Испытание славой (СИ). Страница 18

Так что с дарением картины нужно было быть более осторожным.

— Сеньор Иньиго, — дверь открылась и ко мне заглянул Бернард, — слуги просили передать, что его светлость просит с вами встречи.

— Да, конечно, скажи, что я сейчас выйду, — отозвался я, но швейцарец обернулся, побледнел и стал кому-то кланяться, показывая мне свой крепкий зад.

— Сеньор Иньиго! — в комнату отодвигая его властной рукой, вошёл сам возбуждённый герцог, — я понял, что не могу ждать! Как это возможно⁈ Как вы смогли⁈

Я ничего не понимая, смотрел на него, затем на картину, которую не успел закрыть тканью, и понял, что видимо нормального подарка не получится, если только сам герцог не обратит на неё внимание.

— Боюсь ваша светлость, я не понимаю о чём вы, — улыбнулся я, устраиваясь удобнее в кресле, — я же затворник и новости приходят ко мне последним.

— Корабли! Четыре прекрасные каравеллы под флагом Арагона только что вошли в гавань Лиссабона и представляете всеобщее изумление, когда стало известно, что они ваши. А ведь всем известно, что вы прибыли в Португалию без них.

— А-а-а, — протянул я, — сеньор Аймоне вернулся! Я рад, спасибо за прекрасную новость, ваша светлость.

— Но как⁈ — старик плюхнулся на соседнее кресло, — как вам это удалось⁈ Это же было нереально!

— Мы договорились с инфантом Энрике, — скромно ответил я, — простите, но подробности я не могу вам сказать, я поклялся на Библии.

— Сеньор Иньиго! — старик молитвенно сложил руки, — ну хотя бы намёк! Иначе я не смогу больше уснуть от любопытства!

— Всё, что я могу вам сказать ваша светлость, что я дал инфанту то, что ни он, ни кто-либо другой не сможет купить за деньги, — улыбнулся я, не собираясь ничего рассказывать.

Глаза герцога прищурились.

— Что-то из той же области, что и о здоровье папы? — поинтересовался он тихо.

Мне осталось лишь улыбнулся.

— Я правда не могу сказать вам ваша светлость ничего более, даже при всём своём уважении к вам.

Герцогу больше видимо и не нужно было, он покивал, и тут его взгляд остановился на картине, стоявшей на мольберте напротив.

— «Блин».

— Это же Алексо! — он встал с кресла и подошёл ближе к картине, рассматривая капли росы, которые слетали с шерсти отряхивающейся собаки, — это моя собака!

Я вздохнул.

— И мой вам прощальный подарок ваша светлость, который вы увидели раньше времени, — печально заметил я, — я планировал подарить вам его при отъезде. Ну раз уж так случилось, то пожалуйста, возьмите его от меня в благодарность, за ваше гостеприимство и помощь, которую я очень ценю.

Герцог в огромном потрясении рассматривал портрет собаки, точнее её фотографию, если быть совсем уж точными в определениях.

— А, кто художник, сеньор Иньиго? — он потрясённый увиденным, повернулся ко мне, — кто нарисовал этот шедевр? Я знаю всех мало мальки известных художников в городе, но такого качества ещё ни разу не встречал. Видно, каждую каплю воды! Я хотел бы заказать у него ещё нечто похожее!

— Боюсь, он скоро уедет из Португалии, ваша светлость, — улыбнулся я ему, — и сильно не обольщайтесь его мастерством, поскольку это его пока единственная работа в цвете.

Герцог недоуменно посмотрел на меня и тут до него дошло.

— Вы? Её нарисовали вы, сеньор Иньиго? — он даже отшатнулся от картины и его изумлению не было предела.

— Во Флоренции мне было немного скучно, и я попросил нескольких местных художников дать мне пару уроков, — скромно ответил я, — так что не судите меня строго. Я только учусь рисовать.

— Это работа, сеньор Иньиго, самое лучшее, что я видел за всю свою жизнь, — герцог в изнеможении упал на кресло, — это лучший подарок, какой вы только могли мне сделать! Я благодарю вас от всего сердца!

— Это я благодарен вам, ваша светлость, что моя работа вам понравилась, — я ему поклонился, — и рад что так всё случилось.

Афонсу покачивая головой позвал слуг и приказал осторожно забрать картину, выйдя следом за ними, кивнув мне ещё раз в благодарности. Едва он ушёл, как я выдохнул.

— Похоже всё получилось даже лучше, чем я думал Бернард, — я посмотрел на швейцарца.

— Это хорошо, что герцог не видел сколько картин вы порвали, рисуя эту, сеньор Иньиго, — хмыкнул он, — как по мне, они все были превосходны.

— Не подмазывайся Бернард, — улыбнулся я, — мы же уже продлили твой контракт, месячное жалование по нему тебя устроило, чего вдруг ты решил сейчас полизать мне зад? Это нужно было делать три дня назад, когда мы его с тобой подписывали.

— Моя ошибка, сеньор Иньиго, — явно притворно вздохнул он, — если бы я знал, что вы любите лесть, я бы подлизывался лучше, чтобы вы подняли мне за это жалование.

— Ты же знаешь, что это не так, я лишь терплю её, — я пожал плечами.

— А как же сеньорита Паула? — напомнил мне он, — она так старалась облизывать вас вчера, что вы купили ей сразу три дорогущих ожерелья.

Тут он меня уел, я не планировал тратить столь много, но чувство благодарности к девушке, помноженное на то, что она так старалась каждый день мыть меня, одевать, не доверяя это никому из слуг и даже Марте, что я не смог удержаться и правда потратил больше, чем планировал изначально, благо хотя бы деньги на это у меня сейчас были.

— Кстати о покупках, — вспомнил я, — наши темнокожие слуги живут в том доме, где и сеньор Альваро?

— Да, сеньор Иньиго, — кивнул Бернард.

— Похоже настало время поговорить с ними лично, раз теперь я знаю их язык, — хмыкнул я, — ну и к тому же, нам нужно поприветствовать сеньора Аймоне, а главное посмотреть на корабли, ради которых я так старался.

— Согласен, сеньор Иньиго, — утвердительно кивнул Бернард, — позвать Паулу?

— Да, пусть оденет меня, нам нужно сначала в порт.

Я не успел одеться, как Бернард вернулся в комнату вместе с сияющим, словно новенький, только что отпечатанный золотой, рыцарем-госпитальером.

— Сеньор Аймоне, а мы как раз собираемся в порт, чтобы поприветствовать вас, — улыбнулся я ему, поскольку одна моя рука была в рукаве кафтана, а вторую, Паула старательно заталкивала во второй.

— Ах, сеньор Иньиго! — рыцарь несколько раз перекрестился, — мы все молились за вас каждый вечер, когда шли сюда. Это чудо, а не корабли! Я и капитаны просто в восхищении от них!

— Я рад сеньор Аймоне, и буду ещё более счастлив, когда увижу их сам.

— Конечно, сеньор Иньиго, — быстро заверил он меня, — прошлые капитаны были весьма удивлены тем, что их отдали нам, поскольку они должны были отплывать в Африку уже через пару недель, а тут такой странный приказ и они нам отдали полностью подготовленные и загруженные продовольствием корабли.

— Значит хорошо, что я успел поговорить с инфантом Энрике до того, как это случилось, — я пожал плечами, — Паула ты с нами?

— Боюсь я не смогу, сеньор Иньиго, — девушка покачала головой, — у меня прогулка по городу с сыном одного графа, я правда забыла его имя.

Приключения Паулы и попытки молодёжи Лиссабона получить ключ к её сердцу продолжались всё это время, девушка в отличие от меня не сидела без дела, и уже тонула в подарках и деньгах, благо что её спас я, забрав всю наличность на свои траты, а поскольку подаренные ей драгоценности, юношами с горящим взором, остались у неё, то на этом мы и поладили. Никаких угрызений совести при этом я не испытывал, поскольку предложений о замужестве для Паулы мне так и не поступало, так что те, кто хотел чтобы она стала просто их любовницей, сполна платили за её время. Благо желающих попытать удачу было хоть отбавляй.

— Не забудь взять Марту и охрану, — сказал я ей напоследок, а мы с рыцарем и швейцарцем отправились во двор, где погрузились на повозку и направились в порт, где покачиваясь на набегавших волнах, стояли мои кораблики, в которые я сразу влюбился. Столько трудов, столько усилий, времени и вот они стояли и радовали меня своими красивыми обводами.

— Вопрос теперь у меня только один, сеньор Аймоне, — налюбовавшись на них пока издали, я повернулся к госпитальеру, — когда мы возвращаемся домой?