Адвокат вольного города 12 (СИ). Страница 38

— Это значит срочно грузи документы в салон. Там багажное отделение.

— Там кресла белоснежные. Никогда таких не видел.

— Вот туда и закидывай. И это прямо срочно, задрав жопу. А потом так же быстро отгоняй грузовик в сторону.

Пока я говорил полицейские прошли больше половины сада.

Я резво спустился вниз, по пути доставая из кармана разговорник.

Когда они постучали в парадную дверь, я открыл, но на щель не более ладони.

— Бонджорно. Соно ун амиго дон Мантичелло.

— Ке?

— Ми сеньор Жарский, — со страха я ляпнул первую попавшуюся фамилию.

Полицейские переглянулись и обменялись парой фраз. Один из них достал пистолет и продемонстрировал мне. Не взял меня на прицел, но намёк достаточно прозрачный. Второй надавил на дверь, чтобы её открыть.

Видимо, долбанный Мантичелло — известный полиции тип и со мной, друг я или кто, никто любезничать не собирался.

И отжать дверь у полицейского бы обязательно получилось, так-то он здоровый лоб, не обезображенный интеллектом. Если бы, конечно, я не приволок к двери тумбу вырубленную, наверное, из цельного куска дерева и жутко тяжёлую.

Полицейский на секунду ослабил давление, удивлённый тем, что дверь не открылась и я резко её захлопнул.

Они заорали, я задвинул старинный, но весьма действенный засов и перепачкавшись в грязи дома, подпёр тумбой двери.

В ту же секунду дверь сотряслась от удара.

А я спешил сквозь дом и надеялся, что не придётся бежать с ними наперегонки.

— Алло, Старшина, как вы там?

— Грузим. Почти закончили.

— Поднажми. И проверь под колесами самолета, там стопора должны быть, сними их и кинь в салон.

— Сделаю. Что там у тебя, босс?

— Тут полиция недовольная. Спрашивает римскую прописку и полис медицинского страхования. Короче, смываемся отсюда.

Выскочив из дома, я побежал к самолёту. Все «мои» были уже внутри и выглядывали из открытого люка, как стая беспризорников из распахнутого дверного проёма грузового вагона.

Я вскочил внутрь и стал задраивать люк, после чего поспешил в кабину пилота.

— Босс, они бегут следом.

— Козлы.

— Может шмальнуть?

— Отставить, округу на уши поставим. К тому же они начнут стрелять в ответ, фюзеляж нам повредят.

Я вихрем ворвался в кабину. Если не получится, то придётся взять полицейских в плен, занять оборону в доме или прорываться к горам и бросить груз. Короче, пробую.

Поскольку я интересовался техникой, то каждый раз смотрел за телодвижениями Доктора. Надо сказать, он каждое действие, проверку датчиков, систем и так далее сопровождал комментариями. Правда, на немецком, так что я ничего не понимал.

Но сами действия запомнил.

Ключ активирует все систему.

Кнопка один заводит левый двигатель, кнопка два — правый.

Двигатели послушно завелись. Теперь я пристегнусь.

— Старшина, садись рядом.

— Я?

— А кто?

Двигатель гудел, я дал нагрузку на них, одновременно проверяя приборы.

Полиция выбежала на поле и достаточно забавно махала руками. Настроение смеяться не было, но они, и без того эмоциональные, сейчас готовы были взорваться, при помощи реактивной пантомимы приказывая нам остановиться.

Тут главное, чтобы не стреляли.

Через десять секунд они побежали к самолёту и стали барабанить по люку.

В этот момент я отпустил стояночные тормоза и самолёт дёрнулся, устремившись вперёд.

Так, под итальянскую полицейскую пантомиму, экспрессивные вопли и динамичные постукивания по салону снаружи мы взлетали, покидая Рим.

Рим был прекрасен.

От всех этих переживаний я даже забыл, что мои навыки пилота оставляют желать лучшего. Но боги авиации благоволили мне и позволили покинуть Италию.

— Есть карты? — запоздало спросил я у Старшины.

— Игральные, на пятьдесят два листа, но разве время сейчас?

— Что?

— Аа… Вы про контурные, то есть, навигационные?

— Да, про них. Есть? Поищи, он же как-то летал, дон Тигидон этот⁈

— Есть атлас, но он на Итальянском.

— Ничего, хотя бы так.

Глава 17

Может ли адвокат посадить?

Я прикинул, что полицейские, конечно же, расстроенно и очень эмоционально сообщат своему начальству, что самолёт улетел. Предположительно, вовсе даже угнан. Хорошо. Есть ли у них такое понятие, как план-перехват? ПВО? Сообщит ли полиция куда-либо? Допустим, сообщит.

Но авиация в этом мире находится в состоянии нулевых-двадцатых годов прошлого века моего мира, то есть, зачаточном. Как такового, контроля неба не существовало. И именно это делало воздушных контрабандистов достаточно успешными.

Да, у крупных городов империи были системы ПВО, но от Рима мы удалялись на высокой крейсерской скорости, и никто не спешил нас сбить.

При условии, что отступать нам некуда, а нас никто не спешил «перехватывать», я исходил из того, что никакой военной авиации по поводу нашего полёта никто ничего не приказал. Да и к слову сказать, с поля я взлетал в направлении северо-запада, а уже через километров пятнадцать, когда набрал высоту, плавно повернул на восток.

То есть, те патрульные не могли бы адекватно определить моё предположительное направление полёта.

Поскольку терять было нечего, я продолжил полёт.

Летел я, подняв машину на высоту три тысячи, и пёр на востоко-северо-восток и достаточно быстро оказался перед горами, украшенными величественными белоснежными шапками снегов.

Горы мне пришлось огибать. Не знаю я, какой они высоты и могу ли я пролететь поверх, то есть какой практический потолок у самолёта. Так что нормальные герои всегда идут в обход. Правда так, что я немного потерял направление.

С навигационными приборами было достаточно сложно. Компас, высотомер, прибор скорости. Компас, правда, довольно точный.

Но по факту, я летел достаточно примерно и в какой-то момент мы промчались над полоской пляжей, оказавшись над Адриатическим морем.

Море-то оно небольшое, но чтобы убиться, хватит и этого. А самолётом, чтобы «в одного», управлять мне довелось впервые.

Тем не менее, я делал важное лицо, отважно решив, что если мы и погибнем, то не в результате паники.

На границе суши и моря самолёт несколько раз провалился в воздушные ямы, я удерживал равновесие, сжав зубы, но в целом крепкая доза адреналина в крови помогала.

Скорость самолёта была что-то порядка двухсот шестидесяти километров в час, иногда удавалось разогнаться до трёхсот.

Так я пересёк море за сорок пять минут, видимо летел немного по диагонали.

— Старшина, ты смог определить, где мы?

— Да я того… С детства с такими картами не очень…

— Придержи штурвал. Просто держи ровно.

Я смотрел и сравнивал с картой. Пёс же его знает! Острова и острова. Побережье. Озеро за полоской суши.

Я ткнул пальцем в подходящее место.

— По идее это озеро, которое на карте, называется, как «Lago Vrana», что бы это ни значило.

— Как скажете, барин! — лихо согласился командир четвёртого отряда.

— Старшина, какой я тебе барин⁈ Отставить, ты же знаешь, я это дело не люблю.

— А я жутко робею в самолёте летать, а тут вообще такой обзор, что лучше б я ослеп.

— Не дрейфь, дальше земли не упадём. Зато как красиво!

— По мне, так и с земли шикарный вид.

— Ладно, держи штурвал. Просто держи.

Я нашёл на карту Будапешт, используя линейку, прикинул расстояние. Записал в блокнот, перемножил с учётом масштаба. Получается, с учётом погрешности, около пятисот километров. Для самолёта с запасом хода в три тысячи не так и много. Правда, когда мы взлетали было половина бака. Сейчас чуть меньше. Это значит, что хватает, верно?

Я снова полез в карту и вычислил достаточно точный угол наклона по северу и востоку. Взял управление и выставил самолёт под полученным углом.

Теперь я просто летел и всё.

В мире, где нет диспетчеров, которые бы вели, указывали и ругали, надо быть постоянно начеку, чтобы не столкнуться в воздухе с другим летуном. Столкновения редки, но бывают.