"Фантастика 2025-103". Компиляция. Книги 1-17 (СИ). Страница 25

Зубы сомкнулись на мочке уха осторожно, но достаточно ощутимо – ровно настолько, чтобы услышать её резкий вдох и почувствовать, как всё её тело внезапно напряглось, будто под ударом тока.

И тогда случилось неожиданное – её руки, до этого игриво-нерешительные, вдруг обрели стальную силу. Пальцы впились в мои плечи, нога ловко подсекла мои колени, и мир перевернулся в стремительном каскаде:

Спина ударилась о мягкое ложе – она предусмотрительно подтолкнула меня именно к кровати. Её рыжие волосы рассыпались вокруг нас огненным занавесом, отрезая от реальности. В этот момент я понял, что ошибался, считая её просто кокетливой девчонкой – в её глазах горел настоящий, неистовый огонь, а движения обрели хищную грацию.

"Ты же хотел свой ключ?" – прошептала она, и её голос звучал на три октавы ниже, чем обычно, пока её ладонь скользила вниз по моей груди, намеренно медленно, давая мне время передумать. Но я уже был вне зоны отступления – её губы снова нашли мои, и мир сузился до точки, где существовали только её жар, её вкус и безумный стук крови в висках.

Дальше — туман.

Я не был неопытным, но такого со мной ещё не случалось. Она жгла, как пламя, и я тонул в этом огне, не в силах сопротивляться.

Мы лежали, обнявшись, её рыжие волосы растрепались по подушке, а кожа всё ещё парила. Впервые за долгое время я не чувствовал опустошения после близости — наоборот, тело наполняла странная сила, будто что-то внутри переключилось.

"Вот оно что…" — мелькнула мысль. "Молодому телу нужна была не мечта, а реальность."

Стук в дверь

— Тук-тук.

Мы вздрогнули.

Я прижал палец к губам, накрыл Оксану одеялом, затем быстро вскочил, распахнул чемодан (как будто искал одежду) и, натянув штаны, открыл дверь наполовину.

За ней стоял Семен.

— Ты не одет? — удивился он.

— Спал после прогулки, — соврал я, стараясь не выдавать дрожи в голосе. — Что-то случилось?

— Да. Идём ужинать. Обсудим, что нашли в архивах, и решим, что делать завтра.

Я кивнул, закрыл дверь и глубоко выдохнул.

Оксана уже сидела на кровати, закутавшись в простыню, и смеялась беззвучно, глаза блестели.

— Ну что, Петр, — прошептала она. — Теперь у нас с тобой есть секрет.

Глава 11

Стол был накрыт с дворянской щедростью – серебряные приборы, хрустальные бокалы, соусники с ручной гравировкой. Но Оксаны за столом не было.

— Где хозяйка? — спросил Семен, отрезая кусок ростбифа.

— Говорит, устала после экскурсии по городу. Голова разболелась, — равнодушно ответил Василий Федорович, наливая себе красного вина.

Семен прищурился, пнул меня под столом, но я лишь невозмутимо разрезал бифштекс средней прожарки. Мясо было идеальным – с хрустящей корочкой, но сочное внутри, с розовой сердцевиной, из которой при каждом надрезе вытекал прозрачный сок. Я чуть не застонал от удовольствия, когда первый кусок растаял на языке.

Гарнир – тушеные овощи с тимьяном и сливочным маслом – такие простые, но такие вкусные. Морковь сладкая, баклажаны тающие, кабачки нежные, как шелк. Я чувствовал, как силы возвращаются – будто каждым кусочком тело впитывало не только калории, но и волю.

После ужина старшие ушли во двор – пить чай из самовара и обсуждать торговые дела. Мы с Семеном остались один на один в полутемной гостиной, где только огонь в камине отбрасывал дрожащие тени на дубовые панели стен.

— Ну, рассказывай, что узнали, — развалился я в кресле.

— Тебе с какой новости начинать? Со шпаг или про кортик?

— Конечно, про кортик.

Семен наклонился вперед, голос стал тише, но четче – будто даже стены могли подслушать.

— Был заказ от подчиненных Императора. Десять кортиков, у каждого – одно основное свойство: быть ключом к магическому замку. Замок встраивается в магические сплетения и открывает или отключает их.

Я замер.

— То есть мой кортик…

— Твой кортик – один из десяти. Дополнительное свойство, которое ты уже знаешь – компас, позволяющий найти замок.

— А что еще?

— У твоего экземпляра есть два скрытых свойства:

Усиление боли – раны от этого клинка болят в несколько раз сильнее, хотя заживают быстрее.

Лезвие нагревается, если жертва лжет на заданный вопрос после ранения.

Я усмехнулся:

— Какие-то странные свойства. Это все твой дедушка придумал?

— Нет, — отрезал Семен. — Был перечень, который нужно было воплотить. Про другие кортики и их свойства не могу сказать – это тайна чужих родов.

— А что про шпаги можешь сказать?

Семен вздохнул, потер переносицу.

— Про их свойства – тоже не все знаю. Но что-то с ними не так, и это надо увидеть. Раз Дубовы хотели дубликат – значит, оригиналы либо испорчены, либо украдены.

Он замолчал, глядя в огонь.

— Дедушка вспомнил, что через месяц среди князей будет смотр дуэльного оружия. Там представят его последнее творение – шпагу с похожими свойствами. Но он не знает, стоит ли туда идти.

— Почему?

— Статус позволяет. И связи есть. Но… — Семен сжал кулаки. — Дедушка не хочет верить, что там замешана какая-то грязная история.

В камине треснуло полено, и искры взметнулись вверх.

Я потянулся, чувствуя, как хрустят позвонки после беспокойного сна. За окном кухни первые лучи солнца золотили купола церквей, а из самовара на столе поднимался ароматный пар. Мы с Семеном молча пили чай из фамильных фарфоровых чашек с гербом Карасевых - дед не признавал другой посуды по утрам.

— Ясно, что ничего не ясно, — пробормотал я, разминая затекшую шею. Вчерашние события всё ещё отдавались лёгким звоном в висках.

Семен, обхватив обеими руками свою кружку, вдруг фыркнул:— Ну что, маг Тьмы, готов к новым приключениям?

Я лишь покосился на него, откусывая пряник с маком. Тесто было идеальным - рассыпчатым, но не сухим, с лёгкой ноткой кардамона.

— Что будем делать? — спросил я, чувствуя, как сладкие крошки прилипают к губам.

Семен отставил чашку, и фарфор звонко стукнул о дубовую столешницу:— Как и планировали - поедем к отставному офицеру, знакомому деда.

Его пальцы нервно барабанили по столу, выдавая внутреннее напряжение.

— А что подробнее про него знаешь? Любопытно.

Семен вдруг замер, его карие глаза стали серьёзными:— Я о нём раньше не слышал. Дед сказал: "Придём, поговорим и уйдём, а офицера потом лучше не вспоминать".

В его голосе прозвучала та самая интонация, которая заставляла меня в детстве замирать у двери кабинета, когда старшие обсуждали "взрослые дела".

— Да… — протянул я, чувствуя, как по спине пробежал холодок. — Сколько тайн у твоего деда. А он же обещал тебя посвящать в тайны рода.

Семен внезапно рассмеялся, но смех его был каким-то нервным:— Так-то оно так, но, судя по всему, посвящать он меня будет ещё лет пятьдесят.

Его пальцы невольно сжались вокруг чашки так сильно, что костяшки побелели.

Через час мы уже стояли у ворот элитного конного клуба. Чугунные решётки, украшенные позолоченными всадниками, блестели в утреннем солнце. Охранники в тёмно-синих мундирах с серебряными пуговицами изучали наши документы с таким видом, будто пытались прочитать между строк что-то важное.

— Проходите, вас ждут, — наконец сказал старший из них, и массивные ворота скрипнули, пропуская нас внутрь.

Ипподром встретил нас простором и каким-то особым, чистым воздухом, пахнущим сеном и кожей. Где-то вдалеке ржали лошади, а под ногами хрустела мелкая галька специальной дорожки.

Нам выдали трёх лошадей - деду спокойную серую кобылу с добрыми глазами, нам с Семеном - более молодых, но всё же смирных жеребцов.

— Не дёргай поводья, расслабься, — прошептал Семен, заметив, как я вцепился в гриву. Его собственные пальцы тоже не слишком уверенно держали повод.