Шарлатан 2 (СИ). Страница 9
— Безусловно.
— Вот и замечательно, а насчет малыша этого вы мне все же сразу сообщайте. Все, что он придумает, сообщайте. Пока что все, им придуманное, было исключительно стране полезно, а вот как его за это еще наградить, мы подумаем. Вместе с вами и другими товарищами…
Глава 4
Когда еще до войны немцы изобретали свой трактор RSO, они его изобретали под бензиновый мотор сил так под шестьдесят, но в войну — в том числе и из-за дефицита бензина — разработали для этого трактора дизельный моторчик, сил уже в районе семидесяти. А шасси «Опелей-Блицев», на который в Павлово делались теперь автобусы, поставлялось с бензиновым мотором тоже мощностью чуть больше семидесяти сил. А так как в связи со сменой специализации заводу туда прислали и несколько молодых «автомобильных» инженеров, у меня (еще прошлой весной) появился повод с ними поговорить о счастливой жизни. Правда, когда я к ним приходил в гости на поговорить с очень одиноким орденом, они с большим удовольствием со мной говорили о разном, и даже почти всегда старались чаем напоить с сушками (сушки какая-то артель в Павлово делала и они в продаже почти всегда были, хотя и по «коммерческим» ценам) — но вот всерьез они меня все же не воспринимали. Оно и понятно: мальчишка явно забавный, и наверняка неглупый, все же орденами среди гражданских страна точно не разбрасывалась. Но ведь ему всего семь лет! Зато после того, как у меня на груди появился орден Ленина и маленькая золотая медалька, причем как раз «за сорок второй-сорок третий год», они свое отношение к моим рассказам сильно поменяли.
Вообще-то Павлово — город уже немаленький, населения за сорок тысяч, а парни сюда только недавно приехали и с народом тесно познакомится не успели. Но они были еще комсомольцами и как-то очень быстро до них дошла информация, что бывшая когда-то третьим секретарем райкома товарищ Чугунова, после того как связалась с неким Шарлатаном, как-то очень быстро стала вторым секретарем уже обкома и заполучила уже два ордена на грудь. И все в городской комсомольской организации были искренне убеждены, то если к Шарлатану прислушаться и к делам его присоседиться, то ордена точно будут: вон, за велосипеды только на «бывшем инструментальном», который изготовил кое-какую оснастку и инструмент для велосипедного завода, все начальство (ну, почти все, из «старых кадров») огребло по ордену, причем как раз «имени Шарлатана», а часть рабочих получили уже государственные медали. А на трубном половина рабочих с медалями оказалась, а директор и главный инженер тоже по госордену получили. Да, по «Знаку почета», но это лишь потому, что не сразу бросились Шарлатану помогать, а две недели ждали, пока мальчишка туда откуда-то нужную оснастку привезет. А ведь могли ее сами у соседей заказать!
Так что ближе к Новому году молодые инженеры все же мои советы вспомнили. А так как они еще не стали людьми семейными и их дома голодные детки не ждали, реализовывать посоветованное они стали буквально по шестнадцать часов в сутки без выходных. Тут еще им в помощь оказалось то, что в стране после того, как война закончилась, спрос на танковую броню сильно упал и в Кулебаках образовались «свободные мощности». Но еще остались присадки для получения очень качественных сталей — так что «автобусостроители» и всеми нужными для воплощения идеи материалами тоже обзавелись. А так как трактора в деревнях зимой в полях земельку не пашут, то обзавелись они и «прототипом», просто сняв с трактора и перетащив себе на завод (временно, конечно) семидесятисильный дизель. Там его разобрали по винтикам, каждый винтик по семь раз измерили. Чертежи составили, затем технологические карты расписали — и в конце января, все из себя довольные, поставили на стенд для испытаний собственную копию немецкого мотора.
Насчет всяких глупостей вроде «лицензий» и «авторского права» они, естественно, вообще не заморачивались: в соответствии с договором о репарациях СССР имел полное право на копирование всего, что производилось в Германии (и во всех оккупированных ею странах) до момента капитуляции. Поэтому и «Орленок» «взлетел», а теперь и у дизеля появился шанс на успешный полет. Причем шанс весьма серьезный: все же немцы в трактор новый мотор вкорячивали взамен бензинового, автомобильного, и он у них получился «не совсем тракторный»: достаточно компактный и среднеоборотный. По компактности он даже оказался чуть меньше новенького мотора, разработанного для «ГАЗ-51», по экономичности — дизель он дизель и есть. А по цене — тут пока что мнения расходились. Однако в «благословение Шарлатана» народ уже похоже уверовал — и на заводе началась подготовка к серийному выпуску этого мотора. Имея в виду и тот факт, что по какой-то странной прихоти заводу план по выпуску автобусов выставили заметно больший, чем план по получению германских шасси. То есть, конечно, в Госплане скорее всего имели в виду, что раз Павловский автобусный — это своеобразный филиал ГАЗа, то насчет шасси вопрос там как-то решат…
Те двое «инженеров-комсомольцев», которые занимались мотором (так как они и по профессии были как раз мотористами) получили от райкома по ордену (Шарлатана, естественно), а вот трое «кузовщиков» стали для меня следующей «мишенью». И они уже сразу к моим словам отнеслись всерьез. То есть даже не попытались над моими фантазиями посмеяться, а сразу принялись за работу, задав всего лишь один вопрос:
— Шарлатан, а ты уверен, что нам дадут столько проката?
— Не думаю, что открою вам страшный секрет, потому что стройку, которая через пару недель уже закончится, видно с другого конца железной дороги. В Ворсме завод, причем, заметьте, сугубо артельный, через месяц мало что производство стали удвоит, так еще и лист стальной будет катать минимум втрое быстрее: больше-то им металл теперь девать будет некуда. И вы оттуда полсотни тонн проката в сутки получите даже не напрягаясь.
— Они же новые печи под велозавод строили…
— А арифметику быстренько повторить не хочешь? Велозавод к лету сможет делать две сотни велосипедов в сутки. Велосипед весит пятнадцать кил. А одна домна из двух, которые через месяц запустят, будет выдавать по тридцать с лишним тонн стали за эти же сутки.
— Домны вообще-то чугун…
— Да что ты говоришь! А я и не подозревал, вот ведь новость-то какая!
— Ну теперь знать будешь, — с довольной физиономией сообщил мне один из инженеров, но проходящий мимо рабочий неприлично заржал и мне укоризненно сказал:
— Шарлатан, ты зачем над молодежью издеваешься? — а затем, глядя на удивленные физиономии моих собеседников, поспеши пояснить: — Эти заводы мелкие металлические как раз Шарлатан и придумал как строить, и какие печи там для чего нужны, тоже он придумал, — а затем, повернувшись снова ко мне, высказал свое мнение относительно услышанного: — Ты тут это… молодые-то не местные, они и понять тебя могут неверно. Так что ты все же… в общем, будь попроще.
— Будь проще и люди к тебе потянутся, — машинально повторил я в некоторой задумчивости, все же раньше здесь я этого выражения не слышал. А рабочий довольно кивнул: «вот именно» и дальше пошел по своим делам. Ну а мы с инженерами-«кузовщиками» продолжили обсуждение «нового проекта». Довольно простого, если на него снаружи взглянуть: проекта цельнометаллического автобуса с несущим кузовом. Но я в автобусах понимал только как в них ездить, так что единственное, что смог сделать «умного», так это нарисовать маленький нижегородский автобусик, который катался по дочкиной «деревне». Не ахти какой технологический прорыв, но ребята всерьез так над этим задумались.
А я задумался уже над совершенно другим: как ни паршиво я знал в свое время историю, сейчас я просто не мог не заметить, что «все пошло иначе», и вот что на этом «новом пути» может оказаться критически важным для страны, мне было совершенно непонятно. Однако было вполне понятно, что решать «мировые проблемы» в восьмилетнем возрасте — дело абсолютно бесперспективное, и я решил сосредоточиться пока на проблемах районного масштаба, возможно даже с некоторым охватом и всей области. Вот только у меня даже о районных проблемах представление было, мягко говоря, весьма условное. Да, я слышал (обычно за ужином, за общим ужином, который у нас в доме проходил примерно раз в неделю), как дядя Алексей «мягко критикует отдельные недостатки на производстве», несколько чаще мне Настюха жаловалась на нехватку буквально всего в интернате, а иногда даже Маринка (в основном не напрямую, в через Вовку Чугунова) делилась «областными проблемами». Ну и, конечно, кое-что я узнавал при «редактировании» заметок в «Юном шарлатане».