Гость из будущего. Том 4 (СИ). Страница 15

Однако над загадкой, поставленной директором киностудии, во время перерыва на суп и картофельное пюре с котлетой мне поломать голову не дали. Сначала дядя Йося очень долго втолковывал, что наших молодых музыкантов большими гонорарами пока баловать не стоит. Пусть ребята полгодика повкалывают за 70 рэ за концерт, пусть проявят себя, докажут, что способны на многое, потом будем постепенно добавлять. Я же со своей стороны заметил, что ничего нет тайного, что не сделалось бы явным. Поэтому правила игры нужно прописать заранее.

— Пойми, дядя Йося, ничего лучше, чем чёткий и понятный контракт, человеческая история ещё не изобрела, — прошептал я, сидя в нашей киношной столовой. — И завтра чтоб этот контракт был. Иначе сам с гитарой полезешь на сцену. Пусть парни знают, что ты, как человек, который несёт правовые риски за всю нашу концертную деятельность, зарабатываешь больше. И я зарабатываю больше, так как в данный момент являюсь фронтменом ансамбля и весь материал написан мной, который они, кстати, потом унаследуют.

— А может, обделаем всё по-тихому, — промямлил мой родственничек, скорчив такую гнусную физиономию, по которой сразу же захотелось шмякнуть кулаком.

— Дядя Йося, — прошипел я, — а если кто-то из ребят обидится и настучит? Что тогда? Соображать же надо. И вот ещё что: нам нужны нормальные усилители и два дополнительных микрофона. То на чём мы сейчас играем — это кружок «умелые ручки».

— Где я тебе это всё возьму? — проворчал будущий директор «Поющих гитар». — Скажи спасибо за электроорган. Его, кстати, в понедельник нужно вернуть.

— Думайте, товарищ Шурухт, вы за это деньги будете лопатой грести, — усмехнулся я.

И только встал из-за стола, чтобы в своём кабинете спокойно поработать над Сергеем Есениным, как в столовую забежал кинорежиссёр Владимир Венгеров, 45-летний невысокий коренастый мужчина с пролетарскими усиками и квадратной боксёрской челюстью. В прошлом 1963 году он получил серебряную медаль на Международном московском кинофестивале за «Порожний рейс» и по праву этим очень гордился. Однако медаль сослужила Венгерову не лучшую службу, после почётного приза куда-то потерялась былая хватка и режиссёрская интуиция. В его новом фильме «Рабочий посёлок» одних только героев первого и второго плана набралось около трёх десятков актёров и актрис, а ещё около сотни человек массовки постоянно сновали по киностудии в своих рабочих комбинезонах.

— Феллини! — загудел Владимир Венгеров. — Вот ты-то мне и нужен! Здорово, чертяга! — крикнул он через всю столовую и, подбежав ко мне, со всей силы сжал мою ладонь.

— Владимир Яковлевич, я как бы немного занят, — робко пролепетал я, лихорадочно соображая — как и куда сбежать?

— Ничего-ничего, я надолго не задержу! — захохотал он. — Тут такие пироги, у меня сейчас репетиция эпизода с постановочной дракой, где курсант военного училища Пашка Капустин сын Любы Капустиной толкается после танцев на улице с четырьмя хулиганами и получает заточку в бок. Покажи пару приёмчиков. От тебя не убудет.

— Заточка — это хорошо, жизненно, — кашлянул я. — И постановочный бой — есть важная эффектная кульминация драматического эпизода. Пошли, — кивнул я.

— Вот полюбуйся, здесь у меня танцевальный вечер в заводском клубе, — с гордостью произнёс Венгеров, когда мы вошли в самый большой третий кинопавильон, где был воссоздан самый настоящий танцевальный зал с паркетным полом, колоннами и широкой лестницей, ведущей на условный второй этаж.

«Ё-моё, — пробурчал я про себя, увидев почти полторы сотни парней и девчат массовки, а ещё целый духовой оркестр из двадцати человек. — Это же сколько денег угрохано в этот эпизод? Половина народу лишняя. Они даже в кадр не попадут. И снять можно было в обычном ДК, не тратясь на дорогое строительство декораций».

— Красиво живёте, — пробормотал я, кивнув головой своим знакомым из ленфильмовской общаги, которых здесь было большинство. — Где планируете устроить драку?

— Нет, драка будет сниматься там, на улице, через пару дней, — махнул рукой в неопределённом направлении Владимир Венгеров. — Здесь только зарождается конфликт. Только где я тебя через два дня найду? Ха-ха-ха.

— Ясно, — согласился я. — Знакомьте с хулиганами, показывайте курсанта, и ещё дайте сценарий что ли полистать.

— Давай без сценария, — поморщился кинорежиссёр, подозвав к себе шестерых парней, один из которых был в кителе и в фуражке и выделялся статью и ростом.

«Хлипкие какие-то хулиганы, курсант их всех на голову выше», — подумал я, пожав руки ребятам.

— Один против пятерых? — спросил я.

— Нет, — Венгеров опять поморщился, — это Лёня, друг курсанта Паши.

— Двое героев против таких хулиганов — это практически избиение невинных младенцев, — улыбнулся я. — Ладно. Разойдитесь товарищи! — крикнул я актёрам массовки, которые заинтересовавшись предстоящим кулачным поединком стали напирать с разных сторон. — Допустим эти колонны — деревья вечернего парка. Лёня и Паша идут отсюда, а хулиганы резко выруливают навстречу. «Опа-на, какой нежданчик! — кричит главарь банды хулиганов и вытаскивает заточку. — Шааа, фраера! Сейчас я из вас шашлык буду резать».

— Всё не так, — рыкнул на меня Владимир Венгеров. — Лёня и Паша провожают двух девушек. И сталкиваются с хулиганами не в парке, а прямо перед ДК.

— При свидетелях что ли? — удивился я. — Это же гарантированная статья? Кто так в приличном бандитском обществе поступает?

— А наши хулиганы — это не бандиты, это простые рабочие ребята, только немного выпившие, — проворчал Венгеров. — Запутавшиеся, в общем.

— Запутавшиеся с заточкой не ходят, — буркнул я. — Ладно. Лёня, Паша и девушки спускаются с крыльца ДК, и тут к ним подруливает компания запутавшихся хулиганов. И главарь такой говорит: «Здорова, длинный. Привет марухи. Выпьешь с нами или западло?». Предлагает он курсанту бутылку водки.

— Зачем главарь предлагает водку? — стал заводиться кинорежиссёр.

— Как зачем? — теперь уже заворчал я. — Курсант отказывается, тем самым выказывает неуважение к благородным запутавшимся бандитам и тут же получает в дыню. Это же азы. А ещё можно бутылку разбить о чью-нибудь голову. Это очень эффектно выглядит в кадре.

— Не надо слов, не надо бутылки, переходим сразу к драке, — еле скрывая раздражение, затараторил Владимир Венгеров.

— Хорошо, — пожал я плечами. — Допустим курсант — это я. Девушки подойдите ко мне, Лёня встань рядом, — скомандовал я актёрам второго плана. — Хулиганы выстройтесь напротив нас. Спортсмены? — спросил я у четырёх парней, которых жалко было бить.

— Спортсмены, — кивнул головой Борис Аракелов, который ещё в фильме «Кортик» 1955 года сыграл Генку Петрова, лучшего друга пионера и комсомольца Миши Полякова, а сейчас прочно осел среди актёров-эпизодников.

— Ну, раз спортсмены, тогда не бздеть, — усмехнулся я и за две секунды каждому из компании киношных хулиганов успел махнуть пяткой перед самым носом. — Ия! Ия! Ия! Ия! — выкинул я четырежды на каждый новый мах.

— Нормально, — проплетал перепуганный Аракелов.

— Не нормально! — затопал ногами Венгеров. — Это никуда не годиться! Иди, Феллини, куда шёл. Я вижу, с тобой каши не сваришь.

— Как сподручней снять навар, знает только кашевар, — произнёс я, прежде чем с гордо поднятой головой, покинуть съёмочную площадку.

Примерно к шести часам вечера все пятнадцать песен я и ребята из «Поющих гитар» худо-бедно разобрали. Анатолий Васильев придумал к каждой композиции отдельное гитарное соло, а клавишник Лёва Вильдавский играл на электрооргане те мелодии, которые я ему напел. А вот от нашей ритм-группы, от ударника Сергея Лавровского и басиста Жени Броневицкого, мы много не требовали. Главное парни должны были держать ритм и в сильной доле «бочка» ударной установки должна была совпадать с гитарным басом, что придавало «мясистости» звучания всего ансамбля.