Медвежонок под контролем (ЛП). Страница 27

Девин и Рассел оставили свои визитки у управляющей на случай, если ей понадобится связаться с ними, и ушли. Но что-то терзало мозг Девина. Что-то, что могло бы раскрыть это дело. Что это, чёрт возьми, такое, он должен был выяснить.

Глава 25

Барри боролся со своими эмоциями. Он переходил от того, что всё было под контролем и получение пули не было такой уж большой проблемой, к стрессу от беспокойства за пару. Как оказалось, ему было трудно контролировать эти эмоциональные американские горки. Как будто его медведь был в порядке и вдруг перестал контролировать то, что происходило внутри него.

Он был счастлив быть с Чарли, но грустил, что они ещё не «вместе». Страх, что Чарли умрёт, почти искалечил его психику. По его венам текла злость на стрелка за то, что тот пытался причинить ей вред. Его медведь зарычал от этого. Он медленно вдохнул.

Ему стало ясно, что он сам навлёк на Чарли эту опасность. До того, как они познакомились, она ухаживала за коровами, чёрт побери. Насколько опасной может быть корова? Может быть, если он уйдёт, беда последует за ним и Чарли останется в безопасности.

Его руки сжались в кулаки, потом расслабились, сжались, затем расслабились. Он злился на себя за то, что не вспомнил то, что должно было быть в его голове. Воспоминания нельзя было стереть. Они оставались навсегда. Кто он такой, что навлекает на Чарли такую опасность? Если бы он только мог, чёрт возьми, вспомнить. Его кулак ударил по бедру.

Разочарование взяло верх над всем. Ему захотелось выйти на улицу и вцепиться когтями в дерево. Его пальцы плавно превратились в огромные медвежьи когти. Сколько он ни пытался успокоить своего медведя, гневное рычание не умолкало.

Почему, почему, почему? Может, не зря он не помнил своего прошлого? Может, он был настолько ужасным человеком, что что-то мешало ему это узнать? Он мог быть серийным убийцей, серьёзно. Мог сойти с ума, и его разум отключился, оставив ему вторую личность. Безумие вызывает много всякого дерьма, верно? Что, если лучше было не знать? Начать все с чистого листа и держать свою половинку подальше от того, кем он был раньше?

Но если он был так плох, почему никто не сообщил о нём? Неужели они не знали, кто он такой? Как будто его никогда не существовало до этого.

Барри чувствовал себя чертовски бесполезным, и это только усиливало желание медведя вырваться наружу. Проклятый медведь в его голове больше мешал, чем помогал. Он испытывал непреодолимое желание защитить Чарли, уберечь её, несмотря ни на что. Животное согласилось, но что толку? Кроме обоняния, слуха и исцеления, какой в этом был смысл? Для чего нужна была эта половина его души?

Нет, он не поверит тому, что сказала о нём Чарли. Он родился человеком, одна душа, одно тело. Но почему он так думал? У него не было доказательств. Скорее интуиция, чем что-либо ещё.

Отчаяние брало верх. Почему он не мог вспомнить своё прошлое? Почему в его мозгу сидел зверь? Кто и почему хотел его смерти? Столько вопросов, но ни одного ответа.

Барри знал, что любит Чарли. Настолько сильно, что оставить ее может быть единственным выходом. Это вырвет его сердце из тела, но если она умрёт, он причинит своему телу гораздо больше вреда. Он был неадекватен как человек, и как животное. Он не смог уберечь свою спутницу. Они постоянно убегали. Что за трусливый медведь бежит?

Тот, кто хочет остаться в живых.

А разве весело быть живым, если не можешь смириться с тем, что ты такой жалкий? Можно подумать, что для человека без прошлого, без багажа, жизнь прекрасна. К черту всё это дерьмо. Может, у него и не было прошлого, но его настоящее выглядело отстойно. Пока он не разберется с этой хренью, он будет продолжать удивляться только самому себе.

Чарли взглянула на него.

— Что случилось, Барри?

— Кроме обычных вещей, ничего.

Она мягко улыбнулась ему.

— Мы справимся с этим.

— Я в этом не уверен.

— Что ты имеешь в виду?

Ужас в её голосе убил его. Мог ли он сказать это?

— Чарли, я думаю…

— Только не вздумай, блядь, сказать, что отказываешься от нас. Я буду чертовски зла на тебя. Мы зашли так далеко не только для того, чтобы…

Её слова вызвали у него усмешку.

— Чарли, «так далеко» мы зашли меньше, чем два дня назад.

— И что? Время ничего не значит, Барри. Важно то, что здесь, — ее рука легла на грудь. Она вздохнула. — Неужели ты не понимаешь? Перестань быть типичным мужчиной и послушай хоть минуту.

Он не мог не усмехнуться. Она была яростной и независимой. Ему это нравилось.

Она продолжила:

— Прошло почти два дня. Два дня. Что можно решить меньше чем за два дня? Кто украл последнее печенье в офисе? Кто взял твой пудинг из холодильника в обеденном зале? Ненавижу это, между прочим. Пудинг мой. Не забывай об этом, — она улыбнулась, и он снова заулыбался.

Она была такой красивой. Как он мог жить без неё? Жизнь может быть чертовски жестокой.

— Не могу поверить тому, как мне повезло, что я нашёл тебя.

Она усмехнулась.

— Если правильно помню, я увидела тебя первой. Как говорится, кто первый нашёл, того и тапки.

— Да, но… — он отвернулся к окну.

— Но что, Барри? Скажи мне.

Он разочарованно вздохнул.

— Я не могу защитить тебя, Чарли. Не могу тебя уберечь.

— Что? — в её голосе звучало недоверие. — Ты серьёзно? У тебя срыв, потому что ты не можешь засунуть меня в комнату без окон с обитыми стенами навечно? Я не твоя ответственность, Барри.

— Да, моя. Ты моя, — он увидел, как хмурится её лицо. Вот чёрт. Ему не следовало говорить это последнее слово.

— Я твоя? — она вздохнула. — Я что, какой-то паршивый кусок собственности, которым ты думаешь, что можешь владеть и указывать мне, что делать?

Барри открыл рот, чтобы извиниться. Чарли ткнула пальцем ему в лицо.

— Нет, ты пока не можешь говорить. Я ещё не закончила с тобой.

Он сел обратно на своё место. Он заслужил это за свой комментарий. Чарли начала:

— Если бы мне нужна была твоя защита, я бы попросила её. Кто вчера уложил твою голую задницу на пол за две секунды?

Он поднял палец, чтобы прервать разговор.

— По-моему, моя задница была в воздухе. Мои яйца были на полу и очень замерзли за эти десять секунд.

— Да, да. Радуйся, что я позволила тебе их сохранить.

Он усмехнулся.

— Думаю, ты тоже будешь немного рада. То, как твой язык скользит по ним, и когда ты всасываешь их в рот… Чёрт, детка. Я начинаю напрягаться при мысли об этом.

Чарли ударила его по руке.

— Прекрати. Я пытаюсь быть серьёзной. Ты всё усложняешь.

— Это не я напрягаюсь, а ты, — он покачал бёдрами. — Всё ради тебя, детка.

Чарли разразилась смехом. Сердце Барри забилось от этого звука. Сможет ли он отказаться от того, чтобы слушать её голос, видеть её прекрасное лицо каждое утро, просыпаясь, и засыпая ночью?

Затем мысль ударила его по лицу. Он был взрослым и мог делать всё, что ему заблагорассудится. Какой-то трусливый стрелок не должен отпугивать его от того, что он любил больше всего на свете. Почему неизвестное прошлое должно мешать его будущему? Если он хотел защитить свою пару, то он это сделает, просто не скажет ей об этом. И впредь будет делать это чертовски хорошо. Если только… всё это не было его виной. А что, если ей будет лучше, в случае его исчезновения? Станет ли её жизнь безопаснее? Станет ли она счастливее?

Нет!

Медведь не желал даже на секунду задумываться об этом. Мужчина подумал, а не обеспечит ли он её безопасность, убравшись из её жизни.

Глава 26

Рассел сидел на пассажирском сиденье машины Девина, который возвращался в офис с места ограбления банка. Девин был задумчив. Слишком задумчив. Рассел забеспокоился, помнит ли его коллега, что он за рулём.