабильные химические соединения, яд, который плесень выделяет в продукт, прорастая в него своими невидимыми нитями. Этот яд, в большинстве своем, плевать хотел на температуру. Его нельзя «сварить» или «зажарить». Он термостабилен. Поджарив этот хлеб до состояния угля, я убью саму плесень, но лишь сконцентрирую яд, который она успела выработать. Последствия употребления такого продукта — отказ печени и мучительная смерть. Это прописная истина, альфа и омега безопасности на любой кухне мира, откуда я пришел.

Так что же это? Изощренная галлюцинация? Жестокая шутка умирающего от голода сознания, которое решило подарить мне ложную надежду перед концом? Или… это была проверка? Проверка на доверие.

Могла ли Система знать о химии этого мира больше меня? Может этот мир подчиняется иным законам? Может дело не только в нагреве, а в чем-то еще? В самом Даре?

«…Активировать Дарование Кулинара?»

Дарование. Не «справочник», не «энциклопедия».

Дар.