Когда она любит (ЛП). Страница 26
Клео смотрит на меня так, будто у меня выросли рога.
Признаю, соглашение с Лореттой - это эксперимент, который находится на грани провала. Она не замужем, и ее родителям не нравится, что я позволил ей откладывать с кем-то, но я хотел попробовать. Когда Лоретта обратилась ко мне, я подумал, что у нее есть все необходимое, чтобы сделать бизнес успешным. Но прошел почти год с тех пор, как она открыла магазин, и дела обстоят не лучшим образом.
Я доливаю шампанское Клео. — Ну что? Что ты думаешь?
Она поднимает бокал и делает долгий глоток.
— Я знаю, что ты делаешь. Помочь кузине - это не то же самое, что поступить в колледж, как бы ты мне это ни преподносил.
Я откидываюсь назад и скрещиваю руки на груди.
— Как я вижу, у тебя есть два варианта. Провести остаток жизни, будучи несчастной и желая того, чего у тебя никогда не будет, или попытаться извлечь максимум из того, что тебе выпало. Я уже сказал, что у меня нет намерения держать тебя в клетке. Единственная клетка, в которой ты находишься, - это твоя собственная голова.
Она осушает остатки шампанского и обдумывает сказанное. Я жду. Кажется, мне удалось достучаться до нее.
Наконец она жестко кивает мне. — Я постараюсь помочь.
Наконец-то.
— Я дам ей знать, чтобы она ждала тебя в понедельник утром.
Происходит нечто неожиданное. Клео улыбается мне.
Это не полноценная ухмылка, но ее достаточно, чтобы в моей груди что-то сдвинулось.
Меня охватывает теплое чувство. И пока я любуюсь тем, как эта улыбка освещает все ее лицо, окно разбивается.
ГЛАВА 19
КЛЕО
Все происходит быстро. В один момент я размышляю, может быть, Рафаэле не совсем тот, за кого я его принимала, а в другой - я уже на земле.
Кто-то стреляет по ресторану.
— Черт, — рычит Рафаэле, прижимаясь ко мне всем телом. — Ляг.
У него в руках уже пистолет, и он смотрит мимо меня, пытаясь разглядеть нападавших.
На другой стороне ресторана группа спотыкается друг о друга, пытаясь убежать через запасной выход за сценой. Я уже собираюсь крикнуть им, чтобы они пригнулись, когда одному из них стреляют в заднюю часть черепа. Его мозг разлетается повсюду.
О Боже. Я зажмуриваю глаза, когда желчь поднимается к горлу. Я никогда этого не увижу.
Раздается еще несколько выстрелов, они звучат ближе, чем раньше.
От мысли, что через несколько минут меня может постигнуть та же участь, что и этого музыканта, меня начинает трясти.
— Клео, посмотри на меня.
В голосе Рафаэля нет страха.
Я открываю глаза.
Его взгляд тверд, и он выглядит полностью контролирующим себя.
— Я собираюсь вытащить нас отсюда. Если ты будешь делать все, что я скажу, ты будешь в безопасности. Ты понимаешь?
Мой рваный вздох вырывается из его губ. — Да.
— Хорошо.
Рафаэль обхватывает меня за талию и поворачивает нас к ближайшей стене. Я прижимаюсь к его крепкому телу, страх и адреналин смешиваются в моих венах, когда вокруг нас раздаются выстрелы.
Когда я упираюсь спиной в стену, он отпускает меня и переходит в положение приседания, держа пистолет наготове. От выражения его лица у меня по позвоночнику пробегает дрожь. Это выражение человека, который впервые убил в тринадцать лет. И сейчас он с радостью убьет снова.
— Ползи за барную стойку. — Он подталкивает меня свободной рукой. — Я собираюсь их убрать.
Мои легкие сжимаются. — Что? Мы разделяемся?
— Иди, Клео, — рычит он.
Его глаза встречаются с моими, и словно кто-то нажал кнопку выключения звука в окружающем нас хаосе. На короткое мгновение мой разум затихает.
— Не высовывайся, что бы ты ни услышала, — говорит он, и его голос звенит у меня в ушах. — Поняла?
Я бросаю ему дрожащий кивок. — Хорошо.
Он ждет, пока я не окажусь за барной стойкой, а затем начинает действовать. Мой желудок делает кувырок, когда он бросается в центр столовой и начинает отстреливаться.
Что он делает? Между ним и нападавшими ничего нет.
Раздается несколько криков. Рафаэле бежит к столу и переворачивает его, используя как щит. Надеюсь, он достаточно толстый, чтобы отразить пули, сыплющиеся на него.
Он заглядывает за стол и делает несколько метких выстрелов. Мне кажется, что при каждом выстреле я слышу, как кто-то хрюкает от боли, но, скорее всего, это лишь мое воображение. Затем он бежит вперед и исчезает из моего поля зрения.
Я не могу видеть, что происходит. Время замедляется до леденящего душу темпа. Я грызу ногти. Он в порядке?
Тот стон. Это было похоже на него?
Выстрелы уже далеко. Забавно, что несколько минут назад я надеялась, что они прекратятся, а теперь надеюсь, что не прекратятся. По крайней мере, если они стреляют друг в друга, значит, Рафаэле еще жив.
Не могу поверить, что он пытается отбиться в одиночку. Я не вижу, сколько человек стреляет, но он определенно в меньшинстве.
Моя грудь сжимается.
Он может умереть.
Черт.
Я не могу просто сидеть здесь, пока он подвергает свою жизнь риску.
Нам нужно подкрепление. И если кто и будет ее вызывать, так это я.
Я оглядываю комнату. Моя сумочка с телефоном лежит на полу в нескольких футах от того места, куда упал мой стул, когда раздались первые выстрелы. Если я достану его, то смогу позвонить Сандро.
Страх обхватывает мой живот своими ледяными пальцами.
Я могу это сделать. Нам нужна помощь. Рафаэле не сможет долго сдерживать их в одиночку.
Не успев отговориться, я выныриваю из-за барной стойки и хватаюсь за сумочку. Мое тело скользит по мраморному полу, а в животе вспыхивает острая боль.
Что это?
Проверять некогда. Не обращая внимания на боль, я подхватываю сумку с пола и ползу обратно в свое укрытие. Дрожащими руками я достаю телефон и набираю номер Сандро.
— Алло?
— Немедленно отправляйся в Il Caminetto. По нам стреляют.
— Что? Черт. Ладно, я уже еду! Я недалеко.
Он вешает трубку.
Я бросаю телефон на землю и понимаю, что стало жутко тихо.
Меня охватывает страх. Неужели Рафаэле мертв? Должно быть, у него закончились патроны. У него было только два пистолета.
У меня заслезились глаза. Глупый идиот. Мы могли бы вместе попытаться сбежать через черный ход.
Кто-то идет ко мне. Звук их размеренных шагов разносится по комнате, становясь все ближе и ближе. Я прижимаюсь спиной к барной стойке и подтягиваю колени к груди.
Ой!
Я опускаю взгляд на себя, и сердце замирает. По всему лицу кровь.
Неужели в меня попала пуля?
О нет. Нет, нет, нет. В меня стреляли? Наверное, да.
Я так накачалась адреналином, что даже не почувствовала этого.
Шаги затихают. — Какого черта?
Я вскрикиваю, мой взгляд перескакивает на Рафаэля. Облегчение захлестывает меня. С ним все в порядке. Почему-то на нем меньше крови, чем на мне.
Он опускается на пол рядом со мной, его челюсть сжата, лицо бледное, и сжимает мои плечи.
— Почему у тебя идет кровь? — Его голос странно дрожит.
— Я не знаю. — Мое горло сжимается от паники. Здесь так много крови. — Кажется, в меня стреляли.
Рафаэле произносит проклятие и выхватывает нож.
Я хватаю его за руку. — Скажи Джему, Вэл и Винсу, что я люблю их.
Он не обращает на меня внимания, его выражение лица - маска чистой сосредоточенности. Он разрезает мерцающие шнуры моего платья и отодвигает их в сторону, обнажая мой живот.
Мой взгляд возвращается к его лицу. Я не хочу смотреть на рану. Я не могу. Меня сейчас стошнит.
— Рафаэле, — вздыхаю я.
Он берет с барной стойки тканевую салфетку и начинает осторожно прощупывать мой живот.
— Ой.
— Прости, — говорит он хрипло. — Мне нужно убрать кровь, чтобы я мог увидеть, что происходит.
Я умираю, вот что происходит. Сколько раз я говорила, что лучше умру, чем стану женой мафиози? И вот я здесь, меньше чем через неделю после свадьбы, истекаю кровью на полу в ресторане и чувствую себя идиоткой.