Княжество Семиречье (СИ). Страница 48

Успев крикнуть прислуге, что совещание через четыре часа, я, подхватив, вцепившуюся в меня, Гюлер, понес ее в спальню.

Глава 24

Глава двадцать четвертая.

— Доброе утро, господа. — Я пропустил вперёд себя Гюлер и шагнул вслед за ней в зал совещаний: — Прошу прощения, что собрал вас так срочно, но мне надо немедленно возвращаться на север. Сразу сообщаю, что наша экспедиция была довольно успешной. Мы, не встречая особого сопротивления, дошли до самого окончания Иртыша. Из минусов — наши противники успели вывезти большую часть налогов и прочих ясаков за этот год, вывезя основные ценности на британскую торговую факторию, которую мы вчера блокировали с суши и частично с моря. Я попробую, не начиная военных действий, вынудить британцев отдать нам то, что они обманом вытянули у местных. Что могу сообщить хорошего? Там полностью отсутствует торговля. Огромный регион, куда не поставляется вообще ничего. Они готовы покупать все, что мы можем им поставить, кроме мяса и рыбы, но и тут есть проблема. Мы должны дать местным то, что им нужно сейчас, а шкуры получить только весной, так как, до зимы добывать зверя нет никакого смысла. То есть мы людям, фактически под честное слово, даем припасы на зиму, а весной, те из них, кто останется жив, рассчитается с нами добытыми за зиму шкурами.

Обведя взглядом слушающих меня командиров и начальников производств и служб, я продолжил:

— Чтобы не разбалансировать нашу финансовую систему, я вынужден до следующего лета сократить выплаты жалованья всем нашим служащим, выдав на эту же сумму долговые обязательства под обычный банковский процент. Это вы должны довести до своих подчиненных. Если у кого-то есть возражения, прошу высказаться.

Видимо, я пока не растерял свой авторитет правителя — командиры, без удовольствия, но приняли мои условия.

Доведя до начальствующего состава эти новости, выслушав их, самые важные доклады, я распустил собравшихся, попросив остаться только Илью Ждановича Камнева, начальника металлургического завода и крестного папу всех научно-промышленных разработок, ведущихся в княжестве.

— Илья Жданович, хотел бы с вами обсудить следующий вопрос — доставка товара. По-хорошему, у меня остался всего месяц. Пароходы, даже если мы их срочно зафрахтуем, дойдут до севера, но, с большой вероятностью, могут остаться там, на Севере, вмерзнув в лёд при ранних заморозках. По обычаю, судовладельцев на Оби и Иртыше, в этом случае, если судно не успело вернуться из рискованного рейса, наниматель берет на себя содержание корабля и его экипажа до весны. Я такую обузу на себя брать не собираюсь. Следовательно, нам нужны свои пароходы, которые, к сожалению, сейчас нужны мне на Севере. Хотел с вами посоветоваться и поручить вам новую и срочную разработку. Я дал команду снять двигатели с наших с вами секретных аэропланов и грузит их, вместе с запасными магическими кристаллами, для перевозки в порт Верный. Я предлагаю установить эти двигатели, либо попарно, на больших баржах, которые у нас есть, или по одному, на малые баржи. Ставить просто на корме, винтом назад, установить винт соответственно, чтобы он был толкающим. Задача установить руль на баржу не должна вызвать затруднения. Надо, в течении нескольких дней, пока товары по заявке направляются в порт Верный, провести испытания, что по моему, проблем не составит. Я прошу вас, Илья Жданович, провести самым срочным образом испытания, выяснив, какой тип судна наиболее предпочтителен. Рулевыми на будущие суда не отказались пойти наши подготовленные летчики. Скорость судов должна быть большая, почти, как у аэроплана. Ну, а для того, чтобы нашим пилотам легче было ориентироваться на реке, наймем опытных речников. Двигатели надо замаскировать, установить их в коробе, над коробом поставить трубу, под которой жечь постоянно всякую дрянь, дающую черный дым, изображая обычные пароходы.

— И…- я вспомнил кучу идиотов, упустивших свои движки под воду при катании на моторных лодках: — На какой бы надежной стойке не крепились двигатели, прошу дублировать крепление, привязывая движки к борту баржи самыми надежными канатами.

Надо отдать должное, Илья Жданович не впал в ступор, а потребовал нарисовать хотя-бы чертеж нового средства передвижения. Пришлось рисовать, украсив лист блокнота, на котором я, как смог, изобразил свою задумку, еще и грифом «Секретно».

Раздав задания в том числе и моему торговому компаньону, Пяткину Татомиру Забожановичу, по формированию заказа, я стал собираться, чувствуя, что время уходит.

Гюлер поставила мне ультиматум, что она проводит меня до аэроплана, пришлось согласиться. Этот час, что мы ехали до авиабазы, почти соприкасаясь коленями, я говорил без остановки, обещая жене, что очень скоро я вернусь, и мы проведем осень и зиму вместе…

Авиабаза опустела — там остались лишь самолеты, лишенные двигателей, закрытые маскировочными сетями, и четверо часовых, из наиболее доверенных. Поцеловав меня на прощание, Гюлер взяла моего коня за повод и, в сопровождении мрачного унтера Полянкина, которого я оставил при особе моей жены, поскакала в сторону конвоя, что оставался ждать на почтительном расстоянии от базы, а я принялся готовить к дальнему перелету свой аэроплан.

К пикету своих стрелков я вышел, волоча за собой волокуши, нагруженные тремя пудами полезного груза.

— Ваша светлость. — пара стрелков тут же подхватили концы тонких стволов сосенок, которые я использовал в основе волокуши и потащили груз в сторону лагеря, а старший пикета, унтер –офицер принялся докладывать мне последние новости.

— Англичане пытались вчера напасть на «Аскольда», но получили полный отлуп и, вроде бы, успокоились. А сегодня, с самого утра, от них пришел какой-то напыщенный тип с белым флагом, и принес ультиматум, вот господа офицеры с самого утра и решают, что делать. Поспешите, ваша светлость.

— Господа. — при моем появлении в штабной все встали, я коротко кивнул и сразу плюхнулся на грубый табурет, видимо сколоченный совсем недавно. Когда я улетал, офицеры сидели на ящиках.

— Извините, господа, очень устал, ноги не держат. В процессе охоты очень далеко забрел, не рассчитал силы…- я вытянул усталые ноги: — Кто сообщит, что случилось за время моего отсутствия.

Если коротко, то до вчерашнего дня все шло совершенно спокойно, если не считать появления делегации одного из местных племен, что привели живого англичанина. Тот, по рассказам аборигенов, пытался подбить их на нападение на наш лагерь, принеся с собой, в качестве подарка, бочонок спирта, одеяла, пару сабель и что-то еще, по мелочи.

Вогулы, наслышанные от моих бойцов, о подлых бритах, что подсовывают им зараженные подарки, британца связали и притащили в наш лагерь, правда голым и босым, без вещей.

— Вещи, они сказали, что сожгли, чтобы зараза никуда не попала. — уточнил докладывающий о происшествии Коробов Святослав Авдеевич, на что я кивнул головой. Даже не сомневаюсь, что вещи куда-то спрятали, дабы потом прибрать себе, или, если подозрения о заразности подтвердятся, передать, через третьи руки, своим врагам.

А вчера, британский фрегат поднял пары и начал маневрировать, пытаясь встать бортом к нашему речному крейсеру «Рюрик», чья очередь была стоять на брандвахте в виду британской фактории. Как уверяли меня офицеры, британец открыл огонь первым, выпусти два снаряда в сторону, ставшего носом к врагу, «Рюрику».

Британские моряки стреляли вполне метко, с четвертого залпа добившись попадания в артиллерийскую башню моего корабля. На этом их успехи закончились. «Рюрик», уповая на бронирование, под пушечным обстрелом смело пошел на сближение, после чего, практически в упор, влепил в борт вражеского фрегата чугунную бомбу, при этом, немного завысив прицел. Вместо, обитого медным листом, борта, граната взорвалась, ударив по поворотному станку, открыто стоящего, правого носового орудия англичан. Во все стороны брызнули обломки станка и комендоры, а новейшая пушка, зависнув на несколько мгновений в неустойчивом положении, рухнула за борт.