Наследник пепла. Книга I (СИ). Страница 47

Несмотря на это, я отпустил греться Тагая и Артёма после того, как вернулись Радмила и Костя. Девушка явно отогрелась, а вот Жердев только морзянку зубами перестал отбивать, но кожа его по-прежнему была синеватого оттенка.

Через пять минут последовал новый толчок. Казалось, он был слабее предыдущего, но почему-то мне понравился ещё меньше.

Что-то явно было не так.

— Я слышал обсуждение местных вояк, — задумчиво проговорил Костя, глядя вдаль, — что их постоянно трясёт из-за использования телепортационной площадки, — при этом он пожал плечами, то ли ёжась, то ли выказывая сомнения. — Некоторые даже считают, это из-за того, что капище рядом скоро совсем заглохнет. Мол, поэтому и трясёт.

— Не думаю, — ответил я, предпочтя не распространяться, что капище я как раз чувствую. — Тут что-то другое.

Мы дождались Тагая и Артёма, после чего снова отправились патрулировать Стену. Но теперь меня постоянно одолевало хреновое предчувствие.

— В оба следите за всеми башнями в зоне видимости, — распорядился я, даже не зная, чего именно я ожидаю. — В случае чего, сразу докладывайте мне.

И ни у кого уже не возникало вопросов, почему именно я командую группой. Примерно через полчаса нас остановил Тагай.

— Стойте! Смотрите! — он указывал не на ближайшую башню, а на одну из тех, которая стояла в направлении Коктау.

Там совершенно явно бликовал гелиограф. Мне не нужно было расшифровывать этот сигнал, потому что я знал его наизусть. И означал он прорыв.

Мы кинулись к краю Стены и принялись выискивать место, где он произошёл. Прямо сейчас демоны должны были появиться и в нашей зоне видимости. Но их не было. Странно, если уж караульные на башне сообщили о прорыве, то…

— Смотрите! Смотрите! — крик Радмилы практически сразу прервался, а голос пресёкся.

Девушка с ужасом показывала на саму гору Коктау. На то место, где был тыловой лазарет и наши казармы.

Но сейчас мы ничего этого не видели. Только лавину демонов, равномерно взбирающуюся по склонам гор.

Во временном кабинете Бутурлина проходил отчёт о первом дежурстве курсантов академии. Кроме него самого в кабинете присутствовали Геркан, куратор первой группы, и Вяземский — куратор второй группы. Собакин же должен был приглядывать за дежурством групп на Стене.

— Как успехи? — Иван Васильевич налил из самовара горячего чаю всем троим, после чего обхватил свою чашку, словно хотел впитать всё тепло из неё в себя. — Есть подвижки?

— Ещё какие, — усмехнулся Валерий Геркан. — Мои после караула перестали нос от еды воротить. Ели и пили всё, что им положили. Морозоустойчивость у ребят, конечно, никакая. Через каждые полчаса бегали отогреваться, и всё равно промёрзли насквозь.

— А плюсы? — Бутурлин отхлебнул чай из своей чашки.

— Плюсы несомненные, — Геркан развёл руками. — Жаловаться перестали совсем. Зубная чечётка не дала.

Все трое позволили себе усмехнуться, но тут же приняли серьёзное выражение. Ведь пол под ногами ощутимо тряхнуло.

— Это что такое? — Бутурлин нахмурился.

— Местные говорят, потряхивает перед использованием телепортационной площадки регулярно. Писали рапорт, да, видимо, затерялся где-то, — счёл нужным пояснить Геркан. — Перед нашим появлением тоже тряхнуло.

— Получите копию рапорта, с собой в столицу отвезу, — кивнул Бутурлин и вернулся к теме обсуждения, обращаясь к Вяземскому. — А у вас как?

— Да по большей части — также, — ухмыльнулся Глеб Иванович, но потом поднял указательный палец. — Но отличилась пятёрка фон Адена. Подготовились, как следует, даже мазь для наружных покровов у лекарей раздобыли. Правда, пока это единственные, кто хотя бы видимость нормального караула создаёт.

— Пятёрку фон Адена видел, — кивнул Иван Васильевич. — Ничего не видимость. Тут надо отдать должное, семейное воспитание даёт о себе знать. Третье поколение на Стену идёт. Побольше бы таких, со знанием дела.

Пол под ногами снова тряхнуло, но уже не так ощутимо. За окном кто-то с кем-то яростно переругивался, привлекая внимание.

Бутурлин подошёл к окну и подозвал своих подчинённых.

— О, смотрите, два мира встретились и не могут договориться теперь, — он хохотнул.

За окном хорошо просматривалось пространство перед стелой, где каторжники и высланные дворяне с любовницами ожидали своей очереди. Многие из представителей знати были побиты, что забавляло каторжников. А смех последних бесил первых.

— Интересно, если их помариновать тут ещё некоторое время, то драка будет неизбежна? — поинтересовался Геркан.

— Да нет, мы ж не звери какие, — ответил на это Бутурлин.

И хотел уже отвернуться от окна, как вдруг…

Стела вспыхнула вдруг сразу и вся. Все значки, которые должны были загораться поочерёдно, полыхнули ярким пламенем одновременно. Свет оказался настолько ярким, что ослепил и Бутурлина, и помощников.

А когда они открыли глаза, то увидели на телепортационной площадке целый легион демонов.

Глава 18

Телеграфист отбивал сообщения чуть ли не со скоростью молнии. Его руки порхали над клавиатурой так, что движения пальцев сливались в единое мутное пятно. Ещё никогда в жизни ему не приходилось работать так быстро.

С другой стороны, никогда ещё не было прорывов демонов так близко к его месту работы.

«В Коктау прорыв демонов зпт, — отбивал он морзянку по клавише, стараясь донести самую важную информацию, как можно быстрее. — Телепорт не работает зпт легион демонов внутри базы тчк Повторяю зпт легион демонов внутри базы тчк Срочно нужна помощь тчк»

— Фух, — выдохнул Павел, молодой телеграфист, который работал на этом месте всего второй год и сейчас пытался успокоить самого себя и бешено колотящееся в панике сердце. — Пятнадцать секунд перерыва и повтор сигнала. Надеюсь, нас услышат и спасут. Сенька, — обратился он ко второму телеграфисту, пришедшему к нему на смену, но так и оставшемуся из-за внезапного прорыва, — ты вход задраил?

— Задраил, Паш, не идиот. Тоже жить хочу.

По уставу отделение телеграфа было оборудовано магическими артефактами магии земли, способными превратить их уютную пещеру в каменный мешок без выхода и лишь с малыми щелями для вентиляции воздуха. Выковыривать обратно их из этой каменной консервной банки должны были военные, либо не выковыривать, а лишь передавать обновлённую информацию для сигналов.

Приёмник телеграфа внезапно принялся выстукивать ответ, покрывая точками и тире бумажную ленту. Даже странно. Такого быстрого ответа Павел не ожидал. Он потянулся к ленте.

«Коктау зпт харе бухать вскл Какие ещё демоны в телепорте впрс вскл Проспитесь зпт, а не нагружайте общую линию пьяным бредом тчк», — значилось в ответной телеграмме.

— Что⁈ — Павел не сдержался, вскочил со своего места, едва не расколотив массивный аппарат о пол. — Суки! Вас бы сюда! Алкаши херовы!

Впрочем, ругаться было некогда. Нужно было действовать и срочно. Поэтому он склонился над клавишей передатчика и отбил ответ:

«База зпт вы охренели вскл У нас тут пять тысяч рыл демонов вскл Против них тысяча двести гренадёров зпт сто пятьдесят каторжников зпт ещё столько же раненых зпт и девяносто курсантов первогодок из столичной академии зпт которых самих защищать надо вскл Фамилии Голицын и Зорич вам что-нибудь говорят впрс Срочно нужна помощь воскл Держим оборону на перешейке Коктау тчк».

Экстренный военный совет больше напоминал съезд в лазарете. Основной причиной тому был полковник Козырев, командующий гренадёрами. Полковник оказался в самой гуще врагов, ведь перед отправкой аристократов в столицу пытался ещё раз достучаться до их несуществующей совести. Так вместе с наиболее вменяемыми он и пробивался к своим. Козырев тяжело сидел на стуле перед Бутурлиным и докладывал обстановку, истекая кровью. Постоянно шевелящий губами Пирогов порхал над ним, словно фея-целительница.

Отчасти так оно и было. В помещение Козырев вошёл, едва стоя на ногах, и рухнул возле двери. Но Пирогов моментально привёл его в чувство, останавливая кровь и отключая боль.