Жезл жизни (СИ). Страница 3

— А вы весьма проницательны, ваша светлость! — Красный посмотрел на Дагара с новым интересом. — Но, чтобы хотя бы сформулировать эту догадку, нужно иметь хоть какое-нибудь представление о других мирах! И знать вкус коньяка!

Часть 1

Глава 1 // Небесный воин

Разведка не подвела — пара штурмовиков вышла на вражескую колону в точно указанном квадрате. На первом заходе ведущий сжег управляемой ракетой головную машину, а ведомый замыкающую. Затем капитан и старлей почти пять минут утюжили НУРСами зажатые на узкой дороге грузовики с карателями. Покидая место побоища, капитан насчитал аж полтора десятка черных столбов дыма от сгоревшей техники.

К сожалению, как это часто бывает на войне, радость от удачно выполненной боевой задачи оказалась недолгой. Откуда на этом участке местности, дважды проверенным на наличие ПВО и признанным безопасным для отхода ударной группы, взялась установка ЗРК, останется неизвестным. Скорее всего, комплекс стоял в засаде, с выключенным РЛС, и начал работу по команде с внешних наблюдательных постов. Как бы там не было, но вдогонку стремительно удирающей на малой высоте паре вылетело четыре ракеты.

Пилотам только и осталось, что уповать на удачу и божий промысел.

Первую сумели обмануть дипольные отражатели, выпущенные с самолета ведомого, заставили сработать раньше времени. От второй ракеты капитан увернулся резким креном, заскрипев зубами от перегрузки. Но третья рванула чуть выше и левее ведущего, окатив штурмовик плотным снопом шрапнели. Правый двигатель практически развалился от попадания полусотни стальных «кубиков». Вспыхнуло, и тут же погасло топливо, отсеченное умной автоматикой. Бронекапсула с честью выдержала удар, лишь боковые панели «фонаря» кабины покрылись трещинами.

Капитан еле-еле успел среагировать, выровняв машину почти у самой земли — лишившись одного двигателя, самолет резко провалился на двести метров.

— Полста пятый, прыгай! Прыгай, Ярик! — заорал ведомый.

Старлей отчетливо видел, что штурмовик ведущего вот-вот воткнется в деревья придорожной лесополосы. Но каким-то чудом капитан сумел перетянуть через препятствие и продолжил полет, медленно набирая безопасную высоту.

— Куда тут прыгать, Коля? — с тоскою в голосе ответил капитан.

Вокруг абсолютно открытая местность — едва успевшие избавиться от снега поля и редкие лесополки между ними. Даже если катапультирование на сверхмалой высоте пройдет относительно успешно, уже через десять минут на месте приземления появится джип с карателями — их блокпосты стоят на каждом перекрестке.

— Буду тянуть до последнего, как можно ближе к фронту! Тут километров тридцать осталось! — сказал капитан и это были последние слова, которые услышал от своего ведущего старлей.

Всего через несколько секунд четвертая ракета, почему-то проигнорировав ведомого, рванула возле побитого штурмовика. Шрапнель начисто срезала правую консоль и самолет, успев перевернутся всего один раз, рухнул прямиком на щебенку очередной проселочной дороги. Взрыв сорвал ветки с деревьев ближайшей лесополосы.

В нарушение всяческих инструкций, старлей развернул свой самолет и пролетел над местом падения ведущего, надеясь увидеть поблизости на земле оранжево-белый «лоскут» парашюта. Но ничего, кроме воронки не обнаружил. Прилетевшая через полчаса спасательная команда, сразу после приземления вертолета, приняла бой с рейдовой группой карателей, уже суетившихся вокруг черной дымящейся ямы. После активной перестрелки с врагом, десантники-спасатели получили приказ от командования на отход и были вынуждены вернуться. Вечером того же дня, по данным радиоперехватов и агентурной разведки, стало известно, что противник обнаружил в бронекапсуле разбившегося штурмовика обгоревшее тело летчика.

Часть 1

Глава 2

Ярослав очнулся от резкой боли в висках. Последнее, что он помнил — пикание системы оповещения, мгновенно покрасневшие индикаторы на приборной панели, землю, стремительно приближающуюся в лобовом бронестекле… А теперь — тишина. И ощущение, будто он лежит на чем-то твердом, на матрас больничной койки не похожем.

Что с ним произошло? Где он? Валяется рядом с разбитым самолетом? Его спасли ребята из эвакуационной группы? Или, не дай бог, подобрали каратели?

Ярослав открыл глаза и натурально обалдел от увиденного.

Над ним возвышался купол, состоящий из тонких медных или даже золотых проволочек, заплетенных в витиеватые узоры. На узлах пересечения висели прозрачные капли. Подобное сооружение он видел в старинном городском театре — там эта штука располагалась под потолком зрительного зала. Это что же получается — он лежит… внутри гигантской хрустальной люстры? Сооружение едва заметно вибрировало, от чего подвески дрожали, рассыпая вокруг разноцветные блики.

Наконец вибрация и сопровождающий ее легкий гул прекратились. И вместе с ними стихла головная боль. Ярослав приподнялся, но не успел толком осмотреться, как снаружи купола началось непонятное движение. Приглядевшись, Краснов понял — там находятся люди в белой одежде и они, похоже, разбирают это странное устройство — в проемах проволочных узоров мелькали руки, откручивающие крепежные петли.

— Наверное, меня крепко помяло при падении штурмовика и я сейчас в госпитале! А это всё какая-то медицинская процедура! — прошептал Краснов.

Мозг прирожденного технаря наконец-то нашел рациональный ответ на некоторые странности окружающей обстановки. Гуманитарий бы решил, что попал в рай и вокруг ангелы. Но тут реальность, данная Краснову в ощущениях, нанесла по уже сложившейся логичной и непротиворечивой версии происходящего, нокаутирущий удар — хрустально-проволочный купол наконец распахнулся.

— Что за черт? — в полном обалдении воскликнул Краснов.

Вокруг него суетились… Люди? Вроде бы люди, но все поголовно худые, высокие, жилистые с темными от загара лицами. Анатомические подробности строения их тел было прекрасно видно, поскольку облачением этим «товарищам» служили белые… простыни! Так обычно мужики в бане заматываются. Но странный внешний вид — это еще полбеды! Они переговаривались на непривычном для слуха языке, полном гортанных звуков и протяжных гласных. И что интересно — в сторону капитана демонстративно никто не смотрел, словно он был кучкой зловонной субстанции. Двое странных «докторов» освободили тело Краснова от ремней, которыми тот был привязан к широкой доске, практически столу, стоящему под «люстрой», и тут же быстро отошли в сторону.

— Где я? Кто вы? — воскликнул Ярослав, и его голос прозвучал, как чужой — глубокий бархатный баритон, вместо привычного хриплого баса.

Один из «банщиков» повернулся к нему, удивленно поднял бровь и что-то сказал. Краснов не понял ни слова, но интонация явно была вопросительной.

Ярослав сел на «столе» и поднес руку к глазам — сердце бешено заколотилось — это была не его рука! Мускулистая, смуглая, исцарапанная, с длинными пальцами, «украшенными» обломанными ногтями. Краснов схватился за лицо и нащупал острые скулы, тонкий крючковатый нос, длинные и густые черные волосы…

— Это не я… — в полном обалдении прошептал капитан.

Но тщательно обдумать эту странную мысль ему не дали — «банщики» обступили Краснова и, схватив сразу в десять рук, сняли со «стола» и потащили куда-то. Оглядевшись по сторонам Ярослав, уже не особенно удивляясь, отметил, что «люстра» стоит посередине громадного зала с высоким потолком. Стены облицованы светлым полированным камнем, напоминающим мрамор, а на потолке цветная роспись. На госпиталь вся эта обстановка не походила совершенно. Только сейчас капитан заметил, что абсолютно голый, а вроде как собственные смуглые, мускулистые, даже какие-то «высушенные» ноги, покрыты царапинами и ссадинами. Каким-то краешком сознания Ярослав порадовался тому, что болтающийся между ног «прибор» раза в два толще и длиннее «старого».

Краснова отвели, а, скорее, пронесли через огромный двор, выложенный тем же белым камнем. В ярко-голубом небе пылало полуденное солнце. В раскаленном от жары воздухе висела взвесь из мельчайшей, словно пудра, белой пыли. Пахло незнакомыми благовониями или какими-то экзотическими цветами, и дымом от костра. Двор опоясывала высокая, аж в три человеческих роста, стена, увитая ползучими растениями, вроде плюща, но с более крупными синеватыми листьями. За стеной виднелась еще более высокая стена какого-то монументального здания с узкими окнами-бойницами под самой крышей.