Жезл жизни (СИ). Страница 4

Ярослава протащили по длинным коридорам с высоченными потолками, занесли через широкую дверь в какое-то помещение и бросили прямо посреди комнаты. Когда толпа «банщиков» свалила, хлопнув на прощание толстой дверной створкой, Краснов встал и огляделся. Он находился в чем-то вроде гостиной, с мозаичным полом, низкими широкими диванами и деревянными сундуками вдоль стен. Свет попадал сюда через узкие окна, поэтому в комнате царил полумрак. Кроме входной двери, других проходов не было.

Ни ванной, ни туалета. Обойдя помещение по периметру, Ярослав обнаружил в углу большой горшок, медный таз и кувшины с водой.

— То есть… канализации нет? Все «удобства» прямо на месте. Хорошо еще, что не во дворе! — Ярослав усмехнулся, хотя внутренне орал от непонимания происходящего.

Над «гигиеническими приспособлениями» висело зеркало. Вернее, зеркалом этот начищенный до блеска бронзовый щит назвал сам Краснов. Но отражение… Отражение смотрело на капитана ВКС чужими синими глазами с худого и загорелого до «черноты» лица. Ощупывание рук, ног и прочих частей явственно и гарантированно доказывало — это исцарапанное коричневое тело — его собственное.

Даже если взять за гипотезу допущение, что капитана увезли с места падения штурмовика в другую страну, судя по жаре и архитектуре, какую-то южную, то почему он ощущает себя чужаком? Его подсадили на какую-то наркоту и всё окружающее — просто глюки? Тогда надо подождать, когда его «отпустит» и попытаться сбежать.

Но довести до логического совершенства новую гипотезу Ярославу не удалось. Дверь распахнулась и в комнату вошли четверо мужчин, таких же высоких и загорелых, как те, что притащили его сюда, только одетых попроще не в простыни, а в нечто вроде футболок! Вернее, первые были задрапированы в… тоги! А вторая группа, вероятно, рангом пониже, обряжены в… туники! Штанов или даже просто трусов на этих мужиках тоже не наблюдалось. Краснов не успел порадоваться, что вспомнил название древней одежды, как его бесцеремонно схватили за руки и принялись… мыть! Мыть прямо посередине комнаты, совершенно не заботясь о сохранности мебели. Без лишних слов, с железобетонной старательностью, будто отчищая статую от вековой пыли, его терли грубой мочалкой, оставляя на коже красные полосы, периодически споласкивая водой из кувшина. Одновременно один из мойщиков вычесывал из волос Ярослава какой-то мелкий сор, типа травинок, орудуя огромным гребнем, больше подходящем для овец.

— Эй, можно помягче⁈ — рявкнул Краснов, но мужики лишь переглянулись, не прерывая молчаливой работы.

Когда с тела стекли последние капли воды, один из них вылил на капитана резко пахнущее масло из крохотного флакона, в второй завернул горящее от трения новое тело в длинный кусок белой ткани.

— Все-таки тога? Это вроде как уровень повыше вашего, парни? — Ярослав насмешливо фыркнул, но слуги остались бесстрастны.

Затем его, бережно подхватив под руки, вывели из большой лужи, образовавшейся на полу и, капнув на ноги того же благовония из флакончика, обули в сандалии из толстой кожи. Что лишний раз подтвердило непонятный статус Краснова — слуги щеголяли босиком.

Тень в дверном проеме заставила капитана вздрогнуть. В комнату вошел ранее невиданный мужчина. От всех прежних его отличала «офицерская» осанка, черная кайма на подоле тоги и тонкий золотой обруч на бритой голове. Явно какой-то начальник, управленец среднего звена. Во всем остальном он был почти точной копией всех предыдущих «знакомых» Краснова — высокий, худой, загорелый до черноты, с темными глазами.

Начальник, придирчиво осмотрев работу бригады «мойщиков», отпустил слуг легким движением подбородка, а когда они вышли, неожиданно для капитана поклонился ему в японском стиле: с прямой спиной, прижав руки к бокам. Затем вежливый товарищ что-то сказал на своем «птичьем» языке, но, заметив непонимание «гостя» — сделал приглашающий жест рукой. Мол, прошу пройти в том направлении.

— Ладно, братан, пойдем прогуляемся! — сказал Ярослав. — Показывай дорогу!

«Братан» кивнул, словно понял сказанное и повел Краснова в другое крыло этого грандиозного сооружения, которое можно было бы назвать «дворцом», будь в нем хотя бы капля хоть какой-нибудь роскоши. Но видимо местные жители любили суровый минимализм. Ну, или были небогатыми — по пути следования капитан не увидел ни резьбы по камню, ни скульптур и барельефов, ни позолоченной лепнины, ни даже мозаики, которую видел в комнате. Все коридоры были абсолютно прямыми и пустыми. И что интересно, сколько бы Ярослав ни присматривался — не обнаружил ни одного светильника или вентиляционной решетки. Свет попадал в переходы через узкие окна под потолком, из-за чего везде царил полумрак.

Поднявшись на два этажа по каменной лестнице без перил, провожатый привел Краснова к широкой двери. Деликатно, кончиками пальцев, постучал, дождался невнятного ответа, толкнул створку и… отступил в сторону, показывая «гостю», что ждут только его. Ярослав сделал несколько шагов, почему-то стараясь ступать бесшумно. В громадной комнате почти не было мебели — только несколько широких и низких диванов, аналогичных тем, которые стояли в «помывочной», такие же деревянные сундуки у стен. Единственная разница той и этой комнат, кроме размеров, заключалась в наличии громадного панорамного окна у дальней стены и большого монументального стола возле него.

За столом на троноподобном кресле с высокой прямой спинкой сидел старик. При виде гостя он встал и вышел на середину помещения. Высокий и худой, как все здесь, с загорелой кожей, бритой головой, облаченный в такую же белую тогу, но с более широкой черной каемкой. Широкий золотой обруч на лбу украшал странный символ — что-то среднее между глазом и солнцем.

Старик что-то сказал, коротко кивнув, видимо поздоровался. Ярослав в ответ тоже наклонил голову, машинально приняв уставную стойку «смирно» — от старичка так и разило властью. Это явно был главный над всеми местными жителями, в звании не ниже генерала, а то и маршала.

А генерал между тем обошел Краснова по кругу, внимательно его рассматривая, словно какую-то диковинку. И вдруг неожиданно быстро подошел вплотную и положил холодные ладони на виски. В мозгу Ярослава бесшумно рванула мегатонная бомба!

— А-а-а-аргх! — капитан рухнул на колени, хватая ртом воздух.

Язык. Тысячи слов. Сотни понятий. Они вгрызались в сознание, как огненные протуберанцы, выжигая все на своем пути. Под грузом нового знания тело захотело свернуться калачиком на холодных плитах пола и забыться долгим сном, в надежде, что он принесет исцеление от жуткой боли. Но капитан, заскрипев зубами, встал и выпрямился. Ему показалось, что старик глянул на него с одобрением.

Боль отступила так же внезапно, как пришла.

— Теперь ты понимаешь меня? — спросил «генерал», сделав несколько шагов назад.

— Да, понимаю… Кто вы и где я нахожусь? — собственный голос и непривычные для слуха звуки чужого языка до сих пор казались Краснову странными, но слова лились свободно. Он совершенно не задумывался, как построить фразу, как будто говорил на родном русском.

Старик медленно кивнул.

— Я — верховный жрец последнего храма Карса. Ты был мертв. Теперь ты жив.

— А со мной что не так⁈ — Ярослав шагнул вперед, сжимая кулаки. — Меня зовут Ярослав Краснов. Я капитан ВКС России! Почему я выгляжу, как индеец из фильма про Чингачгука? Что вы со мной сделали?

— Ты умер. А здесь получил вторую жизнь. И долг! — спокойно ответил верховный жрец. — Ты призванный герой! На тебе лежит великая миссия — вывести поклонников Карса из пустыни!

— Какого, на хрен, Карса, какой пустыни? — Ярослав подошел вплотную к жрецу, но старик даже не шелохнулся.— Какой это город? Какая страна? Где мы, черт возьми⁈

— Это Храм Карса. Последний оплот цивилизации в Великой Пустыне.

— Какой, на хрен, пустыни⁈

Жрец медленно подошел к широкому окну и приглашающе махнул рукой. Ярослав шагнул к нему, посмотрел наружу и застыл, пораженный зрелищем.