Доктор Крюк 3 (СИ). Страница 34

— После того как он отдал карту, отец запил. Говорил, что предал семью, что карта была нашим будущим. Он вернулся из Лондона, пытался заработать, но умер через год, в нищете, в какой-то дыре на Барбадосе. А я остался разгребать его долги. — Он перевел взгляд на меня. — А ты, Крюк, теперь с этим павлином таскаешься. А он сын того, кто нас уничтожил.

Филипп открыл было рот, но я бросил на него хмурый взгляд и он замолчал. Джон говорил правду — или то, что считал правдой. Но в его словах было слишком много ненависти, чтобы доверять до конца. Карта Дрейка, опять она. Эта проклятая бумажка тянула за собой смерть за смертью.

— Где твой отец продал карту? — спросил я, присев на край стола. — И кому?

Джон пожал плечами, но глаза его бегали.

— В Лондоне, — сказал он. — Я был мал, я видел лорда с сыном. Деталей не знаю. Это был человек с деньгами, с охраной. Отец сказал, что тот знал про карту больше, чем он сам.

Я нахмурился. Лондон, опять Лондон.

— Ладно, — сказал я. — Ты винишь Филиппа, это ясно. Но зачем за нами следил? Кто тебя нанял?

Джон напрягся, будто я ткнул его ножом.

— Никто, — буркнул он. — Я сам. Слухи о тебе по Карибам ходят, Крюк. О карте, о золоте. Хотел посмотреть, что ты за птица.

— Посмотреть? — я хмыкнул. — А потом сбежал, как заяц. Не ври, Джон. Если работаешь на Кромвеля, лучше скажи сейчас. Я не люблю сюрпризов.

Он вскинул голову, глаза вспыхнули.

— Кромвель? Да я скорее акулам глотку перегрызу, чем на него работать! Я за себя, Крюк. И за отца.

Я смотрел на него, пытаясь понять, врет или нет. Парень был злой, но не глупый. Если он и шпионил, то не для удовольствия.

— Хорошо, — сказал я. — Допустим, верю. Но ты остаешься с нами, пока не разберемся. И без фокусов, Джон. Мои ребята не любят чужаков.

Он вяло кивнул, без особой радости. Филипп, стоя у двери, смотрел на него, будто прикидывал, как зашвырнуть того в окно. Я понимал его — обвинения Джона задели за живое. Но драка сейчас была лишней. Надо было держать их подальше друг от друга, пока я не выясню, что к чему.

— Филипп, — сказал я. — Иди к Моргану, скажи, что у нас гость. Пусть Стив пристроит Джона. А ты, Джон, без фокусов. Утром поговорим.

Филипп буркнул что-то и вышел с Джоном, хлопнув дверью.

Я взял мушкет, проверил спусковой механизм — на всякий случай. Таверна за стеной затихала, только храп Пита доносился, будто кто-то пилил доски. И Филипп вроде дошел до Стива, по крайней мере не слышно было что он прибил Джона.

Сон не шел, хоть я и провалялся до рассвета, глядя в потолок. Интересно, почему Джон так уверен, что отец Филиппа виноват? Я встал, когда за окном посветлело, пора будить этот цирк.

Я вышел в коридор, запер дверь на ключ и спустился в таверну. «Рыжий Кот» выглядел так, будто тут дрались акулы с матросами: столы завалены кружками, на полу — лужи рома и рыбья чешуя. Пит спал под скамьей, прижимая к щеке треску, будто она ему невеста. Я пнул его по сапогу.

— Вставай, юнга, хватит рыбу обнимать!

Пит подскочил, заморгал.

— Капитан? — пробормотал он. — Это я… проверял, свежая ли!

— Буди остальных.

Он засуетился, пнул соседа, который храпел, раскинувшись на двух стульях. Тот заворчал, но поднялся, потирая шею. Я прошел к стойке, где хозяин таверны, красный, как вареный омар, считал монеты. Увидел меня, нахмурился.

— Твои люди вчера чуть стены не разнесли, — проворчал он. — Еще один такой вечер, и я вас на улицу выставлю.

— Не ворчи, — ответил я, бросив ему пару дублонов. — За ром и за тишину. — повернулся к Питу, — Где Морган?

— Наверху.

Я хмыкнул и поднялся к его комнате, постучал. Дверь распахнулась, Морган уставился на меня.

— Чего тебе, Крюк? — проворчал он. — Я только задремал.

— У нас гость, — сказал я. — Джон Блэквуд, сын того самого. Языком трепать не спешит. Присмотри за сундуками, пока я с ним разберусь. И не пей, ты мне трезвый нужен.

— Трезвый? — он скривился. — Это что, ром выливать прикажешь? Ладно, иди, я тут все держу.

Я кивнул и вернулся в зал. Пит уже растолкал команду, и они, пошатываясь, собирались за столом. Рулевой Гарри потягивался, Кит проверял кошель, стащенный вчера, а Джек, канонир, хлебал воду из кружки, морщась, будто это уксус. Я махнул им и пошел за Филиппом. Он ждал у лестницы. Физиономия у него была хмурая, будто его заставили палубу драить.

— Ну что, Крюк? — спросил он. — Допрашивать этого щенка будем?

— Не допрашивать, а говорить, — сказал я. — И держи руки при себе. Он нам живой нужен.

Филипп буркнул что-то, но пошел следом. Мы поднялись в комнату, я отпер дверь. Через пару минут Стив привел Джона, а сам пошел вниз. Глаза Блэквуда сузились, когда он увидел Филиппа.

— Опять ты, — процедил он. — Не можешь без своего павлина обойтись, Крюк?

— Заткнись, — бросил Филипп.

— Оба замолчите, — сказал я. — Джон, у нас мало времени. Я хочу знать про карту. И не виляй, мне твои обиды не интересны.

Он скрестил руки, но заговорил, хоть и с неохотой.

— Я сказал все, что знаю. Отец продал карту в Лондоне. Кому — не говорил. После этого он вернулся, запил и умер. Конец истории.

— Не конец, — сказал я, садясь напротив. — Ты следил за нами. Зачем? И не говори, что просто любопытно.

Джон пожал плечами, но глаза его бегали, будто он прикидывал, как выкрутиться.

— Слухи, — буркнул он. — О тебе, о карте. Я хотел узнать.

— Узнать? — я хмыкнул. — А потом сбежал, как заяц. Не ври, Джон. Кто за тобой стоит?

Он напрягся, но промолчал. Давить бесполезно — парень упрямый. Надо было сменить подход. Я встал, подошел к окну. Улица Барбадоса просыпалась: торговцы орали про сахар, матросы тащили мешки, а где-то вдали маячила верфь, где чинили мой «Морской Ворон». Я повернулся к Джону.

— Вот что, — сказал я. — У меня нет времени на твои игры. Но я могу тебе помочь. Ты же не просто так решил податься к пиратам, раз меня искал. Верно? Кто твой враг? Назови их, и я разберусь. А ты расскажешь все, что знаешь.

Джон посмотрел на меня, будто проверял, не блефую ли. Потом кивнул, будто решался на прыжок в воду.

— Ладно, — сказал он. — Есть один… Хоббс, ростовщик. Отец ему задолжал, и теперь он думает, что я что-то прячу. Следит за мной, шлет своих псов.

— Хоббс, — повторил я, запоминая. — Хорошо. Где тебя найти, если что?

— На рынке, — сказал он. — У телег с дынями, я там каждый день.

— Тогда встретимся там. Не буду я тебя взаперти держать, раз хочешь в мою команду, значит будем искать компромиссы.

Он кивнул, встал, но у двери остановился, бросив взгляд на Филиппа.

— А ты держись от меня подальше, — сказал он. — Твой отец моего сломал, и я это не забыл.

Филипп шагнул к нему, но я схватил его за плечо.

— Уймись, — сказал я. — Пусть идет.

Джон вышел, дверь хлопнула. Филипп выругался, пнул стул.

— Он врет, Крюк! — выпалил он. — Мой отец не угрожал никому! Он купил карту честно, а этот щенок теперь на меня лает!

— Может, и врет, — сказал я. — А может, и нет. Но пока он нам нужен. Иди за ним, но не спались.

Филипп неохотно кивнул и вышел. Я остался в комнате, проверяя мушкет. Хоббс, ростовщик. Еще одна ниточка, за которую можно потянуть. Но что-то подсказывало, что Джон знает больше, чем говорит. Я спустился в таверну, велел Питу готовиться к выходу. Команда оживилась, хотя и выглядела, будто ее через мельницу пропустили.

— Куда идем, капитан? — спросил Пит, потирая шею.

— На рынок, — сказал я. — Дела.

После завтрака и обсуждения с Морганом и Стивом последних событий, мы вышли на улицу, солнце било в глаза, Барбадос шумел. Торговцы орали, где-то пьяный матрос пел про русалку с тремя грудями. Я шел к рынку, держа руку на шпаге. Джон ждал у телег с дынями. Он стоял, нервно оглядываясь, будто ждал, что его вот-вот схватят. Увидел меня, напрягся, но не двинулся.

— Пришел, — сказал он. — А этого павлина где оставил?