Оракул с Уолл-стрит 6 (СИ). Страница 41

— Джентльмены, — сказал я, наливая виски, — перед нами моральная дилемма исторического масштаба.

О’Мэлли взял стакан, налил виски и сделал небольшой глоток:

— Предупредить Массерию или позволить событиям развиваться своим чередом?

— Именно. С одной стороны, Джо Босс доверяет мне и считает союзником. Я должен предупредить его о заговоре. С другой стороны, устранение Массерии может принести долгосрочные выгоды всей организации.

Винни покрутил стакан в руках, наблюдая, как виски играет на свету:

— Босс, позвольте взгляд простого солдата. Во Франции у нас был генерал по фамилии Маршан. Храбрый офицер, но застрял в тактике позапрошлого века. Посылал пехоту в лобовые атаки против немецких пулеметов. Много хороших парней полегло из-за его упрямства.

— К чему ты ведешь?

— Однажды в штабе произошла «случайность». Генерал получил неточные карты и попал под артобстрел. Его заменили молодым полковником, который использовал современную тактику. Потери сократились в разы. — Винни сделал глоток виски. — Иногда смерть одного человека спасает сотни других.

О’Мэлли нахмурился:

— Винни, ты сравниваешь военные действия с убийством в мирное время.

— В нашем бизнесе нет мирного времени, — возразил Коротышка. — Есть только периоды между войнами. А Массерия готовит большую войну против Марранцано, которая унесет десятки жизней.

Я вернулся к столу и сел, обдумывая аргументы обеих сторон. Винни говорил правильно, Массерия действительно планировал масштабные военные действия против сицилийцев. Но О’Мэлли тоже был прав, подчеркивая моральную сторону вопроса.

— Есть еще один аспект, — сказал я наконец. — Предупредив Массерию, мы раскроем свою осведомленность о планах Лучиано. Это поставит под угрозу будущие источники информации.

— А также нашу безопасность, — добавил О’Мэлли. — Лучиано не простит предательство.

Винни поставил пустой стакан на стол:

— Босс, можно вопрос? Вы уверены, что Массерия останется нашим союзником, если узнает о заговоре? Старые сицилийцы не любят тех, кто знает их секреты.

Я задумался. Действительно, предупреждение Массерии могло создать новые проблемы. Джо Босс мог начать подозревать, что у меня слишком хорошие источники информации в его собственной организации.

— Кроме того, — продолжал Винни, — подумайте о будущем Синдиката. Лучиано современный человек. Он понимает важность финансовых операций, готов к сотрудничеству с банкирами и политиками. Массерия застрял в прошлом веке.

— Но Лучиано также более непредсказуем, — возразил О’Мэлли. — Массерия консервативен, но надежен в соглашениях. С ним можно договориться и быть уверенным, что он выполнит обещания.

Зимнее солнце клонилось к горизонту, отбрасывая длинные тени через венецианские жалюзи. Время принятия решения приближалось. Если я собирался предупредить Массерию, нужно делать это немедленно.

— Винни, — спросил я, — когда планируется акция против Массерии?

— Валачи слышал упоминание о завтрашнем вечере. Массерия собирается ужинать в «Нуова Вилла Таммаро» с несколькими помощниками. Лучиано тоже будет там.

— Классический ход, — пробормотал О’Мэлли. — Устранить жертву в присутствии будущего преемника, чтобы исключить подозрения.

Я встал и подошел к окну, глядя на заполненную автомобилями Уолл-стрит. Десятки людей спешили по своим делам.

— Джентльмены, — сказал я наконец, поворачиваясь к компаньонам, — я принял решение.

О’Мэлли и Винни напряженно смотрели на меня, ожидая вердикта.

— Мы не вмешиваемся в происходящее. Позволяем истории идти своим чередом.

— Вы уверены, босс? — тихо спросил О’Мэлли.

— Да. Массерия обречен, независимо от наших действий. Его методы устарели, а амбиции превышают возможности. Рано или поздно кто-то из молодых капо сместит его. Лучше, чтобы это сделал Лучиано, с которым мы можем найти общий язык.

Винни кивнул одобрительно:

— Мудрое решение, босс. Иногда лучший ход — не делать хода вообще.

— Само собой, — добавил я. — Никто из нас не должен знать о планах Лучиано. Если нас спросят, мы искренне удивимся произошедшему. Понятно?

— Понятно, — одновременно ответили О’Мэлли и Винни.

Я вернулся к столу и закрыл гроссбухи.

— Винни, — сказал я, убирая документы в сейф, — передай Розе, что ее друг оказал нам большую услугу. Пусть Валачи получит щедрое вознаграждение, но скажи, что источник информации должен остаться тайной.

— Будет сделано, босс.

— А теперь, джентльмены, предлагаю провести спокойный вечер. Завтра нас ждут интересные времена.

Еще бы. Времена пошли действительно интересные и веселые. Зимнее утро выдалось хмурым, когда О’Мэлли постучал в дверь моего кабинета. Ирландец держал в руках телеграмму и выглядел так, словно принес новость о смерти близкого друга.

— Босс, — сказал он, вручая мне желтый листок, — пришло от наших людей с фабрики. Ситуация ухудшилась.

Я развернул телеграмму и прочитал:

«ДОНОВАН ОБЪЯВИЛ ЗАБАСТОВКУ СТОП ПРОИЗВОДСТВО ОСТАНОВЛЕНО СТОП РАБОЧИЕ ПОКИНУЛИ ЦЕХА СТОП ТРЕБУЕТ НЕМЕДЛЕННОГО ВЫПОЛНЕНИЯ ВСЕХ УСЛОВИЙ СТОП ЛОРЕНС»

— Черт возьми, — пробормотал я, откладывая телеграмму. — Значит, Роткопф не смог его урезонить в Вашингтоне.

— Более того, босс, — О’Мэлли достал из кармана пальто еще один документ, — Я получил свежие новости от своих источников. Ситуация еще хуже, чем кажется.

В кабинет вошел Коротышка, стряхивая снег с плеч. Золотой зуб поблескивал, но обычная веселость отсутствовала в его глазах.

— Босс, — сказал он, усаживаясь в кресло, — у Патрика для вас новости. И они не из приятных.

— Слушаю.

О’Мэлли скл в кресло:

— Оказывается, наш упрямый друг Донован нашел себе могущественных покровителей.

— Каких именно?

— Дон Сальваторе Марранцано, — произнес О’Мэлли, наблюдая за моей реакцией. — Старый сицилиец принял Донована под свою защиту.

Я откинулся в кресле, осмысливая новость. Это меняло всю картину. Марранцано, воюющий с Массерией, искал любые способы ослабить позиции Синдиката. Профсоюзный конфликт на моей фабрике — прекрасная возможность нанести удар по финансовой основе организации.

— Как Донован связался с Марранцано?

— Через ирландскую диаспору в Бронксе. У Марранцано есть люди, работающие с ирландскими докерами. Когда Донован понял, что против него играют крупные силы, он обратился за помощью. Старый лис сразу учуял возможность.

Винни задумчиво потер подбородок:

— Значит, Донован теперь под защитой семьи Марранцано. Это объясняет его новую уверенность.

— Именно, — кивнул О’Мэлли. — Марранцано обещал Донована полную поддержку. Сказал, что «молодой ирландец показывает пример, как нужно бороться с капиталистическими акулами».

Я встал и подошел к окну, наблюдая за движением на Уолл-стрит. Снег продолжал падать, укрывая город белым покрывалом. Финансовый район казался особенно мрачным в этот зимний день.

— Какие конкретно обещания дал Марранцано? — спросил я, не оборачиваясь от окна.

— Финансовую поддержку стачечного фонда, адвокатов для борьбы с федеральными органами, и… — О’Мэлли помолчал, — физическую защиту для Донована и его семьи.

— Физическую защиту, — повторил я. — Марранцано прямо сказал, что опасается за безопасность Донована?

— Дон предупредил, что «у Стерлинга в Нью-Йорке есть люди, которые решают проблемы старыми методами», — процитировал О’Мэлли. — И пообещал, что ни один волос не упадет с головы «храброго ирландского борца».

Теперь картина прояснилась окончательно. Марранцано не просто поддерживал Донована, он использовал профсоюзного лидера как приманку.

Старый сицилиец прекрасно понимал, что затянувшийся конфликт заставит Синдикат принять решительные меры. А попытка устранить Донована под защитой Марранцано дала бы последнему лишний повод для обвинений против Массерии.

— Патрик, — сказал я, поворачиваясь к компаньонам, — твои источники точно знают о встрече Донована с Марранцано?