Сердце изнанки 4 (СИ). Страница 9



— Почему никого нет? — пробормотал он, озираясь по сторонам. — Ни гвардии, ни паладинов? С их же стороны было нападение тварей — должны быть патрули, дозоры…

Я ничего не отвечал, продолжал сидеть и смотреть прямо перед собой, едва сдерживая усмешку.

— Вы скоро всё увидите, — произнёс я наконец.

А сам внутренне посмеивался — всё получилось как нельзя лучше! Даже любопытно стало, сам не ожидал такого исхода событий.

И спустя пятнадцать минут неспешной езды остальные тоже убедились в том, что я говорил правду. Мы остановились у высокого холма, с которого открывался превосходный вид на земли Викентьевых.

Медведев то и дело ворчал о том, что такая прекрасная позиция для обстрела, а Викентьевы даже не потрудились её занять — что за бездари у них в начальниках гвардии ходят! А потом, когда мы пешком поднялись на холм, он понял всё и замолчал, словно воды в рот набрал.

С холма открылся захватывающий вид на долину, буквально кишащую тварями оранжевого уровня опасности. И эти твари сейчас методично занимались тем, что разносили территорию Викентьевых по кирпичикам. От бараков паладинов и казарм гвардии не осталось камня на камне. Однако поместье Викентьевых строилось явно на века, с расчётом выдержать любую осаду — и это оказался последний отчаянный оплот сопротивления чудовищ.

А монстры-то были серьёзные! Мало того, что их было порядка пятисот голов, так ещё и почти сотня из них были оранжевыми — такой перекос в сторону высокоуровневых тварей был крайне необычным явлением. И я понимал недавнее недоумение паладинов и Зиновия, который удивлялся природе червоточины, которую я заполнил под самую завязку.

Это и правда был этакий магический парадокс, нарушающий все законы появления тварей в нашем мире. Обычно оранжевых тварей меньше десяти процентов от общей массы, а тут четверть.

Но как есть, так есть — твари, попавшие в наш мир, чувствовали себя уже куда увереннее. Они были сильны, опасны и безжалостны. По сути, нам там делать было нечего — только наблюдать за полнейшим разгромом Викентьевых, которые сами не подозревали, с какими силами связались.

Ну хотя чего уж скромничать — я тоже изрядно приложил к этому свою руку.

— Это ещё что? — услышал я довольный голос Медведева.

Он вдруг отошёл куда-то в сторону и углубился за какие-то развалины, спрятался за остатки хозяйственных построек. При том мне показалось, будто он провалился в какую-то яму или окоп. Спустя пару минут он вынырнул вновь, волоча за шкирку двоих гвардейцев — явно зелёных, совсем парни молодые, лет по восемнадцать-двадцать. На их потрёпанных эмблемах значились кабаньи головы — отличительные знаки Викентьевых. Лица у обоих были перепуганные, форма грязная, а в глазах читался настоящий ужас.

— Кажется, мы языков взяли, — произнёс Медведев с довольной усмешкой.

Двое парней, получив лёгкие затрещины от Медведева для острастки, покатились кубарем по земле и замерли, прижавшись друг к другу.

— Они были безоружные, что ли? — спросил Линдерман, оглядывая пленных.

— Да нет, винтовки есть, — ухмыльнулся Медведев. — Я их вежливо попросил оставить и не брать с собой на прогулку. Ребята оказались сговорчивыми.

— Ну что, парни? — обратился к пленным Линдерман, присаживаясь на корточки. — Сами будете рассказывать, что здесь стряслось, или вам помочь разговориться?

Линдерман как бы невзначай достал здоровенный нож, который крепился к его бедру. Оружие больше походило на тесак, и эффект клинок возымел знатный. Оба парня затряслись мелкой дрожью, их лица скукожились, будто они вот-вот готовились разрыдаться от страха.

— Так это… твари напали! — выпалил один из них, торопливо.

— Вы подмога? Вы паладины? — с надеждой затараторил второй, надеясь на спасение.

Они всматривались в лица наёмников, пытаясь понять, кто перед ними стоит. Но тщетно — гербов у наших бойцов на формах не было, а из паладинов был только один Кирилл, и тот не отсвечивал своим статусом.

— Нет, мы не подмога, — отрезал Линдерман. — Но мы хотим знать, что здесь стряслось. И лучше рассказывайте всё как есть.

— Так это… мы готовились к нападению на земли Пылаевых, — принялся рассказывать один из них совершенно искренне, бесхитростно. Его лицо явно не выражало глубокого интеллекта — простой деревенский парень, попавший в гвардию по призыву. — Всё шло по плану, всю технику подтягивали, позиции занимали. А потом вдруг господин Викентьев — ну, наш господин — приказал отводить все войска в противоположную сторону.

— От чего же? — нахмурился Линдерман.

— Федоскин — наш начальник гвардии — долго не мог сообразить, что произошло. Ведь если Пылаевы в другой стороне, зачем отводить войска в противоположную сторону? Но Викентьев требовал, чтобы всех перебросили, всех до единого и готовились к сражению. Господин барон орал так, что даже я слышал, а я стоял в конце строя!

— И что дальше? — поторопил его Медведев.

— В общем, нас оставили здесь — пять воинов для контроля за территорией, а потом началось… — он указал в сторону бушующего моря из тварей. — Мы не знаем, что с этим делать! Нас всего двое осталось.

— Наши ребята отправились на подмогу, но их тут же разорвали, — всхлипнул второй воин. — Мы остались здесь. Что мы сделаем с двумя винтовками. Если вы нам поможете… то помогайте! Сами мы туда точно не полезем.

— Понятно, — произнёс Линдерман, с презрением поглядев на горе-воинов, затем кивнул Пронину.

Отставной майор подозвал двоих своих бойцов и указал на гвардейцев барона Викентьевыа:

— Этих связать покрепче и куда-нибудь уберите с глаз долой, чтобы не мешались.

— Что значит — связать⁈ — возмутились было они в голос, но их уже никто не слушал.

Я заметил несколько ярких вспышек на крыше главного здания поместья. Неужели нас заметили? Но нет, там стояли трое человеческих фигурок — отсюда было не так хорошо видно, кто это конкретно. Одарённые запускали боевые способности по тварям, пытаясь хоть как-то проредить их численность, но толку было мало. Да уж, удачи им в этом деле.

Викентьевы особо уровнями не блещут, как и я, собственно. В оранжевых тварей так просто не постреляешь, тем более в таком количестве. Нужны другие методы.

Я достал из внутреннего кармана магафон и набрал номер, который заранее выяснил у Злобина.

— Виталий Сергеевич, доброй ночи, — произнёс я, когда трубку подняли.

В ответ раздался взвинченный голос:

— Кто говорит? — мужчина на том конце тяжело дышал, а на фоне слышались какие-то крики и шум. Оно и понятно — Викентьеву-старшему сейчас было явно не до светских разговоров.

— Это вас беспокоит Константин Пылаев. Тот, которого вы обещали растереть в порошок.

— Что тебе надо, Пылаев⁈ — грозно рыкнул Викентьев, и в голосе его прозвучала нескрываемая злость.

— Так уж вышло, что мы со всем своим корпусом стоим неподалёку от вас. Прямо у вашего поместья. И наблюдаем за тем, как вас вот-вот доедят твари. Вот и решил поинтересоваться — вам случаем помощь не нужна, господин Викентьев? Обещаю, договоримся на взаимовыгодных условиях.

— Засунь свою помощь себе… — начал было Викентьев, но я его перебил.

— Ну, вы же понимаете, тогда у нас выбора немного. Нам придётся присоединиться к тварям против вас.

— Не заливай! Твари вас первых сожрут, идиот! — огрызнулся он.

— Ладно, вижу на диалог вы пока не готовы. Раз вы пока не готовы обсуждать капитуляцию, хотел поинтересоваться другим. Женщины и дети в поместье есть?

— Только прислуга, — ответил он после небольшой паузы.

— Отправьте их в подвал, пожалуйста. Ради них самих.

— Без тебя разберусь, Пылаев, — бесцветным голосом произнёс Викентьев.

— Я на всякий случай предупредил, чтобы совесть свою успокоить.

— Будь ты проклят! — прорычал Викентьев и бросил трубку.

Во всяком случае, я сделал всё от себя зависящее. По крайней мере, больше, чем сделали наши враги. Наших людей никто не жалел, когда заполняли поместье ядовитым газом.




Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: