Зажги красный (ЛП). Страница 37

— Ну, я все еще думаю, что расставание с Трэвисом было дерьмовым шагом. Если хочешь знать мое мнение, ты должна быть с ним. Помочь парню восстановиться. Обтирания губкой и все такое. — Аврора взмахивает рукой в воздухе с дьявольской ухмылкой на лице. Я смеюсь, когда она начинает махать на себя, словно веером.

— Прости, Лил. Мне нужно идти. Скоро начнутся занятия. — Тилли оглядывается по сторонам, и только сейчас я замечаю, что она находится в лекционном зале.

— Спасибо, что поболтали. Мне все равно нужно вытаскивать свою задницу из постели, — вздыхаю я.

— До скорой встречи, — говорит Аврора, отключаясь от чата первой.

— Мне очень жаль, Лил. Ты должна делать то, что подсказывает тебе сердце. Если оно хочет, чтобы ты была с Трэвисом, то иди к нему. Если нет, то возвращайся домой, и мы сможем напиться.

— Спасибо, Тилли.

Экран гаснет, и я откидываюсь на подушку. Не знаю, как долго я смотрела в потолок, но в конце концов урчание в животе заставило меня сползти с кровати.

— Что ты здесь делаешь? И что, черт возьми, случилось с твоей головой? — раздается голос дяди Маттео из холла.

— Я здесь, потому что я нужна своей кузине. А волосы я покрасила, потому что тетя Иззи сказала, что с блондинками веселее. Кстати, она была права, — отвечает Аврора, с ухмылкой засовывая в рот жевательную резинку. — Мне было очень... весело.

Я бегу по коридору, как только слышу ее голос.

— Аврора? — Я только утром разговаривала с ней, а теперь она здесь. Моя кузина протискивается мимо отца, бросается ко мне и обнимает руками мою шею. Она крепко сжимает меня. Даже немного слишком.

— Я не могу дышать, — говорю я ей.

— Прости. Я просто скучала по тебе, — говорит она, отстраняясь.

Я протягиваю руку и провожу пальцами по ее волосам.

— Мне нравится.

— Правда? Мне тоже, — говорит Аврора и поворачивается к отцу. — Я хорошо выгляжу, правда, папа?

— Ты всегда выглядишь прекрасно, Аврора. Для этого тебе не нужно быть блондинкой, — говорит он.

— Мама — блондинка, — напоминает ему Аврора.

— Твоя мама — натуральная блондинка, — возражает он. — И перестань пытаться сменить тему. Как ты сюда попала?

— Я прилетела самолетом. Первым классом, разумеется. Это не то же самое, что частный самолет, но вполне неплохо. — Аврора улыбается.

— Одна?

— Да, совсем одна. Кто бы мог подумать, что я способна на такое? — Аврора закатывает глаза и хватает меня за руку. — Пойдем, нам столько всего нужно успеть, — говорит она, таща меня обратно вверх по лестнице.

— Аврора, мы еще не закончили говорить об этом, — зовет ее дядя Маттео.

— Хорошо, папочка. Я найду тебя, когда закончу с Лил.

Я поворачиваюсь и слабо улыбаюсь дяде, а он лишь качает головой.

Как только мы закрываемся в спальне, Аврора поворачивается ко мне с дьявольской ухмылкой на лице.

— Ладно, мы обсудим, как вернуть этого мальчика, — говорит она.

— Нет, мы не будем этого делать. И в Трэвисе О’Ниле нет ничего мальчишеского — поверь мне.

— Нет, обсудим. Ты чертовски несчастна, и я не собираюсь сидеть сложа руки и смотреть, как ты причиняешь себе боль, потому что придумала себе какую-то ерунду.

— Аврора, все не так просто. — Я издаю протяжный вздох и падаю на кровать. — Его подстрелили из-за меня.

— Ты же знаешь, что дядя Лука бросился под пули ради тети Кэти? И у них все хорошо.

— Это другое.

— Почему?

— Дядя Лука всегда был частью нашей жизни. Он знал о рисках. И кроме того, в него всегда стреляли. Для него это не было чем-то новым.

— Он был футболистом, когда прыгнул под пули. Я смотрела несколько новостных роликов. Он повел себя как настоящий герой, правда. Но дело не в этом. Дело в том, что... в Трэвиса стреляли, но он выжил, Лил, а ты ведешь себя так, будто парень мертв.

— Нет, поверь мне, меня бы тоже уже не было, если бы он действительно умер. — Я качаю головой.

— Твои волосы выглядят так, словно ты не мыла их неделю, а под глазами у тебя темные мешки. Но, конечно, давай притворимся, что все в порядке, — говорит она, указывая на мое лицо.

— Спасибо большое. — Я толкаю ее в плечо.

— Ты знаешь, что я люблю тебя, но должна сказать, что ты ведешь себя как идиотка. Ты любишь его. Он любит тебя. Конец. — Аврора хлопает в ладоши. Как будто только это важно. Как будто все решено.

Я бы хотела, чтобы все было так просто. Если бы любви было достаточно, чтобы преодолеть все. Но это не так.

— Ты строишь из себя мученицу, потому что боишься, что тебе будет больно. Но вот в чем дело, дорогая... Ты — Валентино. Мы ни от чего не убегаем. Мы смотрим своим страхам в глаза и душим их. И мы не даем им возможности расти и душить нас.

Я смотрю на нее и фыркаю.

— Кто наделил тебя этой мудростью?

— Дедушка. — Она улыбается. — И он прав. Никто не может быть страшнее дедушки, — говорит она. — Ну, кроме, может быть, дяди Тео. Твой отец на том же уровне.

— Так и есть. — Я смеюсь.

Но права ли она? Неужели я бегу от того, что у нас с Трэвисом есть, только потому, что мне страшно? Я знаю, что ужасно боюсь, что с ним что-то случится, что я потеряю его навсегда. А оттолкнуть его... ну, это практически то же самое. В любом случае его больше нет в моей жизни.

Глава тридцать вторая

Трэвис

Дверной звонок разносится по всему дому, постоянно повторяясь. Кто-то не перестает нажимать на кнопку. Я закатываю глаза, но не тороплюсь открывать. Кто бы это ни был, я знаю, что это гость, одобренный Валентино. Если бы это было не так, то люди, которых отец Лили выставил вокруг моего дома, не позволили бы даже подойти к входной двери.

Сначала я хотел отказаться от его помощи. Сказать мистеру Валентино, что они все должны уйти. Что я не нуждаюсь в его защите. Единственная причина, по которой я этого не сделал, заключается в том, что он — отец Лили, и в кои-то веки он не угрожает мне убийством. Вместо этого он мой единственный реальный контакт с ней, единственный, кто отвечает, когда я спрашиваю, как у нее дела, миллион раз в день.

Я открываю дверь и хмурюсь.

— Какого хрена вы все здесь делаете? — спрашиваю я Грейсона, который первым проскакивает мимо меня и заходит в мой дом. За ним следуют Лиам Кинг и Люк Джеймсон, мои новые товарищи по команде. Затем брат Лили и один из ее многочисленных кузенов — кажется, Энцо.

— Собираемся запить горе, — с ухмылкой отвечает Лиам, протягивая мне упаковку с шестью бутылками.

— Тебе понадобится нечто большее, чем это, чтобы залить свои горести, Кинг. У тебя скоро Монро станет шурином. — Я усмехаюсь, хотя мне совсем не хочется смеяться. И уж точно мне не хочется развлекать этих засранцев прямо сейчас.

— Отвали. Ты понимаешь, с кем ты собираешься породниться, ублюдок? — Грейсон вскидывает руку в сторону Алессандро и Энцо.

Мое сердце чертовски болит при мысли о Лили. Мне плевать, кто ее семья. Я бы женился на этой девушке завтра, если бы она согласилась. От этой мысли я застываю на месте.

Согласится ли она? Или скажет «нет», если я попрошу ее?

— Кто, бл*дь, сказал, что они женятся? Я не видел кольца на пальце моей сестры, — ворчит Алессандро.

— Пока, — говорю я ему. — Но оно будет.

— Удачи тебе. Сейчас она с тобой даже разговаривать не хочет. — Энцо смеется. Я бросаю на него свирепый взгляд, который только заставляет его смеяться еще сильнее.

— Опять же, какого хрена вы все приперлись? — Я смотрю на каждого из парней, заполнивших мой пустой холл.

— Мы хотим выпить, — говорит Люк. — У нас сегодня выходной, и мы выиграли прошлой ночью. Так что мы празднуем.