Жрец Хаоса. Книга II (СИ). Страница 3

Императрица восседала на кушетке рядом с изысканно одетой шатенкой, поразительно похожей на неё саму, та же гордая осанка, те же тонкие черты лица.

А рядом…

На низких банкетках сидели три барышни, которые, вероятно, внешне должны были быть копиями своей матери, но что-то там с наследственностью не сложилось.

Если их мать была воплощением аристократической красоты, то дочери…

Одна — с острым, как топор, подбородком и выдвинутой вперёд челюстью.

Вторая — с носом, напоминающим клюв хищной птицы и глубоко посаженными глазами.

Третья — с глазами, будто бы смотрящими в разные стороны и практически отсутствующим носом.

В любом случае, Андрей Алексеевич сделал шаг вперёд и расплылся в улыбке, расхваливая красоту и прелесть девиц на выданье и своих кузин заодно:

— Какая честь видеть таких прелестных гостий!

Императрица тем временем представила всех друг другу:

— Андрюша, позволь представить мою кузину, княгиню Викторию Эстерхази, и её трёх очаровательных дочерей: Анну-Марию, Ванду и Терезу. Девочки, позвольте представить вам моего сына, Его Императорское Высочество Андрея Алексеевича, а также его ближайшего друга княжича Юрия Угарова.

Княгиня кивнула мне с холодной вежливостью, едва склонив голову, пока принц с изысканным придворным лоском целовал ручки каждой из княжон, не забывая при этом осыпать их изысканными комплиментами.

Приклеив к лицу самую вежливую и восторженную улыбку из имеющихся в арсенале, я всё не мог понять, как у такой красивейшей женщины смогли родиться три столь некрасивые дочери. При этом я с некоторой завистью взирал на принца, который то и дело обменивался стрельбой глазками со всеми княжнами, по очереди шутил, целовал им ручки и, в общем и целом, весьма и весьма положительно о них отзывался.

«Вот это воспитание! Это же нужно так играть! Это же все равно что целовать крокодила, — мелькнула у меня мысль. — Однако же вышколили нашего будущего государя как нужно, он даже бровью не повёл при виде столь „распрекрасных“ кандидаток в невесты».

Искусство придворного обхождения было отточено до совершенства.

Нам с принцем настоятельно предложили провести экскурсию барышням по дворцовому саду. Принц, с изысканной галантностью, тут же подхватил под руки Анну-Марию и Ванду Эстерхази, его губы растянулись в безупречной придворной улыбке. Мне же досталась Тереза. Девушка шла рядом, слегка сутулясь, будто стараясь сделать себя менее заметной. Её лицо несло явные следы близкородственных связей: выпирающая челюсть, массивный нос, непропорционально крупные губы. Всё это напоминало лошадиное лицо, если бы не живые, умные глаза, которые то и дело бросали завистливые взгляды на сестёр и принца. Она прекрасно понимала своё положение. То, что ей достался в спутники всего лишь камер-юнкер, а не сам наследник престола, явно её разочаровало. Однако Тереза старалась сохранять любезность, её губы дрожали, пытаясь удержать светскую улыбку.

С другой стороны, мне-то на ней точно не жениться. Почему бы не поговорить? Мало ли, может, и правда не в красоте счастье. Хотя… мне даже интересно стало, почему у них лекари до сих пор не смогли поправить сие безобразие. Всё же должны были существовать лекари столь высокого ранга, чтобы привести девочек в товарный вид на брачной бирже. Почему об этом не позаботились родители девочек, я, честно говоря, не понимал. К тому же заявление о том, что девицы имели достойный ранг огненного дара, было спорным, все они имели достаточно блёклую ауру едва желтоватого цвета. Это явно значило, что огненной силой высокого ранга похвастаться они не могли. Рядом с ними принц сиял, аки красно солнышко.

Однако же, будучи вежливым, я решил поболтать с девушкой. Какие там три основные темы дворцового трёпа: кто на ком женился, кто кому рога наставил, и кто кого подсидел? А нет, это не из этой оперы. Там, кажется, были природа, погода, путешествия и искусство. Первое и второе — скучно, в последнем я разбираюсь, как свинья в апельсинах, остаются путешествия. Тем более должны же они были как-то добираться сюда.

— Тереза, позволите ли называть вас по имени? — спросил я, слегка наклонившись к ней. Она сдержанно кивнула, её пальцы судорожно сжали веер. — Тогда и вы можете называть меня просто Юрий.

— Благодарю, — прошептала она, едва заметно улыбнувшись.

— Как вам путешествие из вашей империи в нашу?

Тереза тяжело вздохнула, будто вспоминая что-то мучительное.

— Достаточно утомительное. Вместо того чтобы лететь на дирижабле, мы ехали поездом несколько дней. А путь неблизкий, особенно со всеми этими остановками.

Мои брови непроизвольно поползли вверх. Кузина императрицы… в обычном поезде? Без собственного вагона? Без приоритета на путях? Мой взгляд, видимо, выдал моё изумление, потому что Тереза поспешно добавила:

— Не подумайте, что мы неженки. Просто наш поезд не был императорским, а значит, первого приоритета у нас не было. Второй — да, но приходилось подолгу ждать, пока пропустят важные грузы, — она горько усмехнулась: — Будь у нас дирижабль, добрались бы втрое быстрее.

— Неужели вам не удалось размять ноги, полюбоваться нашей страной? — продолжал я, стараясь сохранять любезный тон. — Ведь она прекрасна.

Тереза смягчилась, её глаза на мгновение оживились.

— Да, удавалось. Но только во время официальных остановок. А во время вынужденных стоянок нас не выпускали — слишком мало времени, — она пожала плечами: — Кто стал бы ждать, пока три барышни выгрузятся, а потом снова загрузятся со всеми гувернантками, телохранителями и прочим? Приходилось сидеть и читать, — добавила она с лёгкой иронией.

— Читать? — я притворно оживился. — Очень интересно! Чем вы увлекаетесь?

Так и продолжалась наша светская беседа, пока мы бродили по саду. Впереди слышался смех сестёр Терезы. Принц хохотал вместе с ними, очевидно, отпуская всё более смелые шутки. Градус веселья повышался. Смех становился громче. Шутки — горячее. «Голос разума,» — вспомнил я свою роль. Пора вмешаться. Я вежливо извинился перед Терезой и шагнул к принцу.

— Ваше Императорское Высочество, — тихо, но твёрдо произнёс я, — могу я вас отвлечь от столь чудесного общества прекрасных дам и переговорить буквально на одну минуточку?

Принц обернулся, его глаза блестели от смеха.

— Я думаю, дамы несколько устали прогуливаться и вполне могут позволить нам организовать им небольшой сюрприз.

Девушки захлопали в ладоши и наперебой загомонили.

— Да, сюрпризы мы любим, — подхватила Анна-Мария, кажется. Если у Терезы лицо было похоже на лошадиное, то у Анны-Марии реально на крокодилье: носа у неё практически не было, лишь две небольшие дырочки. Глубоко посаженные глаза и такая же массивная выпирающая челюсть шли в комплекте. Волосы при этом у девицы были далеко не шатенистые, а ближе к блёкло-русому оттенку. К тому же она ещё и ногу подволакивала слегка, однако же это было практически незаметно, такой козой она счастливо скакала вокруг принца.

Я улыбнулся как можно обаятельнее и указал отойти чуть в сторону, пока девушки болтали о чем-то своём, причём, перейдя на родной язык не то венгерский, не то австрийский. К сожалению, знатоком этих языков я не был. Ни в прошлой, ни в нынешней жизни. Иначе бы смог узнать хотя бы какие-то из проскальзывающих слов.

Я отвёл принца в сторону, причём не просто в сторону, а значительно дальше, чтобы нас не смогли подслушать:

— Ваше Императорское Высочество, вы говорили, что я — голос разума, который должен высказывать вам некоторые предупреждения.

— Слушаю, — напрягся принц.

— Все девушки из ныне присутствующих — результаты близкородственных браков, о которых мы с вами разговаривали. И при этом внешность их настолько далека от красоты, что я удивляюсь, как вы умудряетесь держать марку лица.

У принца глаза на лоб полезли.

— Да что ты говоришь? Они красотки. Блондиночка, которая Анна-Мария со стальным цветом глаз, и вовсе миниатюрная прелестница. Такую только и можно представлять подле себя на императорском троне.