Когда она любит (ЛП). Страница 27

Я не хочу умирать.

— Ты не так ужасен, как я думала, — выдавливаю я из себя.

Рафаэле не отвечает. Он так сосредоточен на своих делах, что я даже не уверена, что он меня услышал.

— Может быть, если бы у нас было больше времени, — шепчу я. — Может быть, если бы я узнала тебя получше…

Я не знаю, что я пытаюсь сказать. Все говорят, что на смертном одре нужно прояснить ситуацию, но я запуталась как никогда. Я тянусь к его запястью и обхватываю его рукой.

Наконец он поднимает взгляд на меня. В нем нет холода. Только облегчение.

— С тобой все будет хорошо.

Я качаю головой. Он все отрицает. Он не смог защитить меня, а настоящие мужчины не умеют справляться с неудачами.

— Я умираю.

Мой голос слаб. Из последних сил я прижимаюсь к его щеке.

— Не позволяй моей смерти преследовать тебя всю оставшуюся жизнь. Ты сделал все, что мог.

Его губы подергиваются.

— Ты не умрешь. — Он прижимает поцелуй к внутренней стороне моего запястья. — Кто бы мог подумать, что ты такая драматичная.

Я нахмуриваю брови. Я не понимаю. — Что? Но у меня идет кровь. Я чувствую себя слабой.

— Плотские раны. У тебя в животе каким-то образом оказались осколки стекла, но они не очень глубокие. Многие люди теряют сознание при виде крови, если не привыкли к ней.

На этот раз он целует мою ладонь, не обращая внимания на то, что она вся в моей крови. — Как это случилось?

Он серьезно? Я опускаю взгляд на себя, хотя чувствую, что меня может стошнить. Здесь нет пулевого отверстия. Только стекло.

— Я скользила по полу, чтобы достать сумочку и позвать на помощь.

Он раздраженно вздыхает. — Зачем ты это сделала? Я держал ситуацию под контролем.

Мои щеки становятся теплыми. Все вокруг становится теплым. — Я не знала этого. Я думала, они собираются убить тебя!

— Это были всего три парня. Двое мертвы, а один сбежал. — В его глазах мелькает веселье и что-то более мягкое, что вырывает воздух из моих легких. — Ты волновалась за меня.

Волновалась? Волновалась ли я? Да, волновалась. Но сейчас я не волнуюсь. Теперь мне просто стыдно.

— Я не хотела умирать здесь, с тобой, — бормочу я. — Я беспокоилась только о себе.

Он качает головой, его губы приподнимаются в уголках.

— Ты сказала, что я не так ужасен, как ты думала. А что еще ты пыталась сказать? Что-то о том, что у нас будет больше времени? — Он наклоняется и целует меня в лоб. — Не волнуйся, у нас есть все время в мире, tesoro mio.

Его сокровище.

Коктейль эмоций наполняет мою грудь. — Не называй меня так.

Я пытаюсь оттолкнуть его, но он отталкивает меня, и выражение его лица снова становится серьезным.

— Остановись. Тебе не стоит двигаться слишком много, иначе ты можешь задеть стекло еще больше. Нам нужно привести тебя в порядок.

Двери ресторана распахиваются, и внутрь вваливаются люди с оружием, возглавляемые Сандро с измученным видом.

— Босс! — Он бежит к нам. — Вы двое в порядке? Неро уже в пути.

Рафаэле накрывает меня своей курткой.

— Моя жена ранена, — говорит он Сандро, поднимая меня с земли и прижимая к своей груди. — Один из стрелков сбежал. Приберись здесь и найди его.

Сандро окидывает меня взглядом, но не видит, что у меня на животе под курткой Рафаэле. Тем не менее, его челюсть напрягается. — Мы его найдем.

Рафаэле крепче прижимает меня к себе.

— Я хочу, чтобы его доставили ко мне живым, чтобы я мог разрезать его тело на куски после того, как узнаю, на кого он работает, — говорит он, его голос опасно низкий.

Внутри меня все леденеет. Если бы я была нападавшей, которому удалось сбежать, я бы сейчас обделалась.

— Я понял, — говорит Сандро и бросается прочь.

Холодные голубые глаза Рафаэле снова смотрят мне в лицо. Холодные на первый взгляд, но в их глубине таится тепло.

Чувства проникают в мою грудь, сырые и непрошеные. Их невозможно побороть. Я хочу отвернуться, но не могу пошевелиться. Он держит меня в плену своего взгляда, заглядывая так глубоко внутрь меня, что я уверена, он может прочитать каждую из моих предательских эмоций, как будто они написаны на странице. Нервы ползут по коже. Не знаю, чего я больше боюсь - того, что все это стекло вылетит из моей кожи, или того, что за этим последует.

Потому что я уже чувствую надвигающиеся перемены между нами, как человек видит, как вздымается океан, и знает, что ничто не остановит надвигающуюся волну.

ГЛАВА 20

РАФАЭЛЕ

Я мчусь по автостраде, а Клео лежит на откинутом сиденье рядом со мной.

Каждый раз, когда я смотрю на ее бледное лицо, ярость пульсирует в моих венах. Я уничтожу того, кто стоит за этим нападением, и не дам ему умереть быстро.

Перед глазами мелькает образ Клео, залитой кровью. Я не могу винить ее за то, что она сказала, что в нее стреляли, - она была в шоке, возможно, до сих пор в шоке, - но у меня в груди все сжалось, когда я подумал, что ее жизнь в опасности, и мне это не понравилось.

Мне это совсем не нравилось.

Вместо того чтобы воспринимать это как проблему, которую нужно решить, я видел в этом... что-то другое.

— Как дела, tesoro ?

— Перестань меня так называть, — ворчит она.

Ну, по крайней мере, она достаточно хорошо себя чувствует, чтобы говорить со мной в ответ. Я беру телефон и набираю номер Дока. Ее раны не выглядят глубокими, но ему нужно будет обработать их и провести полный осмотр.

— Алло? — Отвечает его ассистентка.

— Соедини с Доком, — приказываю я.

— Он в операционной, мистер Мессеро, — говорит она. — Мне жаль...

— Это не гребаная просьба.

Наступает тишина, прежде чем она говорит: — Хорошо, одну минуту.

Я постукиваю пальцами по рулю, пока жду.

— Мистер Мессеро? В чем дело?

— Мне нужно, чтобы вы приехали.

— Я в операционной.

— Я знаю. Неважно.

— Я в середине...

— Мне плевать. Пусть кто-нибудь другой займется этим или пусть они умрут, мне все равно. Моя жена ранена. Мы будем дома через двадцать минут, и вам лучше быть там и ждать нас.

Я вешаю трубку. Раздражение пульсирует у меня в висках.

— Рафаэле?

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Клео. — Что?

Ее глаза расширились. — Ты с ума сошел? Я не хочу, чтобы из-за меня умер невинный человек.

— Поверь мне, если на них действует Док, то они далеко не невиновны.

Между ее бровей пролегла линия. — Я могу подождать.

— Пять минут назад ты думала, что умираешь, а теперь думаешь, что можешь подождать, пока тебе обработают раны? Нет, не можете. У тебя кровотечение и шок.

Ее брови поднимаются на лоб. Я понимаю, что мой голос повысился, а сердце колотится в груди. Я разминаю шею и сглатываю, преодолевая инородное стеснение в горле. Что, черт возьми, со мной не так?

— Это моя вина. — Слова льются из меня потоком. — Я должен был позволить Сандро вести нас. Из-за меня мы стали мишенью.

Я закрываю рот и крепче сжимаю руль. Клео могла умереть сегодня ночью. Все, что для этого потребовалось бы, - один меткий выстрел.

Я глубоко вдыхаю. Почему я думаю о том, что если? Мы в безопасности. Она в безопасности. Мне нужно успокоиться.

— Ты сказал, что у него выходной. — Ее голос тихий.

Я скрежещу зубами.

— Я солгал. Я сказал ему, что он мне сегодня не нужен, потому что я не хочу, чтобы он видел тебя в этом платье.

Я даже не могу смотреть на нее, когда произношу эти слова. Я должен был защитить ее. Вместо этого я причинил ей боль.

Она ничего не говорит до конца поездки домой. Может быть, она переваривает то, как я ее подвел. Эта мысль вонзает нож в мое нутро.

Когда мы въезжаем в гараж, Сабина и одна из горничных уже ждут нас.

— Где Док? — спрашиваю я, помогая Клео выйти из Buggati .

— В вашей спальне, — отвечает Сабина. — Он ждет вас.

Я прохожу мимо них с Клео на руках и веду ее прямо наверх.