В огне (СИ). Страница 10

Я очень рассчитывал на то, что ещё при моей жизни будет построена Транссибирская магистраль. Да, это слишком амбициозно, но я вложусь в этот проект всеми своими деньгами, если того потребует ситуация. Не будет никакой русско-японской войны, если Россия построит железную дорогу на Дальний Восток ещё до момента начала в Японии так называемой «реставрации Мэйдзи». Думаю, что «открытие» Японии произойдет куда как раньше, чем в иной истории, если Россия будет иметь возможность быстро реагировать на все возможные вызовы на Дальнем Востоке.

И вот с такой чугунной головой, полной мыслей и занятой поиском пока ещё нерешённых задач, я проследовал домой, чтобы там принять непосредственное участие в приеме.

Становление мною графом предусматривало то, что будет дан большой приём, иначе общество не просто не поймет, а сильно обидится на меня, ну и на мою супругу. Так что вынуждены тратиться и встречать дармоедов. А то, что я всё ещё остаюсь канцлером и главой правительства Российской империи, привлечет на этот прием многих и многих людей. Так что — вновь работа.

— У нас всё готово, любимая? — спросил я у Кати, когда прибыл домой.

— Нет не всё, — строго сказала супруга. — Ты абсолютно не готов. А именно на тебя все будут обращать внимание.

Я улыбнулся и спешно пошёл умываться и переодеваться. Хорошо, когда есть такая жена, которая может организовать приём на высшем уровне, пока я занимаюсь всякими глупостями, связанными со спасением Отечества и преумножением его славы. Так что, мой вопрос был более учтивостью, чем я на самом деле хотел интересоваться ходом приготовления к приему.

Стояли тёплые майские вечера, что позволило и на воздухе, в парке, организовать множество различных зон развлечения. Я знал, что будут и шоколадные фонтаны, и палатки, где можно будет полакомиться различными вкусностями, как мясными, так и очень много будет различных сладостей. Будут поэтические палатки, где станут читать мои стихи, или других поэтов. Лучшее вино с моих виноградников будет предоставлено публике на пробу. Это кроме всех тех напитков, которые уже изготовляются в Надеждово и на моих землях под Херсоном.

Спешно облачившись в свой парадный мундир со всеми орденами и лентами, я посмотрел в зеркало.

— А я ещё ничего! — сказал я.

Да, для занятий спортом за последний год у меня было крайне мало времени. Но благо, что в моём кабинете были гантели, и была еще небольшая комнатка, где был гриф, некоторые приспособления для занятий с утяжелениями. И что интересно, у меня был даже свой эллипс для кардиотренировок. Кулибин не отказал, и по моим просьбам изготовил не сильно мудрёный спортивный снаряд.

— Мы рады приветствовать вас в нашем доме. Это большая честь, что вы посетили наш приём, — вот такой фразой в различных интерпретациях, чаще даже намного длиннее, приходилось встречать каждого из гостей.

Если учитывать тот факт, что прибыло порядка шестидесяти различных супружеских пар, а ещё взять в расчёт то, как много я за сегодняшний день говорил и какие напряжённые были совещания, то язык у меня уже заплетался. И алкоголя не нужно.

— Фёдор Васильевич, я искренне рад вас видеть у себя дома, — приветствовал я Растопчина.

— Как же я мог не прийти на прием по случаю дарования вам графского титула, — председатель Государственного Совета поцеловал ручку Кате. — Екатерина Андреевна, вы необычайно прекрасны.

Граф Ростопчин со своей супругой отправился в бальный зал.

— У нас осталось ещё то мыло пахучее, которое моет всё и убирает запахи? — спросила Катя, шепча мне на ухо.

— Хочешь отмыть свою ручку, которую поцеловал это негодяй? — усмехнулся я.

— Думаешь получится? — звонко рассмеялась Катя.

— Боюсь, что придётся столько раз мыть ручку после сегодняшнего приёма, как бы ты её не стёрла, любимая, — продолжил шутить я.

— Тогда завтра поутру нужно идти в баню… Составишь мне компанию? — игриво сказала Катерина Андреевна.

— Всенеприменно! — поддержал я шутливый тон жены.

В это время подошёл очередной гость. Это был Гаврила Романович Державин. И вновь любезный тон, поиск очередных слов, улыбка… работа…

* * *

Гаити

Май 1800 года (Интерлюдия) [Огромное спасибо читателю, давшему исчерпывающий материал по теме]

Генерал Моро сидел на барабане в центре большого поля, которое еще недавно было лесом, и вспоминал свою семью. Аннета родила замечательную двойню: девочку и мальчика. Да, роды протекали очень сложно, и только сила воли и, наверное, упорство самой матери стали залогом того, что все обошлось, хотя дети родились с малым весом, но кормилица, вернее, сразу две, быстро сделали детишек плотненькими крепышами.

Сложно было смириться Моро с тем, что Аннета русская шпионка. Она призналась в этом своему мужу. Впрочем, он и сам стал догадываться, что с Россией Аннету связывает нечто большее, чем просто временное проживание женщины в этой стране. Уж больно часто жена стала намекать Жану-Виктору, что единственная возможность выстоять для Луизианы и Гаити, которые под контролем генерала Моро… почти под контролем, — это запросить поддержку у России. На Гаити все больше начинают действовать англичане, предоставляя в больших объемах контрабанду прежде всего негритянским лидерам восставшего Гаити.

Англичан француз Жан-Виктор Моро ненавидел люто, почти так же, как и выскочку Бонапарта, который, нарушая все правила, идеалы революции, даже вопреки здравому смыслу, будучи далеко не самого знатного рода, стал императором Франции. Еще с консульством Наполеона генерал Моро мирился, сдерживая так и рвущуюся наружу обиду за ссылку в Луизиану, но с императорством… Нет.

И кто еще мог бы взять под опеку Луизиану? Моро, уже сильно ощущая нехватку элементарного пороха, а также вынужденный отпустить три тысячи поляков с вооружением в САСШ, польские воины воспылали принять участие в наполеоновских войнах, начало которых прогнозировали даже за океаном, понимал, у него два варианта: либо сдать Луизиану янки, либо русским. Аннета говорила, что канцлер Сперанский может позволить Моро оставаться губернатором, но к этому даст и корабли, и оружие, и подкрепление пришлет такое, чтобы хватило сопротивляться даже одновременным атакам со стороны Новой Испании и янки, не говоря уже об мулатах и неграх Гаити.

И послание лично канцлеру Сперанскому было отправлено в Петербург уже больше года назад. И пока это будет ответ⁈ Так что нужно самостоятельно решать актуальные задачи.

Генерал Моро уже сколько месяцев пытался разобраться с проблемой Гаити. Это самопровозглашенное государство негров не позволяло Жану-Виктору вести собственную политику. Россия? Да, покровитель нужен, это безусловно. Но Генерал Моро не хотел становиться частью будь какой державы, не имея собственной силы. Он хотел союза, что-то вроде вассалитета, но не быть безусловным подданным русского императора. Так что должен стать достаточно сильным в регионе, чтобы с ним считались. А Моро отплатит, он уверен, что найдется, чем именно расплатиться за любую помощь.

Гаити… Эти гаитяне все никак не могут определиться со своим устройством, несмотря на удивляющую организованность негров, и в их стане есть разногласия, на чем и хотел сыграть Моро. Генерал жаждал побед и того, чтобы доказать всем — он отличный полководец, незаслуженно посланный в ссылку, дабы на фоне иных генералов Наполеон выглядел самым-самым, а не всего-то одним из многих.

Генерал Моро уже относительно давно размещал на островах свои войска для эффективной борьбы с контрабандистами, доставлявшими оружие бунтующим неграм, а может быть и с англичанами. Кроме того, что он боролся с контрабандой рьяно, себе в прибыль. Неожиданно, но пиратские поставки оружия и пороха бунтующим неграм стали существенным вкладом в развитие армии Моро, которому было крайне сложно снабжать свои войска.

Разумеется, «Чёрный Консул», бывший французский офицер-негр, Туссен Лувертюр, возглавивший восстание на Гаити и его негритянское окружение совсем не были довольны действиями Моро. Ещё вчера они были почти полными хозяевами острова, лишь оставалось додавить Риго с его мулатами, а тут в два приёма лишились всего востока и юга, сохранив под своим контролем только запад и северо-запад, да и то не полностью, порты оставались за французами.