Зажги красный (ЛП). Страница 36

Я провожу руками по волосам. Я так чертовски расстроен. Чувствую, что теряю контроль, теряю самообладание, когда дело касается ее. Я твержу себе, что должен быть терпеливым. Что она одумается. Я знаю, что она одумается. Я должен в это верить. Потому что альтернатива — мысль о том, что я потерял ее навсегда, — это не то, с чем я могу смириться.

Я пытаюсь вернуть свое внимание на лед. Я должен болеть за своих товарищей по команде. Я должен быть сосредоточен на игре. Хоккей был любовью всей моей жизни. Честно говоря, я никогда не думал, что что-то может превзойти его. Пока не встретил Лили.

В конце первого периода я встаю и иду по туннелю еще до того, как остальные члены команды покидают лед. Я замираю на месте, когда оказываюсь в раздевалке, а Лили стоит с Алией прямо перед дверью. Я смотрю на нее. Застыл на месте. Слишком напуган, чтобы сдвинуться с места хоть на дюйм, опасаясь, что она убежит.

— Привет. — Лили грустно улыбается мне.

— Привет. — Остальные ребята заходят в раздевалку — все, кроме Кинга. Он останавливается, подхватывает Алию на руки и кружит ее.

Она освобождает руку, чтобы ударить его по груди.

— Фу, опусти меня. Ты весь потный.

— Тебе нравится, когда я потный. — Кинг ухмыляется и зарабатывает от Грея подзатыльник.

— Это моя гребаная сестра, ты, хрен.

— Я в курсе, — отвечает Кинг, после чего ставит Алию на ноги и идет за Грейсоном в раздевалку.

Я жду, пока все уйдут, прежде чем снова заговорить.

— Отличный вид, — говорю я Лили. На ней мой свитер «Рыцарей». Видеть на ней мой номер — всегда чертовски возбуждает.

— Спасибо. Я не могла не поддержать лучшего игрока в команде, — говорит она.

— Я слышал это, Лил, — кричит Грейсон из раздевалки.

Я делаю шаг к ней.

— Спасибо, что пришла.

— Папа заставил меня... Не то чтобы я не хотела быть здесь. Я просто не хотела все усложнять, — говорит она.

Я протягиваю руку и сжимаю ее ладонь. Такое простое, мать его, прикосновение. Но как только моя кожа соприкасается с ее, я чувствую, как меня охватывает всепоглощающее чувство покоя. Как будто я только что вернулся домой после длительного отсутствия.

— Я так чертовски скучал по тебе, — шепчу я и притягиваю ее к себе.

На мгновение она напрягается, а потом я чувствую, как ее тело расслабляется и прижимается к моему. Ее руки смыкаются вокруг моей талии.

— Мне так жаль. Я бы хотела, чтобы все было по-другому. Правда, — говорит она.

— Все возможно, Лили. Единственные люди, которые решают нашу судьбу, — это мы. Ты и я. Это единственное, что имеет значение. Пока мы вместе, мы можем преодолеть все. — Я целую ее в макушку.

— Хотелось бы, чтобы все было так просто. — Лили высвобождается из моих объятий, и я чувствую, как она пытается отстраниться от меня.

— Скажи мне, что ты меня не любишь... Скажи, что ты меня не любишь, и я перестану бороться за нас. — Это ложь. Я никогда не перестану бороться. Но ей не нужно это знать.

— Я не могу... — Она качает головой и опускает глаза.

— Тогда я не успокоюсь. Я никогда не остановлюсь. — Я поднимаю ее подбородок и заставляю посмотреть на меня.

— Мне нужно идти. Прости меня. Мне не следовало приходить сюда. Я просто хотела... мне нужно было увидеть тебя, — признается она.

— Тебе лучше остаться. Ты можешь посмотреть игру со скамейки запасных вместе со мной. — Я слегка пожимаю плечами. Притворяясь, что это не имеет значения.

— Я не могу, — повторяет она. И, не говоря больше ни слова, Лили поворачивается и уходит. Только тогда я замечаю двух крупных мужчин в черных костюмах, которые следуют за ней. Я был так увлечен встречей с ней, что не заметил, что за нами кто-то наблюдает.

Глава тридцать первая

Лилиана

Мне не следовало идти на игру вчера вечером. Я хотела поддержать Трэвиса. Хотя я надеялась, что он не заметит мое присутствие. Когда отец вручил мне свитер и сказал, чтобы я надела его, что мы идем на игру, я не стала с ним спорить. Не после того, как я весь день боролась сама с собой по этому поводу.

Мне определенно не следовало идти в раздевалку, и я не должна была позволять Трэвису обнимать меня так, как он это делал. Мне хотелось прижаться к нему и никогда не отпускать. Я хотела слиться с ним воедино, почувствовать себя в безопасности в его объятиях.

Я не могу этого сделать. Не могу рисковать его безопасностью. В моей голове сейчас такая неразбериха. Я понятия не имею, как поступить правильно.

Я беру телефон, перехожу в групповой чат с моими кузинами Тилли и Авророй и нажимаю на значок видеозвонка. Может, они смогут образумить меня — ну, по крайней мере, Тилли. Она у нас умная и рассудительная. Не то чтобы Аврора была глупой. Просто она не использует свои мозги ни для чего хорошего.

— Привет, незнакомка, как поживает Канада? — Тилли отвечает первой.

— Холодно. Как дела дома? — спрашиваю я, и мое сердце слегка замирает, когда я произношу это слово.

Дом. Этот город должен был стать моим новым домом. Я должна была начать здесь жизнь с Трэвисом. А теперь я понятия не имею, что мне делать. Я уволилась с работы в Нью-Йорке. На всю следующую неделю у меня были назначены собеседования с рекламными агентствами.

— Тихо, учитывая, что все в Ванкувере с тобой, — говорит Тилли.

— Сучка, почему ты так долго не звонила? — Аврора вступает в беседу со своей обычной бравадой.

— Извини... Я была... ну, я была... ну, вы знаете. — Я пожимаю плечами.

— Что случилось? Кого мне нужно заставить исчезнуть? — спрашивает она.

— Никого, — говорю я ей.

— Как Трэвис? — спрашивает Тилли.

— Он сказал, что сможет снова играть не раньше, чем через два месяца.

— Но как он? — спрашивает Тилли. Я смотрю на Аврору, а она смотрит прямо на меня, внимательно изучая каждую черточку моего лица.

— Я порвала с ним, — шепчу я.

— Какого хрена ты рассталась с этим парнем? Ты его видела? Черт, Лил, он безумно горяч. И по тому, как он двигается на льду, я могу сказать, что он отлично трахается. Так что, повторюсь, какого хрена ты с ним порвала? — Аврора с вызовом поднимает бровь. — Если только он не сделал тебе что-то плохое?

Я знаю, что она делает. Она провоцирует меня. Ждет, как я отреагирую. Но я слишком измотана, чтобы играть с ней.

— В него стреляли, Аврора. Из-за меня, — говорю я ей. — Я не могу быть с ним и рисковать тем, что из-за меня его убьют.

— Чушь. Это самая глупая вещь, которую я когда-либо слышала. Тилли, ты же умная. Скажи ей, что это глупо.

— Во-первых, я не самая умная из вас. Вы обе очень умные. А во-вторых, в кои-то веки я с ней согласна, Лил. Это глупо. Это не повод расставаться с кем-то, — говорит Тилли.

— Беречь его — это не глупость. Я не смогу жить дальше, если из-за меня с ним что-то случится. — Я вздыхаю.

— Почему ты продолжаешь настаивать на том, что ты имеешь к этому отношение? Разве в того парня, Кинга, не стреляли не так давно? Ты тут ни при чем.

— Я подслушала разговор папы и мистера Монро, и они сказали, что тот, кто стрелял в Трэвиса, сказал ему, что это из-за меня.

Девочки дружно ахают.

— Подожди, но я думала, что твой отец не имел к этому никакого отношения? — спрашивает Аврора, и я пожимаю плечами.

— Он не имел.

— Тогда кто же это был? Кому понадобилось стрелять в Трэвиса из-за тебя? — спрашивает Тилли.

— Я не знаю. — Я качаю головой. — Я пыталась это выяснить. Но безрезультатно. Мы не смогли найти нападавшего.

— Мне так жаль, Лил. — Тилли вытирает слезы. Она всегда была эмоциональной — девушка плачет из-за рекламы салфеток. Хотя я ценю всю работу, которую проделывают для хорошей рекламы, это уже слишком... даже для меня.

— Не плачь. Ты заставишь плакать меня, а я уже достаточно нарыдалась на этой неделе, — говорю я.